Дело о Белом Тигре - Шумская Елизавета - Страница 5

– А ты? Расскажи, как ты провел лето? – чуточку неуверенно спросила она.

– Отлично, – понизив голос до шепота, ответил Дориан. – Но я рад, что вернулся. И рад видеть тебя …

Что-то было в его взгляде такое, что Лисси вновь смутилась и попыталась отвести взгляд. Однако парень взял ее за подбородок и не позволил отвернуться. Они были рядом и слишком близко, и надо было что-то делать… но, к сожалению, именно в этот момент вступил в действие один из всемирных законов подлости.

– Ага! – весело раздалось со стороны дорожки. – Так и думал, что именно в этих кустах я вас и найду!

Вслед за голосом появился и его обладатель. Джейко Тацу собственной персоной, с невероятным удовольствием оглядывающий открывшуюся его очам картину.

– Надеюсь, я вам помешал, – как всегда ехидно заулыбался он. – А то уже полдня прошло, а я еще ни одной гадости не сделал.

И рассмеялся. Весело и задорно.

Дориан скрипнул зубами. И не мог этот Тацу приехать в универ… лет через сто, к примеру? Лицо Эйнерта мигом приобрело выражение, привычное для этиуса – невозмутимое и холодное. Ах да, еще вежливая улыбка прилагается. Временами.

– Здравствуй, Джейко, – Дориан напомнил себе, что целью реплик этой сволочи является именно разозлить его. – Что-то ты больно рано. Родственники совсем замучили?

– Я так и знал, что ты мне обрадуешься! – Тацу действительно выглядел так, будто ничего не понял. – А родственники меня действительно замучили. Ты представляешь себе таких как я, только несколько десятков! – И темноволосая зараза переключилась на Тэй: – Лисси, перестань так зло на меня смотреть. Я всего лишь хотел поздороваться. Разве ты не рада меня видеть? Ах, бедный я, бедный, никто меня не любит! – с трагическим надломом в голосе покривлялся он.

– Привет, Джейко! – наконец подала голос девушка. Нельзя сказать, что она была не рада видеть однокурсника… но момент ушел… – Ну что за вздор ты несешь?! Конечно, я рада тебя видеть! – весело продолжила она и дернулась в направлении Тацу, дабы поприветствовать его. Ага! Так это ей и удалось! Эйнерт вцепился в нее как ребенок в любимую игрушку, которую глупые взрослые по каким-то своим дурацким разумениям решили отобрать. Тэй вздохнула, смирившись с долей узника этой временной «тюрьмы» (боги, как же приятно!).

Тацу улыбнулся: он не умел чего-то НЕ замечать. Желание насолить Дориану стало совсем уж непреодолимым, заодно можно было и порадовать старую знакомую. Парень опустил глаза и заметил книжечку, успешно забытую молодыми людьми. Идея родилась мгновенно.

– О! А вы тут стихи читаете! Лисси, а хочешь, я тебе тоже стихи почитаю? – Любимым жестом он подпер подбородок ладонью и преданно уставился на Эттэйн. По краям темных радужек плясали золотые колдовские искорки.

К такому та была не готова.

– Стихи… – Тэй помолчала, потом сверкнула на Тацу зелеными очами, принимая игру. – Ты же знаешь, как я люблю стихи. С удовольствием послушаю!

Джейко сладко улыбнулся злому как эрк Дориану и вновь перевел взгляд на Лисси. Сверкнул ей своей коронной улыбкой, легонько коснулся ее тонких пальчиков губами и, порывшись в памяти, отобрал одно из своих стихотворений двухлетней давности (Тацу учили искусству поэзии, хотя в случае с Джейко уместней будет сказать – пытались):

«Интересно, как скоро на меня посыплются насмешки со стороны Дориана?»

Эйнерт не доверял Джейко. Вообще-то Дориан никому не доверял, но Тацу особенно. Искусству манипулировать окружающими в их Семье учили с детства. А Дориан не собирался играть по правилам Джейко, так что ожидаемой реакции на стихи не последовало. Эйнерт смотрел на гладь пруда и молчал. Хорошо, что никто не видел сейчас его глаз.

– Славные стихи, – улыбнулась тем временем Лисси. – Теплые, нежные, от них веет искренним чувством, и они… игривые. Им хочется верить, но и верить нельзя. – Лисси показалось, что Дориан немного расслабился при этих ее словах. – Красиво как маленькая солнечная сказка. Мне очень приятно, правда. – Тэй еще раз ласково улыбнулась и тут же решила немного позабавиться: – Если бы не объятия Дориана, я бы даже поцеловала тебя… в щечку!

«Ты когда-нибудь доиграешься, Тацу!»– будто наяву прозвенел в голове Джейко голос любимой сестренки, так часто повторяющей это утверждение. Поскольку она и сама была Тацу, фраза звучала на редкость двусмысленно.

На характеристику его стихов Джейко улыбнулся. Взял ручку Лисси и провел ею по своей щеке. Ему нравилось играть. И сейчас он получал истинное удовольствие. Наслаждался каждым моментом.

– Вот так всегда! – патетически начал он. – Я пою прекрасной принцессе о своей любви, а она меня обвиняет во всех смертных грехах! – Джейко укоризненно посмотрел на «принцессу» и тут же смягчил взгляд улыбкой. – Наверное, у меня слишком плохая репутация, чтобы ухаживать за приличными девушками. А про поцелуй… в щечку, разумеется… – Голос Тацу, казалось, звенел от смеха. Джейко повернулся к молчащему Эйнерту. – Дориан, ты же не будешь удерживать девушку силой, если она хочет другого… поцеловать… в щечку. – Теперь уже парень смеялся в открытую. Его взгляд тут же натолкнулся на синюю ярость в глазах этиуса, и тон мигом потерял мягкость, превратившись в сталь. – Или тебе больше нравится, когда ТЕБЕ читают стихи?

«Ты когда-нибудь доиграешься, Тацу!» – вопил в голове голос сестры.

Хорошее настроение Дориана стремительно улетучилось. Этот Джейко, хитрая бестия, играл, играл чужими чувствами – да и своими тоже – легко и непринужденно. Вечный ребенок. С огромной силой, способностями и возможностями. К сожалению.

Хорошо, что Лисси хотя бы частично понимает грозящую ей опасность, но, увы, не до конца. В некоторых вопросах девушка была до ужаса наивна, и объяснять, что представляет собой Тацу на самом деле, – неблагодарное и заранее обреченное на провал дело.

На последней фразе Дориан решил, что с него хватит. Терпение лопнуло с тихим «чпок». Одно стремительное движение и … в следующий миг Эйнерт навис над Тацу, жестко схватив того за волосы, а второй рукой прижимая к яремной вене парня кинжал, до того скрытый в специальных ножнах на запястье. Острое лезвие легко проткнуло незащищенную кожу. Алая струйка крови весело побежала по шее юноши, пачкая белоснежную рубашку.

– Свое бескрайнее терпение я предпочитаю не тратить на тебя и твои дурацкие шуточки, – прошипел маг. В глазах Эйнерта застыла пустота, и танцевала в ней смерть.

Нападение было неожиданным, и среагировать Джейко не успел. Жесткая рука, оттягивающая за волосы голову, и кинжал, прижатый к горлу, были весомыми аргументами. «Доигрался, Тацу!» – удовлетворенно констатировал в голове голос любимой сестры.