Нежное прикосновение - Рэддон Шарлин - Страница 29

Все как-нибудь образуется. Она знала это. Нужно только подождать…

Отдохнув, она зашагала к фургонам, а за ее спиной солнце уже клонилось к горизонту. Взобравшись на холм, она увидела, что к ней приближается какой-то всадник. Когда он заметил ее, то сразу же пустил лошадь галопом. Она сначала решила, что это Коламбус, и на душе у нее стало легко и радостно. Однако, присмотревшись повнимательнее, она поняла, что это не Коламбус. Этот мужчина был низкого роста и плотного телосложения. Что-то в нем было до боли знакомое.

Баррет!

На какое-то мгновение ей показалось, что она неправильно истолковала его чувства по отношению к себе. Должно быть, он любит ее, раз приехал в такую даль для того, чтобы забрать ее домой. Потом лучи заходящего солнца осветили лицо Баррета, и она увидела его холодные голубые глаза и поняла, что ошибается. Она вспомнила, что, когда он бил ее, это доставляло ему удовольствие. Ей захотелось убежать, спрятаться, позвать на помощь Коламбуса Ная. Ее сердце бешено колотилось, и ей казалось, что оно разорвется раньше, чем Баррет схватит ее своими ручищами.

Ее ноги одеревенели, она не могла сдвинуться с места.

— Брианна! — закричал он, соскакивая с лошади. — Черт побери! Не верю своей удаче! Не думал, что смогу тебя так быстро найти.

Уперев руки в бока, она уставилась на него. Почему ей взбрело в голову побродить одной? Ведь здесь ему легко было настичь ее. Почему она не убежала? Неужели один его вид приводит ее в благоговейный трепет? Она заслужила такое к себе отношение. Такое глупое и никчемное существо, как она, заслуживает хорошей взбучки.

— Ты поправилась, — сказал он. — Господь милосердный! Ты выглядишь так же хорошо, как в то время, когда я только женился на тебе! — воскликнул он.

Те же глаза, в которых так часто она видела ледяное презрение, сейчас выражали высокомерие и уверенность в своей правоте.

Догадался ли он о том, что она знает его тайну? Это было самым важным. Он может говорить все что угодно, но если он в конце концов узнает, почему она сбежала, он непременно убьет ее. Она пыталась собраться с силами и спокойно принять то, что должно было случиться, хотя она не собиралась сдаваться.

— Я больше не позволю тебе, Баррет, бить меня. Я намерена следовать с караваном. Я никогда для тебя ничего не значила, и ты знаешь, что я права.

Его глаза злобно заблестели, и улыбка сошла с лица.

— Ты — моя собственность. Я могу делать с тобой все, что захочу.

Он согнул свои крепкие руки и сжал кулаки. Она же попятилась назад и вытянула вперед руку, пытаясь защититься.

— Прошу тебя, Баррет, ты даже не представляешь, какую я испытываю боль, когда ты бьешь меня. Я знаю, что ты не хочешь причинять мне боль, но ты не можешь рассчитать свои силы…

— Ты считаешь, что я бил тебя? — спросил он, задыхаясь от злости. — Я думаю, что именно поэтому ты и сбежала. Из-за того, что я отвесил тебе пару оплеух. Наверное, пришло время показать тебе, как это, когда бьют по-настоящему.

Она попыталась убежать, но он мгновенно схватил ее за руки, повернул к себе и ударил по левой щеке. Она покачнулась, однако удержалась на ногах. Когда же он размахнулся, чтобы снова ее ударить, она со всего маху ударила его ногой по колену. Выругавшись, он схватился за ногу и отпустил ее руку. Брианна пустилась наутек.

Не успела она пробежать и десяти метров, как он догнал ее и сбил с ног. Потом он встал над ней, широко расставив ноги, и снова ударил ее. Звук удара был таким, что ей показалось, будто раздался оглушительный раскат грома.

— Чертова сука, — пробормотал он. — Я научу тебя уважать мужа!

Она покорно лежала перед ним, прерывисто дыша. Наслаждаясь своей жестокостью, он наклонился и крепко сжал ее груди.

— Ты ведь даже не знаешь, что я сидел в тюрьме. Я ехал день и ночь, чтобы догнать тебя, — сказал он и злорадно рассмеялся. — Этот выскочка Уилл Рейни был уверен, что я тебя убил. Хотя мне действительно следовало сделать это. Скорее всего, я займусь этим позже, но прежде ты доставишь мне удовольствие, ведь у меня уже давно не было женщины.

Его слюнявый рот оставил влажные следы на ее лице и шее. «Как мерзкий слизняк, — подумала она. — О Кол, пожалуйста, приди и спаси меня!»

Он разорвал платье у нее на груди. Его пальцы царапали ее нежную кожу, когда он пытался снять с нее корсаж.

— Прошу тебя! — взмолилась она. — Не рви платье. Я его сама сниму.

Баррет засмеялся и еще сильнее рванул ткань платья. Из его горла вырвался стон, и его жадный рот обжег ее тело, словно каленое железо. Он расположился на ней поудобнее, задрал ее юбки и начал стаскивать с нее панталоны. Его прикосновения вызывали у нее невероятное отвращение. Ей казалось, что по ее бедрам ползают мерзкие пауки. Она стала царапать его лицо и лягаться.

— Прекрати немедленно, сука, или я вышибу тебе мозги, — пробормотал он и снова ударил ее. — Я только беру то, что принадлежит мне.

Задрав ей юбки до талии, Баррет начал расстегивать свои штаны. Брианна отчаянно сопротивлялась. Она с остервенением царапала его, кусала, лягалась. Он схватил ее за шею и сильно сжал ее. Она впилась ногтями в его пальцы и попыталась закричать. Он зажал ей рот большими пальцами рук. Теперь она не могла ни кричать, ни дышать. Он сжимал ее горло все сильнее и сильнее. Она начала задыхаться и уже не могла сопротивляться. У нее зазвенело в ушах, а в глазах появились яркие искры. Потом она потеряла сознание.

Когда же она пришла в себя, то почувствовала, что ее никто не держит. Холодный ветерок обдувал ее лицо и обнаженные ноги. Неподалеку были слышны чьи-то вскрики и звуки сильных ударов. Потом что-то грохнулось на землю, и она услышала неясное бормотание и стоны. Память вернулась к ней, и она открыла глаза.

Коламбус Най и Баррет боролись друг с другом, лежа на земле и громко ругаясь. Най находился сверху. Он сцепил руки на толстой шее Баррета, а тот со всего размаху ударил Ная головой. Най освободил одну руку и надавил ею на глаза Баррета. Когда тот расцепил руки, Най нанес Баррету сильный удар по ребрам, потом ударил его в живот и наконец нанес ему последний сокрушительный удар справа в челюсть, и Баррет отключился.

Буквально через секунду Кол уже стоял на коленях рядом с Брианной, бормоча ей слова утешения и обещая отвезти ее к каравану как можно скорее. Он поправил юбки и прикрыл ее обнаженную грудь остатками разорванного лифа. Потом он осторожно взял ее на руки и посадил на свою лошадь. У него не было времени для того, чтобы оседлать лошадь, и он подумал, что это даже хорошо, потому что тогда им было бы неудобно ехать на лошади вдвоем. Его серый конь стоял спокойно. Най запрыгнул ему на спину, и они поскакали к фургонам.

Теперь, находясь в его объятиях, Брианна успокоилась.

— Какого черта вы делали так далеко от фургонов? — сердито спросил Най. Он так за нее испугался, что теперь злился на нее.

Он говорил резко и сердито, и она не посмела рассказать ему о том, что ей захотелось вернуться домой, но Бог, казалось, внял ее молитвам и воплотил в реальность ее ночные кошмары — перед ней неожиданно предстал Баррет.

— Мне захотелось побыть одной. Мне просто нужно было никого не видеть некоторое время.

— Вы себе даже представить не можете, чем могло закончиться ваше уединение.

— Вы… вы убили его?

— Следовало бы прикончить его. В другой раз он крепко задумается, прежде чем ему придет в голову изнасиловать какую-нибудь женщину. Я предупрежу о его появлении всех в караване.

Брианна склонила голову и некоторое время хранила молчание.

— Вам не следовало вмешиваться, Кол. Он мой муж. Он имеет право так поступать со мной.

— Ваш… кто?

Най резко остановил лошадь и повернул ее лицом к себе.

— Это был Баррет Вайт, мой муж, — сказала она и отвернулась. — Он поступал со мной так, как я того заслуживаю.

— Вы заслуживаете… Черт возьми, женщина, он просто задушил бы тебя, если бы Тобиас Вуди не увидел, как ты убегала, словно ослепленный бизон, от какого-то незнакомца, который гнался за тобой. Ни один мужчина не имеет права бить и насиловать женщин.