Только ради любви - Басби Ширли - Страница 10

Айвесу не нужно было смотреть на листок, чтобы назвать эти имена, он знал их наизусть: Уильям, лорд Гримшоу; Ричард, лорд Коулмен; Этьен Маркетт. Два англичанина и один француз.

— Никто больше не знает об этом, кроме нас? — спросил Сандерсон.

— Никто, и я хочу, чтобы так и оставалось; можно считать это приказом.

— Как вы хотите, чтобы мы действовали, сэр? — начал Огден, задумчиво почесывая лысую голову. — Ведь никто из нас не может подойти близко к этим джентльменам и завести обычный разговор.

Все засмеялись, и Айвес пояснил:

— Вот одна из причин, по которой Роксбери поставил эту задачу именно передо мной — его люди могут только наблюдать со стороны. Вы же должны узнать все, что можно, от их слуг, приказчиков и так далее. Возможно, мы в чем-то будем дублировать действия Роксбери, но я предпочитаю начать все с самого начала. Известно, если хочешь узнать что-нибудь тайное о господине, то нужно расспросить его слуг, особенно тех, кого он уволил.

— А как насчет лейтенанта, сэр? Он будет помогать вам? — обеспокоенно спросил Эшби. — Мне кажется, вам нужна поддержка. Трое против одного — мне такой расклад не нравится.

— Форрест? Я попробую поговорить с ним, но пока мы единственные, кто знает о Лисе и этом списке. Вы можете решить между собой, кто в чей дом попробует внедриться. И будьте осторожнее.

Оставшись один в своем кабинете, Айвес снова просмотрел список. Логично, что туда включили лорда Гримшоу. В конце концов, именно он участвовал в пари, из-за которого Харрингтоны вышли в море.

Скользнув взглядом по бумаге, Айвес выхватил имя лорда Коулмена. Разве неудивительно, что он встретил его вчера вечером.., да еще в обществе обворожительного золотистого Мотылька? Может, леди Марлоу тоже вовлечена в зловещую интригу, подумал Айвес. Может, ей что-то известно? Что ж, очень скоро их дорожки пересекутся, решил лорд Харрингтон и ощутил какое-то странное томление в груди.

Софи втайне надеялась на его визит, хотя сама же убеждала себя, что очень рада тому, что этого не произошло.

Она провела замечательный день. Один из наиболее приятных ей бывших друзей мужа, Генри Дьюхерст, отвез их с Фиби на прогулку в парк. Сестренка была в полном восторге, ее огромные карие глаза сияли от восхищения при виде модно одетых дам и джентльменов, сверкающих экипажей и ухоженных лошадей.

— Ой, Софи, посмотри! — неожиданно раздался взволнованный крик Фиби; ее щеки вспыхнули, а мягкие золотистые кудряшки упали на виски. — Разве это не сам Браммел?

Взглянув на аккуратно одетого молодого человека в блестящих высоких ботфортах и безупречно сидящем темно-синем камзоле, Софи улыбнулась.

В этот момент кавалер посмотрел на них и, узнав Софи, дотронулся до своей шляпы и галантно поклонился. Его экипаж проехал мимо, и Фиби с довольным выражением лица откинулась на подушки.

— Красавчик Браммел действительно узнал нас!

Софи и Генри понимающе переглянулись. Казалось, он разделял ее мнение в большинстве вопросов; им было приятно в обществе друг друга, что весьма удивляло Софи, поскольку двоюродным братом Дьюхерста был лорд Гримшоу, которого она просто ненавидела. Кузены постоянно держались вместе, и Софи знала об их порочной репутации, но в Генри было нечто притягательное, обезоруживающее, и она старалась забыть о его отношениях с Гримшоу.

В прошлом году Генри осторожно намекнул, что был бы не против более близких отношений с ней, и Софи даже подумала, что если когда-нибудь захочет завести любовника, то сорокалетний Генри Дьюхерст будет наиболее подходящим кандидатом. Его манеры были безупречны, и он слыл очень богатым. В обществе также говорили, что если бы не Генри, то его старший брат давно бы обанкротился.

Все любили Генри. Единственное, что отталкивало в нем Софи, — так это его отношения с Гримшоу и прежняя дружба с Саймоном.

Леди Марлоу вдруг нахмурилась и внезапно спросила:

— Знаешь, меня всегда ставила в тупик твоя дружба с Саймоном. Ты никогда не поступал так, как остальные: не напивался до безобразия, не волочился за служанками, никогда не делал мне грязных предложений. Наоборот, ты был добрым и вежливым по отношению ко мне.

Генри искоса взглянул на Фиби и с огорчением заметил, что ее проницательный взгляд обращен на него.

— Ну, Саймон, в общем, был неплохим парнем. Я знаю, его репутация.., прискорбна, но он никогда не делал ничего плохого в моем присутствии.

— Как вы можете защищать его? — с горячностью воскликнула Фиби. — Он был бессердечным чудовищем! Он плохо относился к Софи и даже не позволил ей навешать нас после смерти матери!

Генри смутился и стал теребить шляпу.

— Да, я согласен. Он действительно был жесток с Софи, но среди джентльменов Марлоу мог быть вполне…

Обе дамы совершенно не разделяли его мнения, и весь оставшийся путь бедный Генри корил себя за этот промах.

Когда доехали до дома Грейсонов, леди уже смеялись над его остротами, и он понял, что прощен.

Поднявшись в комнату Софи, сестры сняли шляпки и длинные мантильи и стали обсуждать свою прогулку.

— А тебе здесь не скучно, Софи? Нужно постоянно переодеваться, посещать то один бал, то другой, поддерживать беседу с незнакомыми людьми. Тебя это не утомляет? Меня очень! И если бы здесь не было книжных лавок и библиотек, я бы возненавидела наше пребывание здесь. Конечно, на мне не лежит и половины тех обязанностей, что на тебе! И слава Богу!

Софи улыбнулась.

— Не стану лукавить, я действительно хочу поскорее вернуться домой. Хорошо будет снова оказаться в нашем милом Гейтвуде, правда?

Фиби разглядывала старшую сестру, и она казалась ей самым красивым, самым добрым и совершенным создание на свете.

— Ты собираешься провести всю жизнь в Гейтвуде рядом с нами? Ты уверена, что больше не выйдешь замуж и не уедешь?

В голосе Фиби было нечто такое, что заставило Софи пристально взглянуть на нее.

— О чем ты, милая? Думаешь, что я собираюсь покинуть тебя?

Фиби отвела взгляд, ее нижняя губа задрожала.

— Ты и не представляешь, как ужасно было после смерти мамы, когда мы с Маркусом остались в Гейтвуде совсем одни.

Софи сидела в кресле, но при этих словах поднялась и обняла сестру.

— Я больше никогда не оставлю вас одних. Если я когда-нибудь выйду замуж, хотя это маловероятно, то только за такого человека, который согласится, чтобы ты и Маркус жили вместе со мной. Я даже не буду рассматривать предложение мужчины, который не понравится тебе, или того, кто не захочет, чтобы мы жили вместе.

Фиби улыбнулась и лукаво заметила:

— Мне нравится мистер Дьюхерст.

— Неужели? — засмеялась в ответ Софи. — Ты меня сватаешь?

Фиби отрицательно покачала золотистой головкой.

— Нет, но он очень хороший, правда?

— Конечно, — согласилась Софи, — но я не собираюсь выходить за него. По правде говоря, я не могу представить мужчину, чьей женой мне страстно хотелось бы стать.

К ее ужасу, неожиданно перед глазами всплыли резкие черты смуглого лица лорда Харрингтона. Потрясенная чувствами, которые вызвал один только его образ, Софи отстранилась от сестры.

— Давай спустимся и посмотрим, дома ли Маркус. Ты сможешь рассказать ему про кавалера, который поклонился нам.

Разозлившись на себя за то, что позволила мыслям о лорде Харрингтоне завладеть ее воображением, Софи оставалась беспокойной весь день. Они с сестрой собирались провести вечер тихо и уютно, за чтением. Маркус, конечно, не вернется до поздней ночи. За эти дни юноша превратился в молодого джентльмена, и Софи старалась не довлеть над братом, что давалось нелегко. Маркусу исполнилось только девятнадцать, а Лондон был и оставался опасным местом для неискушенных.

Уже в дверях Маркус обернулся, улыбнулся ей и сказал:

— Мы вместе с Сатклифом и Джарретом собираемся в один из игорных клубов. Обещаю не проиграть семейное состояние.

— Будем надеяться! — колко отозвалась Фиби. — Привычки дяди Эдварда очень скверные.