Шепчи мне о любви - Басби Ширли - Страница 14

— Если не хочешь получить хорошую трепку, немедленно убирайся на кухню! И постарайся быть там полезной.

— Почему? — Пип перевела дух. — Я хотела спросить: почему вы все это делаете? Позволили моим братьям уйти. Разрешили мне остаться. Почему вы не вышвырнули меня на улицу?

Ройс бросил на нее загадочный взгляд. Он был, разумеется, гораздо более терпим, чем того заслуживал простой уличный мальчишка. Нет нужды рассказывать Пип о ее поразительном сходстве с графом Сен-Одри. Поэтому Ройс ответил только:

— Скажем, мне это нравится. Ты можешь оказаться мне полезной — и не только на кухне, я полагаю.

Этот ответ не удовлетворил ее, но, судя по его усмешке, — ей вряд ли удастся узнать от него больше. Не желая признавать себя побежденной, Пип попыталась отделаться шуткой:

— Вот и славно, хозяин. Я постараюсь быть чертовски хорошенькой служаночкой.

Золотистые глаза американца сверкнули, когда он мягко произнес:

— Я думаю, ты можешь теперь отбросить свой жаргон, шалунья! Мы оба знаем, что ты умеешь говорить правильно!

Охваченная каким-то демоном, Пип немедленно возразила:

— А если мне это нравится?

Наступило тяжелое молчание. Уже не находя в этом ничего забавного, Ройс процедил сквозь зубы:

— Я думаю, ты достаточно умна, чтобы не дурить. Мы оба знаем, кто из нас сильнее. В случае, если ты забыла, я с удовольствием освежу твою память.

Перепугавшись до смерти при одной мысли, что окажется рядом с этим сильным телом, Пип выскочила из комнаты еще до того, как он успел договорить, будто все собаки ада гнались по ее пятам. Долгое время после того, как она ушла, Ройс смотрел на закрытые двери. Искушающая нежность ее губ промелькнула перед его глазами. Он живо припомнил острое ощущение, охватившее его, когда стройное тело девушки прижалось к нему. «Неудивительно, что у одноглазого есть виды на девчонку, — пробормотал он про себя. — А что касается того, чтобы обезопасить ее от одноглазого…» Тут Ройс, тяжело дыша, прорычал:

— От него — конечно, но будет ли она в безопасности от меня!

ЧАСТЬ 2. ОПАСНОЕ УБЕЖИЩЕ

Глава 6

Кухня гудела, как потревоженный муравейник. Айви Чеймберс проснулась ночью от страшной зубной боли, и ее немедленно отвезли к врачу. Хейзел, которую срочно вызвали заменить Айви, не слишком хорошо справлялась с новыми обязанностями.

— Я не повар! — шептала она то и дело, с трудом вникая в сложное кухонное хозяйство.

Пип бросилась Помогать ей, и все образовалось бы, если бы Чеймберс, поглощенный мыслями о жене, расстроенный, не споткнулся и не упал в кладовой.

Он не очень пострадал — шишка на голове и легкое растяжение руки, — но это окончательно вывело всех из равновесия.

Когда Ройс позвонил через несколько часов, чтобы ему принесли утренниц кофе, слуг охватило смятение.

Обычно никто не настаивал, чтобы Пип относила завтрак Ройсу, но Хейзел, так и не решившая, что приготовить на ужин — телятину или ногу барашка, взволнованно вложила ей в руки большой серебряный поднос:

— Вот! Надеюсь, я ничего не забыла. Неси прямо к хозяину — второй этаж, третья дверь справа. «

Пип медленно поднималась наверх с отчаянной надеждой, что Ройс задремал и она сможет просто поставить поднос и тихонько уйти. Казалось, ей сопутствует удача. Когда на ее осторожный стук в дубовую дверь никто не отозвался, она открыла ее и заглянула внутрь. Ройс действительно спал.

Она робко вошла, поставила поднос на круглый столик орехового дерева, не отрывая глаз от спящего.

Он такой разный, подумала она с удивлением, стоя в нескольких футах от кровати и разглядывая длинные черные ресницы и гордо изваянные скулы. Пип не отвлекал сейчас и не беспокоил насмешливый блеск этих золотистых глаз. Она видела все — надменную линию носа, прекрасные, суровые, словно выточенные уста. Как он красив, против воли подумала Пип, сожалея, что это так. Судят не по внешности, а по делам, заключила она, вскинув голову и сопротивляясь желанию смотреть на него еще и еще.

Его грудь была обнажена, одна сильная рука свисала, другая покоилась на подушке; тонкие льняные простыни сбились ниже пупка, и, не в силах двинуться с места, Пип так и стояла, глядя на спящего. Ее глаза продолжали вбирать все, любую подробность. Спутанные густые темные с рыжинкой волосы, покрывавшие широкую грудь, оказывали на нее гипнотическое воздействие: она ощущала какой-то зуд в пальцах, будто хотела потрогать, почувствовать его теплое тело.

Пип с трудом сглотнула, перепуганная тем, что чувствует. Надо идти, и как можно скорее. Но она была как заколдована: беспомощно стояла, прикованная к его неподвижно лежавшему длинному телу, желая отвернуться — и однако… Ее взгляд остановился на плоском животе и стреле золотисто-коричневых волос, исчезавших под льняной простыней, и лавина неизвестных ей доселе ощущений нахлынула на нее.

Собственное дыхание казалось ей таким громким, что она слышала его. Наконец, сама не зная как, Пип повернулась к спящему спиной. Но едва она сделала шаг, как голос Ройса остановил ее.

— Уходишь? Так рано? — насмешливо растягивая слова, спросил он. — Разве тебе не понравилось то, что ты увидела?

Чувствуя унижение и гнев одновременно, она быстро обернулась. Ройс сидел в постели. Темные волосы с рыжинкой, так мило спадавшие на лоб, золотистые глаза, полные смеха, заставили ее сердце бешено забиться. Но, собрав все свое мужество, Пип отрезала:

— Вы должны были предупредить меня, что не спите! Не очень-то вежливо притворяться спящим!

— А разглядывать меня — это вежливо? — поинтересовался он.

— Я не разглядывала! — выдавила она. — Я просто хотела проверить, спите ли вы! Ройс фыркнул.

— Я не мог спать — как бы я тогда позвонил на кухню?

— А я думала, что спите, — упорствовала Пип, «Какая она хорошенькая, когда злится, — размышлял Ройс, уставившись на сердитое лицо Пип. — Если ее сходство с Сен-Одри не удастся использовать, — и откровенно похотливая улыбка раздвинула его полные губы, — я…»

Вздрогнув и разозлившись на себя — соблазнять горничных не в его стиле! — Ройс строго заметил:

— Поскольку уж ты пришла, налей мне кофе! Пип зло посмотрела на него, но, почувствовав громадное облегчение от того, что он переменил тему, прошествовала к подносу.

— Какой кофе вы любите? Черный? Ройс кивнул и, когда она передала ему фарфоровую чашку, продолжал равнодушно:

— Как ты устроилась на новом месте? С тобой хорошо обращаются?

Прежде чем он мог остановить ее, она колко ответила:

— В этом доме есть только один человек, обращение которого я нахожу оскорбительным!

Не моргая, он пристально смотрел на Пип, и что-то в глубине этих золотистых глаз заставило ее сердце биться быстрее. Упорно убеждая себя, что ей нечего бояться, Пип сделала шаг назад.

— Разумное решение, — тихо проговорил Ройс. Что-то в нем ужасно напоминало кота, выбирающего миг для решающего прыжка.

Медлить было опасно. Чем быстрее она избавится от соседства Ройса, тем лучше. Пип глубоко вздохнула и прошептала:

— Я могу уйти или вы еще что-нибудь хотите? Ее слова неожиданно вызвали в воображении Ройса все, чего он хотел. Мысленно он уже был с ней, и, к его великому ужасу, он вдруг почувствовал, как, невидимое постороннему взгляду, под льняной простыней наливается кровью его мужское достоинство. Он отчаянно надеялся, что это незаметно! Раздосадованный, почти ошеломленный столь болезненной реакцией, Ройс нахмурился:

— Уходи. Убирайся! Ты мне ничем не можешь помочь! В его тоне и словах было что-то такое оскорбительное, что Пип почувствовала, как теряет контроль над собой. Глаза ее сузились, остановившись на графине с ледяным апельсиновым соком, который Хейзел поставила на поднос рядом с кофейником. Милорд желает немного охладить свою властность! Неожиданно очаровательно улыбнувшись, Пип весело спросила: