Любовь и магия (сборник) - Стрельникова Кира - Страница 5

– Здравствуйте, меня зовут Василиса Ивановна, – чинно и важно представилась я, запустив посетительницу в наш офис.

Та была невысокой, пухленькой и прыщавой девицей лет восемнадцати в потертых джинсах и нелепой футболке, и то и другое на размер меньше необходимого.

Отлично, значит, любит врать самой себе. А это уже большая проблема для меня.

– Мария, – попыталась скопировать мой тон клиентка, теребя кончик тонкой серовато-русой косы и предсказуемо заинтересованно поглядывая на преспокойно спящего напарника. Костик радовал взгляд приятными чертами лица, высокими монгольскими скулами и раскосыми глазами, имея наглость носить при этом фамилию Петров. Вот ведь… татарин.

– Присаживайтесь, Мария, – указала я девушке на стул около своего рабочего стола.

Та села, но при этом спросила, косясь на бейджик на груди моего коллеги:

– А… можно мне… к… Константину Дмитриевичу?

У Костика дернулась щека, и коллега тут же начал еще и похрапывать слегка – для достоверности. Не знаю, как мне удалось удержаться от смеха?! И вот так у нас всегда – женщинам он нравился всем поголовно вне зависимости от возраста и семейного положения. А вот сам потомственный колдун Петров не выносил работать с такого рода клиентурой, избегая их всеми приличными и неприличными способами.

– Константин Дмитриевич не работает с молодыми девушками, – серьезно пояснила я разом погрустневшей Марии, надеявшейся, что дело иметь придется с симпатичным парнем, а не с красивой до отвращения девушкой. Однако шансов у нее не имелось изначально.

Юных дев мой татарский товарищ Петров и правда переносил особенно плохо и после каждой такой клиентки брал выходной. По его словам, чтобы нервы полечить. В конце концов я решила, что куда проще брать на себя всех молоденьких особ, являющихся к нам ради красоты и любви, чем потом одной куковать в офисе целый день.

– Так какие у вас проблемы, Мария? – привычно начала расспросы я, хотя все ее проблемы были налицо. Точнее, на лице. А также на животе, бедрах и плечах. Едим что попало, не следим за собой и все время проводим у телевизора. А потом идем в аптеку за притираниями от прыщей и таблетками для похудения, ну или к какой-нибудь местной колдунье, все зависит от воспитания и личных предпочтений. Хотя, как по мне, так самая отъявленная шарлатанка куда безопасней китайской отравы, которая призвана сделать фигуру совершенной.

– На мне венец безбрачия, – тоном шекспировской Офелии заверила меня посетительница с трагичной миной на воспаленном лице.

Я прищурилась и посмотрела на нее повнимательней. Потом встала и зашла со спины, чтобы разглядеть со всех сторон. Не обнаружилось ничего, что бы хоть как-то могло сойти за проклятие или хотя бы сглаз.

– На вас нет венца безбрачия, – озадаченно произнесла я, нюхом чуя, что ничего хорошего мне с девочкой не светит.

Предчувствия меня редко подводили.

Мария с возмущением и полной уверенностью в собственной правоте ответила:

– Нет есть!

Я могла бы сказать, что из нас двоих именно я потомственная ведьма в седьмом поколении, знавшая еще пяти лет от роду наперечет все нужные травки и огромное количество заговоров, которыми поделилась с любимой внучкой бабушка, известная в области знахарка… но все равно это не убедило бы юное создание в моей правоте. Потому что гораздо проще сказать, что тебе не везет в чем-то из-за проклятия, и стоит только снять его, как все наладится само собой.

– Почему вы так считаете? – попыталась зайти с другой стороны я.

– Мне уже девятнадцать – а парня не было и нет! А он… он вообще не обращает на меня никакого внимания! – тут же ответила с еле сдерживаемыми рыданиями в голосе клиентка. Ее нос стремительно начал краснеть… Ничего не скажешь, редкая красавица. Наверняка таинственный «он», ради которого Мария явилась ко мне, действительно никогда не заинтересовался бы такой девушкой.

Костик тихо хрюкнул со своего кресла, но больше ничем не продемонстрировал того, что уже давно бодрствует и внимает всему сказанному в кабинете. Мне тоже было очень смешно, но, в отличие от напарника, приходилось держать лицо и притворяться, что все поведанное Марией я воспринимаю абсолютно серьезно. Сильнее, чем сейчас, мне хотелось рассмеяться, только когда к нам явилась с теми же подозрениями девочка лет тринадцати с деньгами, сэкономленными на школьных завтраках. Она тоже чудовищно волновалась из-за простоя в своей личной жизни. Но если у того подростка никаких проблем не было, то у нынешней моей клиентки они имелись, правда не из-за колдовства.

– Мария, но так бывает и без венца безбрачия, – мягко начала изначально бесполезный процесс убеждения я.

– Но как?! Все подруги с кем-то встречаются! – не унималась Мария, явно желая заплатить мне за решение всех ее насущных проблем. Нет, деньги нам, конечно, были очень нужны – кондиционер! – но не брать же их за работу, которую должны проделать другие люди в другом месте?

– Может быть… вам нужно что-то изменить в себе? Если у вас нет личной жизни, то дело может быть вовсе не в венце безбрачия, – я тонко намекала на внешнее несовершенство клиентки. – Понимаете, чтобы разглядели вашу душу, сначала нужно… чтобы и ваша внешность привлекала… Может быть, вам лучше… Ну не знаю…

Не сумев подобрать слова, я просто сунула девушке визитку фитнес-клуба. Та посмотрела на нее, как на жабу. При этом, готова поклясться, вручи я ей действительно жабу с заверением, что ее поедание даст красоту и мужское внимание, то несчастное земноводное было бы съедено тут же и заживо.

– Я… я к вам за помощью пришла – а вы издеваетесь! – с истеричными нотками воскликнула Мария, подскочила со стула и пулей вылетела из кабинета, напоследок так долбанув дверью, что штукатурка с косяков посыпалась.

Костик заржал во весь голос, закинув руки за голову.

– Вась, нам так никогда на кондиционер не заработать, – отсмеявшись, укорил он меня. – Ты же вполне могла получить с нее приличную сумму и навешать на уши с три короба.

Я налила себе в стакан воды из бутылки, выпила ее залпом и только потом презрительно фыркнула в ответ. Моральные принципы потомственного колдуна Констатина Петрова не совпадали с моими на девяносто процентов. Непонятно, как мы только друг друга терпим?

– Много ли возьмешь с бедной студентки? Ей, наверное, родители до сих пор на карманные расходы дают, – пожала плечами я.

– Ну, какая разница, кто ей деньги дает, – невозмутимо парировал Костик, завладев емкостью с животворной влагой и тут же опустошив ее прямо из горлышка. – К колдунам с пустыми карманами не ходят.

– Сам за минералкой пойдешь, – ворчливо сообщила я коллеге и продолжила наш разговор: – Но это же обман!

Тот ухмыльнулся и жестом фокусника достал из-под стола еще одну бутылку с водой, торжественно вручив ее мне. Жизнь сразу стала на порядок лучше.

– Обман, – без малейших раздумий согласился тот. – Но она верит, что можно получить все, что только пожелаешь, за пару секунд. В том числе и того таинственного парня, по которому сохнет. А глядя на тебя, в это верится особенно хорошо. Как не поверить во всесильность магии, если тебе об этом говорит привлекательная стройная блондинка? Наверняка ведь вся эта неземная красота исключительно из-за чар.

О да, именно так обо мне и думали клиентки. Крекс-фекс-пекс – и Василиса сразу стала длинноногой красоткой. И никаких проблем. Ведьма же.

– Ко-о-ость, ну тебе ли не знать, как я три раза в неделю помираю в спортзале и сколько трачу на косметолога и парикмахера, – недовольно протянула я, тяжело вздохнув. Людская глупость меня всегда удручала. – Ну нет такого зелья, которое дает красоту, нет. Все в конечном итоге приходится делать самой…

И любовь при помощи колдовства не получить. Уж я-то это знаю. Да и Костик тоже. Иначе бы мы не ходили вокруг да около последний год, искоса поглядывая друг на друга и притворяясь, что ничего не замечаем.

– Я-то, положим, знаю, что ты у нас красавица не только из-за щедрости природы, но и из-за упертости и трудолюбия. Но Марии-то в это не верят, – с откровенной иронией развел руками он, видя, как я краснею от удовольствия. – Она бы с радостью заплатила тебе, причем немало. Дюжина таких Марий – и мы установим в офисе кондиционер. Так что прекрати страдать из-за ерунды и возьми деньги у тех, кто так страстно хочет их отдать.