Социальные сети - Кова Юлия - Страница 16

            -Отпусти, - дрогнувшим голосом приказала она. Но Дэвид Кейд и не думал подчиняться.

            -Не смотри на меня так непримиримо, Cherie, - попросил он, не выпуская ее руки. - Ничего пока не говори. Просто послушай... Через два месяца моя работа здесь будет закончена. Разрешение на работу в Египте я не продлевал - я должен вернуться в Британию. И я предлагаю тебе взять своего сына и уехать со мной. Дома меня ждёт дочь. Тебе понравится моя девочка. Здесь тебя и Дани никто не держит и ничего не ждёт. А там - я тебе обещаю! - у вас будет всё... Cherie, я не требую твоего ответа прямо сейчас - тебе еще предстоит все обдумать. Через месяц ты скажешь мне, уедешь ли ты вместе со мной, или же останешься здесь... Пожалуйста, Cherie, сделай правильный выбор. Я не прошу тебя менять веру, в которой ты выросла: я просто прошу тебя стать моей женой. В Королевстве можно заключить брак между мусульманкой и протестантом, я узнавал. Я обещаю тебе, что воспитаю твоего сына как своего. Мы вырастим наших детей вместе, и у них будет счастливое будущее.

            -Почему ты так говоришь? - прошептала Мив-Шер.

            Дэвид Кейд улыбнулся:

            -Ты знаешь, почему. Я люблю тебя, Cherie. Люблю с первого взгляда и навсегда.

            Мив-Шер с грустью глядела в искренние глаза этого упрямца и читала в них то, что он еще три дня назад не решался сказать ей. Но, по большому счету, Мив-Шер в этом и не нуждалась. Она всегда знала, какую тайну скрывал Дэвид Кейд, потому что сама была этой тайной. Дэвид был надежен, и он всегда был на стороне своей Cherie. Он ни разу не обманул Мив-Шер, ни разу её не обидел.

            -Ты – лучший человек, которого я встречала в этом мире,  - помедлив, призналась женщина.  - Но ты должен знать: я не смогу полюбить тебя. Ты не знаешь, но в твоей компании я работала на свою семью и своего мужа. Амир хотел, чтобы я была здесь. Мой муж ушел в другой мир, и для меня всё закончилось. Прости, но это так, Дэвид.

            На лбу мужчины залегла морщинка и тут же пропала.  В зелёных глазах загорелась тёплая искорка смеха, и Дэвид Кейд рассмеялся. Улыбка вышла теплой, искренней и необидной.

            -Что? – не поняла Мив-Шер.

            -А разве всё это, сказанное тобой, когда-нибудь мешало мне любить тебя? – очень тихо спросил Дэвид Кейд.

            Мив-Шер не нашлась, что ответить.

            Тишина окружила их. Сейчас каждый из них думал о своём, но ни один не чувствовал себя одиноким. Любое слово, которое можно было бы сказать сейчас - подчёркнуто громко или, наоборот, таинственным, тихим шёпотом - прозвучало бы так же ненужно, как фальшь, и отвратительно, как обман. Мужчина и его женщина были вместе, вдвоём, а за окном бушевала враждебная жизнь, которая была против них.

            Дэвид встал и помог подняться Мив-Шер.

            Мужчина осторожно привлек к себе женщину и снял, словно смахнул, с её головы уродливое покрывало. Мив-Шер проследила за тем, как чёрный платок упал к её ногам и зажмурилась, подчиняясь власти тёплых мужских рук. Дэвид улыбнулся и легко коснулся губами склонённой кудрявой головы. Почувствовав улыбку Дэвида, Мив-Шер подняла голову.

            -Что? – смущённо повторила она.

            -Твои волосы пахнут, как розы. В моём английском саду много роз. Тебе понравится в Оксфорде.

            -Ох, Дэвид, - прошептала Мив-Шер и отстранилась от него. Дэвид не стал держать её: просто наклонился и подал женщине её покрывало.

            -А теперь иди и найди ответы на все свои вопросы, Cherie, - произнёс Дэвид. – Я буду ждать, когда ты вернёшься ко мне и сама скажешь, какое будущее ты хочешь для себя и для меня. Я не прощаюсь с тобой. Я буду ждать тебя.

            «Потому что ты сама придёшь ко мне. Потому что я знаю о тебе то, что ты сама пока ещё о себе не знаешь», - думал Дэвид, отступая от женщины. Мив-Шер поёжилась, ощутив внезапный холод. Рядом с Дэвидом было и тепло, и спокойно. В те несколько минут, пока этот мужчина держал её в своих сильных руках, отступили и тоска по близкому человеку, которого недавно потеряла Мив-Шер, и терзавшие её муки ревности, и даже муки совести.

            При мысли о собственном вероломстве Мив-Шер вздрогнула и накрыла вдовьим платком голову. Дэвид Кейд излучал уверенность и спокойную доброту, а Мив-Шер звала к себе тёмная душа Амира.  Женщина в чёрном хиджабе взглянула в глаза мужчины в последний раз. Потом Мив-Шер коснулась губами своих пальцев и дотронулась рукой до гладкого, загоревшего под египетским солнцем, лба Дэвида.

            «Это арабский знак расположения и любви», - догадался тот.

            Увы: он ошибался - Мив-Шер прощалась с ним навсегда.  Мив-Шер хорошо знала: с Дэвидом она никогда не уедет. Её Дани, её маленький мальчик был единственным наследником древнего рода Эль-Каед, и ему не суждено было оставить Александрию. Уехать без сына было невозможно для Мив-Шер. Будущее Дани, сироты без отца, было предопределено.

            Помедлив, Мив-Шер поднялась на носки и поцеловала Дэвида.

            «Он любит меня, а я дарю ему поцелуй Иуды», - подумала она.

            -Прощай. - И Мир-Шер порывисто схватила газеты, и, как печальная тень, скользнула к двери. Дверь захлопнулась. Дэвид шагнул к окну и, глядя на улицу, нашёл изящную фигурку, ускользавшую от него в шумной толпе города Александра[26].

            -Я знаю, что ты вернёшься ко мне, Cherie, - уверенно прошептал Дэвид.    За свою жизнь Дэвид Александр Кейд узнал многих женщин. Все они были разными, как небо и земля, и все они по-разному относились к нему. Но одно Дэвид Кейд знал точно: когда дело доходило до борьбы за счастье ребёнка, любая кошка становилась разъярённой львицей. И теперь его Cherie предстояло последнее сражение, чтобы снова стать Мив-Шер и навсегда к нему вернуться.

            Между тем Мив-Шер уже входила в дом своего брата.

            У Рамадана был дом в Каире, но год назад он продал его и купил жильё в Рамлехе, чтобы быть поближе к сестре. Стоя на пороге дома, Рамадан встретил Мив-Шер ласковой улыбкой.

            -Salam, habibi, - тепло поздоровался Рамадан и ласково поцеловал сестру в лоб. – Как ты? Что Дани? Проходи, девочка.  Чем тебя угостить?  - И брат провел свою сестру в богато обставленную гостиную.

            Здесь был натуральный камень в отделке на стенах и на полу и неподдельный панбархат. Хрустящий алый шёлк и дорогой тонкий египетский хлопок в занавесях на окнах, изящная мебель, звенящий хрусталь, удивительная керамика, тонкая эмаль с позолотой, даже редкие цветы и вышитые бисером подушки. Вся обстановка кричала о высоком положении и благосостоянии владельца дома.

            Женщина с удивлением перевела взгляд на Рамадана.

            Её брат совсем не вписывался в этот изнеженный интерьер и смотрелся в нём странно, если не сказать, чужеродно. «Гораздо больше Рамадану подошёл бы бойцовский ринг. Или кабина боевого вертолета. А тут всё предназначено для женщины», - решила Мив-Шер.

            Заметив взгляд сестры, Рамадан по-мальчишески фыркнул:

            -Дурочка, этот дом не для меня, а для тебя.

            -А, ну тогда понятно, - мрачно ответила Мив-Шер. – Спасибо, Рамадан. Что ж, брат, я тоже рада тебя видеть.  И у меня тоже есть подарок для тебя. На, держи. Вот он.

            Мив-Шер размахнулась и швырнула на обитый золотистым бархатом диван пачку газет, которые передал ей Дэвид. Все остальное довершил брошенный на спинку дивана черный платок и взгляд разъяренной кошки. Рамадан сузил зрачки.

            -Что это значит, Мив-Шер? - обманчиво спокойным голосом поинтересовался он.

            -Хочу, чтобы ты рассказал мне, как умер мой муж, – прошипела Мив-Шер, - а заодно, жду твоих объяснений, почему тело моего мужа нашли рядом с телом sharmuta. Это твоя работа? - И Мив-Шер решительно уселась на диван рядом с пачкой газет, презрительно глядя на брата.