Ночной лебедь (СИ) - Шуппе Ирина Владимировна - Страница 26

— А у них в руках будут ножи?

Ее улыбка стала еще шире.

— Да.

— Может, мне лучше тогда поесть здесь?

— Да нет. Пока ты со мной, они тебя не тронут.

Тони скептически покачал головой.

— Спасибо, мне стало легче.

Она порылась в шкафу и извлекла оттуда рубашку, штаны, обувь. Почти все, чтобы он снова выглядел, как джентльмен.

— Вот. Не ходить же тебе в этом.

Она брезгливо посмотрела на его одежду.

— Ты приехал без смены одежды?

— Недавно лишился ее.

— Понятно.

Она уже уходила, когда он снял рубашку. Ее взгляд остановился на исполосованной шрамами груди и она окаменела.

— Я надеялась, что шрамов не останется.

— Они исчезнут, со временем.

— Не все.

Оба понимали, что она говорила не о телесных шрамах.

Покинув комнату на время приема Тони ванны, она решила перекинуться парой слов со своим дорогим помощником.

— Ты.

Она вошла в гостиную, даже не удосужившись закрыть за собою дверь.

Ричард замер с поднятой рукой, в которой держал уже вставленный в рамку рисунок.

— Мама, мама, не ругай дядю Ричарда.

— А с каких это пор ты начала его защищать?

— Ну…

— Никаких ну, моя дорогая. К тебе у меня тоже есть пара вопросов. Например, с каких это пор ты пускаешь в дом незнакомых тебе людей?

Несмотря на строгий тон матери, Стефани улыбнулась.

— Он сидел на Аполлоне. Если бы это был чужой и украл его, вряд ли бы он приехал на нем аж сюда.

— Ваша логика, юная леди, меня нисколько не устраивает. Ваше наказание мы обговорим позже.

— Но ведь все сложилось как нельзя лучше.

Диана смотрела в упрямое личико, которое точно не собиралось сдаваться без боя. Она чем-то даже напомнила ей саму же ее, Диану.

— Стефани.

— Да?

Она улыбнулась, почувствовав победу.

— Ты неделю не будешь подходить к конюшням.

Ее глаза раскрылись, а потом она их сузила и уставилась на Диану.

— Я ему все расскажу. Он мне разрешит.

— Ты так думаешь?

— Я знаю. Он, как и любой мужчина, очарован прекрасным моим личиком.

У Дианы даже челюсть приоткрылась. Она смотрела да убегающую девочку и не верила собственным ушам.

— Нужно будет запретить ей общаться с некоторыми молодыми особами.

— Я давно говорил тебе об этом.

Но Ричард тут же пожалел, что открыл рот. Теперь свое внимание она сосредоточила на нем.

— Я могу все объяснить.

— Не нужно.

Он поставил портрет на камин и направился к двери.

— Куда ты?

Диана смотрела на его поникшие плечи.

— Пойду собирать вещи.

— Зачем?

Он поднял голову.

— Хоть ты и поступил крайне опрометчиво, хочу заметить, обернись все иначе, тебе бы уж точно сейчас пришлось собирать вещи, а так… Спасибо, Ричард.

Он не верил собственным ушам.

— Ты хочешь сказать, что прощаешь меня?

— А у меня есть другой выход? Ну скажи мне, где я еще возьму такого хорошего бухгалтера, адвоката, да еще и няню в одном лице, не говоря уже о том, что мне скоро понадобится еще и доктор?

Он улыбнулся. Подойдя к Диане, обнял ее.

— Ты же знаешь, мы все тебя любим.

На эти его слова она только тяжело вздохнула, но, в отличие от всех прочих разов, промолчала.

— А скажи, это правда?

Он смотрел на нее усмехаясь.

— Что правда?

— То, что мне сказали твои подруги по оружию. Что ты, как бы это сказать…

— Рыдала в его объятиях?

— Да.

Он смущенно отвернулся.

— Правда. Но думаю, не стоит говорить, что это не должно выйти за пределы этого дома?

На этот раз его взгляд был возмущенным.

— Ну, знаешь ли…

Но он не успел закончить, так как пораженно замер, услышав тихий мелодичный смех…

— Не могу в это поверить. Она смеется, смеется, Ричард.

Мари и Ричард стояли у окна и наблюдали за прогуливающимися по саду Тони и Дианой.

— Право не думала, что твой замысел удастся.

— Если честно, я тоже не думал.

Мари резко повернула к нему голову.

— То есть как?

— Я поступил так, как поступает Диана — пошел ва-банк.

— Ты шутишь…

— Нет. Но разве сейчас это важно?

— Ты ставил на карту дружбу с ней?

— Игра стоила того. Давай оставим это, Марианна.

Ее глаза расширились. Ее настоящее имя знала только Диана. Неужели она рассказала о ее прошлом Ричарду? Она этого не могла сделать, не могла — твердила себе Мари. Но взгляд все равно настойчиво поворачивался к окну.

— Нет. Она ничего не говорила мне.

— Но тогда как?..

— Это не важно.

Его голос как-то изменился. Он смотрел ей в глаза, и она уже внутренне согласилась с ним.

Он подошел ближе.

— Мари, могу ли я…

Он протянул руку, но тут в комнату ворвалась Стефани.

— Где мама?

Она подлетела к Ричарду, словно вихрь. Мари смущенно отвернулась к окну.

— Она в саду с Тони.

— Хорошо.

Она продолжала стоять и смотреть на него, будто бы чего-то ожидая.

— Что-то еще?

— Нет.

Он незаметно возвел глаза к небу. В самый важный момент… Он посмотрел в окно. Извини, но сейчас ею заняться придется тебя, Диана, подумал Ричард.

— Я только что вспомнил, она просила меня сказать тебе, точнее передать тебе кое-что.

— Что?

Она, как всегда, перебила его.

— Она просила меня сказать тебе, чтобы я немедленно отослал тебя к ней, как только увижу.

— А зачем?

— Она не сказала.

Стефани нахмурила свои идеальные бровки и посмотрела в окно.

— Тогда я лучше пойду.

— Иди.

Она потянулась к Ричарду, он наклонился для очередного поцелуя в щеку. Похоже, это вошло у нее в привычку.

Бросив на прощание «до встречи, Мари», она скрылась за дверью.

— Она ничего мне не говорила, я бы прислала ее раньше.

Ричард промолчал.

— Она ничего не говорила?

— Нет.

— Тогда почему…

— Мари, ты выйдешь за меня замуж?

Он сказал это на одном дыхании, будто боясь больше не решиться на это.

Ее глаза медленно расширились. Замуж? За него? Он шутит. Зная ее прошлое, ее врагов, ее… Она не могла поверить в то, что слышит. Он шутит.

— Не шути так.

— С чего ты взяла, что я шучу?

Похоже он разозлился, мелькнуло у нее в голове.

— Если ты знаешь мое имя, значит знаешь и все остальное, знаешь, что…

— Меня это не волнует, мы со всем разберемся. Господи, разве ты не видишь, что я люблю тебя? Что каждый раз, оказываясь с тобой под одной крышей, я начинаю быть нервозным, плохо сплю, хожу злой… Что смотреть на тебя, смеющуюся шуткам других мужчин, для меня хуже удара ножом в сердце? Что…

— Ты не можешь говорить этого серьезно.

У нее на глазах выступили слезы.

Он подошел и, схватив ее за плечи, заставил посмотреть себе в глаза.

— Разве это может быть не серьезно?

И он резко склонил голову, впиваясь в ее податливые губы неистовым поцелуем. Он целовал ее так, пока она не ответила на поцелуй, и только тут он позволил себе нежно обнять ее хрупкие плечи, а поцелуй превратить в сладостный и нежный.

Подняв голову, он увидел перед собой подернутые дымкой страсти глаза.

— Как же я люблю тебя.

Он не мог ее отпустить. Не мог.

— Если ты сейчас не скажешь да, я свяжу тебя и увезу в Шотландию, там не спрашивают согласия женщины. Ты это знаешь. А после этого я буду любить тебя до тех пор, пока и ты не полюбишь меня.

— Нет…

— Ты сама…

— Нет, мы не поедем в Шотландию. Я люблю тебя и стану твоей женой…

Он не дал ей договорить. Снова накрыв ее рот своим, он целовал ее неистово, и нежно одновременно. Она любит его, что же еще нужно?..

— Стефани, дорогая, не заходи.

Они услышали голос одновременно, но первой суть сказанного поняла Мари, так и отскочив в сторону. Ричард же интуитивно встал перед Мари, закрывая ее от неизвестной опасности.

Но эту его попытку прервал смех Дианы.