Сердце на замке - Милберн Мелани - Страница 17

Марк провел языком по ее губам и, проникнув внутрь, вызвал у Джеммы слабый стон. Их языки переплелись в страстном танце нарастающего желания. Поцелуй был таким сладким, таким мужским, ничего похожего с ней раньше не случалось. Она знала, что никогда не сможет им насытиться. Джемма обвила руками шею Марка, и он оказался настолько близко, что одежда уже едва была барьером между их телами. Их бедра были прижаты друг к другу, Джемма ощущала, как кровь пульсирует в его венах, и от жара его тела ее уносило в пучину желания. Марк будто освободил что-то внутри ее, и теперь она не могла сдержаться. Остановиться, оттолкнуть его и действовать с прежним здравым смыслом, которым она так гордилась, сейчас было бы немыслимо, невыносимо.

Джемма запустила пальцы в его волосы, и Марк издал грудной звук, похожий на стон и рык одновременно. Его язык дразнил ее, вовлекая в новое сексуальное танго, от которого по всему ее телу бежали мурашки, словно пузырьки искрящегося шампанского.

Ее грудь ныла от возбуждения, чувствительные соски напряглись, упершись в твердую грудь Марка. Внизу живота все горело. Тело Джеммы, объятое язычками пламени, дрожало в ожидании его прикосновений.

Одной рукой Марк прикоснулся к ее груди. Не осторожно, но и не грубо. Его пальцы изучали, исследовали, и перед ними невозможно было устоять. Он водил пальцем по ее соску, от которого по всему ее телу расходились волны ощущений. Как она могла так долго выживать без телесных удовольствий? Ей до боли хотелось, чтобы он коснулся ее без одежды, ощутить на коже его теплые пальцы, ощутить, как его горячие губы затягивают ее в поцелуй.

Марк медленно отстранился, держа ее в объятиях. Его дыхание было неровным.

– Не знаю, кто был первым, а вы?

Джемма вскинула брови:

– Вы.

Марк улыбнулся:

– Пусть будет ничья, согласны?

– Мы вообще не должны были заключать это глупое пари.

– Почему? – Его глаза горели так соблазнительно. – Потому что вы знали с первого дня, что подобное произойдет?

Джемма сжала губы, чтобы они перестали гореть в жажде поцелуя, но лишь почувствовала, как они опухли и стали еще чувствительнее.

– Это был просто поцелуй, сержант Ди Анджело. Не из-за чего так волноваться.

Он скользнул к ее запястьям, сжимая их пальцами, словно наручниками.

– Думаете, если перейдете на официальный тон, все то, что происходит между нами, исчезнет?

Джемма сглотнула:

– Должно исчезнуть. Нужно быть разумными. Мы оба профессионалы, мы живем в маленьком сообществе. Нам придется непросто, если мы будем вместе.

– Половина города и так думает, что мы вместе. – Он перевел взгляд на ее губы и чуть склонил голову. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать, как говорят.

Если бы у Джеммы было хоть какое-то чувство самоуважения и самодисциплины, она бы выскользнула из его объятий, пока могла. Но как только их губы соприкоснулись, она словно потеряла себя. Джемма твердила себе, что это просто потому, что Марк так хорош. О, он умел целоваться. Знал, сколько страсти вложить в поцелуй, где быть настойчивее… Жар внутри ее превратился в острое желание, рассылающее по всему телу горячие огоньки, и каждый нерв реагировал на эти сигналы. Их тела были прижаты друг к другу, его возбуждение было настолько сильным и ощутимым, что Джемма вновь начала терять опору. Все ее тело будто превратилось в карточный домик, который в любое мгновение мог рассыпаться.

Поцелуй становился все более страстным, его губы жадно впивались в ее рот, и Джемма с трепетом сознавала, что он не настолько контролирует себя, как хочет показать. Она чувствовала, как напряжение в нем растет с каждым движением их губ и языков, как его тело выдает, чего он действительно хочет. Чего она хочет. Чего жаждут их тела.

Марк оторвался от ее губ, стараясь восстановить дыхание.

– Я хочу спать с тобой. Я хочу видеть тебя подо мной, на мне, любыми способами хочу обладать тобой. Думаю, надо прояснить кое-что. Я не создан для серьезных отношений. Если мы будем вместе, то лишь на время.

Прежде чем ответить, Джемма облизнула губы, сообразив, что он считает ее чопорной старомодной барышней.

– Ты думаешь, что я совсем отстала от жизни?

Марк заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос:

– Нет, я так не думаю. Мне кажется, что ты милая женщина, которой нужен мужчина, который даст тебе все, чего ты хочешь. Я не такой.

– Откуда ты знаешь, чего я хочу?

Он грустно улыбнулся:

– Милая, то, что ты хочешь, – нормально: свадьба, дети и все такое. Я для себя не хочу ни того, ни другого. Тебе нужно это понять.

– Поцелуй не значит, что я сразу буду строить свадебные планы, – раздраженно ответила Джемма. – Или ты считаешь, что в каждой женщине под тридцать заложена биологическая бомба, которая вот-вот взорвется?

Марк вздохнул и провел рукой по волосам:

– Послушай, я признаю, что ты можешь постоять за себя. Но мне бы хотелось лишь страстного романа с тобой. Через месяц или два я уеду. Я не собираюсь оставаться здесь навсегда. Это лишь временное убежище.

– Я достаточно взрослая, чтобы справиться с этим. Если бы мне хотелось закрутить с тобой интрижку, а ты самонадеянно считаешь, что так и есть, то от меня зависит, как я справлюсь с последствиями, если мы обязательно должны будем расстаться.

– Никаких самонадеянных мыслей у меня нет, Джемма. Я понимаю, что местные на тебя давят, потому что хотят, чтобы ты осталась здесь. Это понятно, ведь ты замечательная и милая и станешь кому-то великолепной женой. Но мне бы не хотелось, чтобы ты заблуждалась. Это будет всего лишь роман, а не любовь на всю жизнь.

– Договорились. Я учту это, если окажусь настолько глупой, чтобы согласиться. А теперь, если ты меня извинишь, я хочу принять душ.

Джемма стояла под струями горячей воды, но они не могли смыть стыда, возникающего в ней при мысли о том, что Марк так легко разгадал ее сокровенные желания. Она чувствовала себя слишком неуклюжей и наивной рядом с ним. Конечно, он считает ее деревенской простушкой, которой почти тридцать, и она отчаянно пытается найти себе мужа. А все сообщество подбадривает ее и пытается помочь. Ох. Как неприятно! Неудивительно, что он решил поставить все на свои места. Он привык к городским девушкам, которых устраивали отношения на одну ночь. Ему неинтересна женщина, которая мечтает о маленьких детишках и счастливом будущем с мужчиной, который любит и уважает ее.

Голод заставил ее спуститься на кухню. Там была Флосси и еще – ее постоялец, который неизвестно чего ожидал. Неужели он думает, что она согласится на его условия? Неужели думает, что она так отчаянно изголодалась по мужчине, что примет все, что он ей предложит? Закусив губу, она открыла холодильник.

Было бы гораздо проще, если бы он ей не нравился. Было бы проще, если бы у нее было больше опыта. Было бы проще, если бы она не была почти влюблена в него.

Джемма отчаянно нарезала лук. Сельдерей и морковь постигли та же участь. Через пару минут она обжаривала на медленном огне овощи с рисом.

На кухню вошел Марк. Он тоже принял душ и переоделся. Его волосы были все еще влажными и казались сделанными из черного атласа. Джемма видела следы от расчески.

– Есть что-то, чем я мог бы помочь?

– Можете налить вина, если хотите, – сухо ответила Джемма.

Она услышала, как вино льется в бокалы.

– Джемма…

– Не надо, – сказала она, глядя на Марка сквозь клубы пара.

Он слегка удивился:

– Вы действительно сердитесь.

– Почему это я сержусь? – спросила она, едва взглянув на него из-под ресниц.

– Расскажите мне.

Джемма положила деревянную ложку на стол.

– Видимо, я должна быть благодарна вам за вашу честность. Многие мужчины взяли бы то, что есть, а потом бормотали бы нечто вроде «дело во мне, а не в тебе».

– Я просто сказал вам, как все обстоит на самом деле, Джемма.

– Почему вы так уверены, что не хотите того, что есть у ваших родителей и сестер? Чем вы так отличаетесь от всех них?