Паломино (Саманта) - Стил Даниэла - Страница 43

– Как вы можете так говорить! – Сэм сердито посмотрела на Кэролайн и резко отодвинула от себя кофе.

С тех пор как начался весь этот кошмар, Саманта безумно издергалась. Она не спала, не ела и больше не бывала на свежем воздухе. Сэм занималась теперь только одним – искала Тейта. Она даже съездила на несколько ранчо на машине, а в одно место слетала на самолете.

– Но это правда, Сэм. Пора наконец посмотреть правде в глаза. Может статься, что ты его вообще никогда больше не увидишь. Я очень надеюсь, что тебе удастся разыскать его, но нельзя же тратить всю жизнь на поиски человека, который хочет остаться один. Ведь даже если ты его разыщешь, еще не факт, что ты убедишь Тейта в своей правоте. Он считает, что вы слишком разные. И не исключено, что он прав. А если нет, то все равно ты не сможешь заставить его изменить решение, если он этого не захочет.

– Почему вы завели этот разговор? Вы говорили об этом с Биллом, да?

– В излишние подробности я не вдавалась.

Сэм знала, что Билл не одобряет ее неустанные поиски. Он называл это «дурацкой охотой» и считал, что Сэм зря упорствует.

– Он же сказал ей все перед отъездом, Каро. О чем еще говорить? – ворчал Билл.

Но однажды все же признался, что ему было бы приятно, если бы в аналогичной ситуации Кэролайн искала его столь же упорно.

– Я просто думаю, что тебе следует учесть и другие возможности, Сэм. Ты ведь уже полтора месяца потратила на поиски.

– А вдруг осталось еще чуть-чуть?

– Чуть-чуть… и еще чуточку… и еще. А что потом? Ты будешь двадцать лет подряд искать мужчину, с которым и знакома-то была без году неделя?

– Не говорите так, – Сэм с измученным видом закрыла глаза. Ни на одной работе она еще так не выкладывалась, как в эти полтора месяца, разыскивая Тейта. – Я его прекрасно знала. И знаю. Наверное, в чем-то я знаю его даже слишком хорошо, это его и напугало.

– Вероятно, – согласилась Кэролайн. – Но ведь ты не можешь жить так вечно. Тебя это погубит.

– Почему? – В голосе Саманты отчетливо слышались горькие нотки. – Почему ничто меня не доконало, а это доконает?

Месяц назад у Джона и Лиз родилась дочка, и ее вместе с ликующей Лиз даже показали в вечернем выпуске новостей – сделали репортаж прямо из родильной палаты. Но Сэм больше не было до этого дела. Ей хотелось только одного – разыскать Тейта.

– Тебе придется уехать домой, Сэм, – Кэролайн проявила не меньше упрямства, чем Сэм.

– Но почему? Потому что мне здесь не место? – Сэм сердито сверкнула на Кэролайн глазами, однако та спокойно кивнула в ответ.

– Вот именно. Не место. Тебе место в твоем мире, за твоим письменным столом, в твоем агентстве, в квартире, среди твоих вещей; ты должна знакомиться с новыми людьми, общаться со старыми друзьями и быть самой собой, а не тем, кем ты пыталась на время притвориться. Сэм, – Кэролайн дотронулась до руки Саманты, – дело вовсе не в том, что ты мне здесь надоела. Мне бы лично хотелось, чтобы ты оставалась тут вечно. Но для тебя самой это плохо. Неужели ты не понимаешь?

– Мне все равно. Я хочу разыскать его, больше мне ничего не нужно.

– Но он-то этого не хочет! Если бы хотел, то непременно сообщил бы тебе свой адрес. Он, должно быть, наоборот, делает все, чтобы ты его не нашла, Сэм. А раз так, то ты проиграла. Он может прятаться от тебя хоть сто лет.

– Значит, вы считаете, что мне стоит отказаться от поисков. Да?

Наступило долгое молчание. Наконец Кэролайн кивнула и еле слышно прошептала:

– Да.

– Но я же искала его всего полтора месяца! – К глазам Саманты подступили слезы, и она попыталась опровергнуть логику рассуждений Кэролайн. – Может, если подождать еще месяц…

– Если ты это сделаешь, то потеряешь работу, и тебе станет еще хуже. Сэм, ты должна вернуться к нормальной жизни!

– А что считать нормальной жизнью? – Сэм почти позабыла, что такое «нормальная» жизнь.

Скоро будет год, как она развелась с Джоном Тейлором, с которым у них был «счастливый» брак… Год назад она вела совершенно обычную жизнь, работала в рекламном агентстве в Манхэттене и была замужем за человеком, которого любила… и который, как ей казалось, любил ее.

– Вернуться к нормальной жизни? – В глазах Сэм мелькнул ужас. – Вы, наверное, шутите? Ничего себе нормальная жизнь – бред собачий с утра до вечера!

Кэролайн рассмеялась этой унылой шутке, однако взгляд ее нисколько не смягчился, и наконец Сэм откинулась на спинку стула и издала глубокий, задумчивый вздох.

– Но какого черта мне ехать в Нью-Йорк? Чем я буду там заниматься?

– Забудешься, отвлечешься от того, что было здесь. Тебе это пойдет на пользу. А вернуться… вернуться ты всегда сможешь.

– Значит, я и отсюда сбегу?!

– Нет, ты просто позаботишься о своем здоровье. Эта жизнь не для тебя. Во всяком случае, такая.

Да, с тех пор, как он уехал, это было правдой…

Сэм молча кивнула, встала из-за стола и, еле волоча ноги, побрела в свою спальню. Через два часа она поговорила с Харви Максвеллом и пошла в конюшню, чтобы оседлать Черного Красавчика. Впервые за три недели Сэм уселась на него верхом и ринулась против ветра, на полном скаку преодолевая все препятствия – изгороди и ручьи, – что попадались ей на пути. Попадись она в этот момент на глаза Кэролайн, та наверняка испугалась бы за жизнь коня не меньше, чем за жизнь своей молодой подруги. А Тейт убил бы прямо на месте.

Но Саманта была одна и могла мчаться во весь опор, пока не поняла, что лошадь уже изнемогает. Тогда она перешла на рысь и, вернувшись на усадьбу, прогуливала коня медленным шагом по двору еще примерно полчаса. Сэм знала, что многим обязана Черному Красавчику и должна уделять ему внимание, даже если чувствует себя глубоко несчастной. Потом, почувствовав, что конь остыл, она отвела его обратно в стойло, сняла со спины Красавчика английское седло, посмотрела на коня долгим взглядом и, в последний раз погладив, прошептала:

– До свиданья, мой старый друг!

19

Самолет приземлился в аэропорту Кеннеди благоуханным весенним вечером, и Саманта пустым взором смотрела вниз, на простиравшийся под крылом самолета город. Отстегивая ремень безопасности, она думала лишь о том, как прощалась с Кэролайн: та стояла, гордо выпрямившись, рядом с пожилым управляющим, и по щекам ее текли слезы, когда она махала Саманте рукой. Билл почти ни слова ей не сказал, когда в переполненном зале аэропорта Сэм встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, но потом вдруг схватил за руку и ласково пробормотал:

– Возвращайся в Нью-Йорк, Сэм, и теперь-то уж побереги себя!

Это он по-своему давал ей понять, что она поступает правильно.

Но Саманта вовсе не была уверена в правильности своего решения, когда доставала с полки чемодан и шла по проходу между креслами. Правильно ли она поступила, поспешив приехать домой? Может, ей нужно было задержаться подольше? А вдруг Тейт объявился бы, задержись она еще на пару месяцев? Конечно, он и теперь мог приехать или откуда-нибудь позвонить.

Кэролайн пообещала продолжать расспросы и, разумеется, заверила Сэм, что, если будут какие-то известия о Тейте, она позвонит. Ну а больше ничего, собственно говоря, и нельзя было предпринять. Сэм прекрасно это осознавала. Глубоко вздохнув, она ступила на территорию аэропорта.

Народу было ужасно много… шум, толкотня, сумятица. Пожив на ранчо пять месяцев, Сэм позабыла, что такое толпа, да еще такая суетливая. Ей казалось, толпа пожирает ее, когда она пробиралась к месту выдачи багажа. Она чувствовала себя туристкой в родном городе, и вид у нее был совершенно растерянный. Носильщика поблизости, разумеется, не оказалось: в очереди на такси стояли сотни людей, и, поймав наконец машину, Сэм была вынуждена сесть в нее вместе с двумя японками, приехавшими посмотреть Нью-Йорк, и коммерсантом из Детройта, торговавшим пластмассовыми изделиями. Он поинтересовался, откуда приехала Сэм. Она еле ворочала языком от усталости, но все же пробормотала, что из Калифорнии.