Верховный король - Александер Ллойд - Страница 49

Гвидион не поднял руки.

— Ты добыл право вынуть его из ножен, Помощник Сторожа Свиньи,—сказал он,—а значит, и право носить его.

— Именно так! —вставил Ффлевдцур,—Одно удовольствие было смотреть, как ты поверг во прах Детей Котла. Даже Пламенный никогда не сумел бы сделать это лучше. Мы избавились от этих отвратительных молчунов!

Тарен насупился. .

— Я не питаю к ним ненависти. Не по своей воле эти бывшие мертвецы оказались в тяжком рабстве. Теперь они покоятся в мире.

— В любом случае пророчество Хен Вен исполнилось,—сказал Ффлевддур,—Не то чтобы я усомнился хоть на мгновение...— Он инстинктивно покосился на плечо, где обычно висела арфа, но ни звука не раздалось в ответ на его слова.— Да, не усомнился, и все же у нее, у этой белой свинки, любопытная манера выражаться, то есть выбирать слова. Я все же пока не услышал, чтобы какой-нибудь камень заговорил.

— А я слышал,—ответил Тарен.—На вершине Драконовой горы. Звук, шедший от каменного гребня, был явственно похож на призывающий голос. Без этого я бы не обратил внимания на камень. И лишь взглянув на него, я понял, как неустойчив он, изъеденный ветрами и ливнями. Да, Ффлевдцур, безголосые камни иногда говорят ясно и громко.

— Надеюсь, что это так, раз ты утверждаешь,— согласилась Эйлонви.— Зато насчет того, что пламя Дирнви-на погаснет, Хен Вен точно ошиблась. Но это и понятно. Она была так огорчена в тот момент...

Прежде чем девушка успела закончить, из глубины Главного зала вылетели две перепуганные фигурки и устремились к стоящим в центре людям. Мех на спине и боках Гурджи был опален, кое-где висел клочками и курчавился, схваченный огнем, лохматые брови его обуглились, а теплая овечья куртка местами еще тлела и дыми-

лась. Бывший великан чувствовал себя не лучше. Он был похож на движущуюся кучку угольков и грязного пепла.

Тарен даже не успел поприветствовать нашедшихся своих спутников, как раздался пронзительный вопль Ачрен:

— Вы ищете Аровна? Вот он!

И Ачрен вдруг кинулась в ноги Тарену. Он вздрогнул и тут же застыл от ужаса. Позади него свернулась кольцом змея, готовая взметнуться в воздух и ужалить.

Тарен отпрыгнул в сторону. Дирнвин вспыхнул, когда он вытаскивал его из ножен. Ачрен сжала змею обеими руками, словно хотела задушить ее или разорвать на части. Г олова змеи была нацелена прямо в лицо королеве. Чешуйчатое тело билось, как упругий хлыст. Клыки вонзились в горло Ачрен. С хриплым криком она рухнула на спину. В следующее мгновение змея снова свернулась в тугое кольцо, глаза ее сверкнули холодным смертельным огнем. Шипя от ярости, с широко открытой пастью, где блестели два ядовитых зуба, змея кинулась вперед, нацелившись на Тарена. Эйлонви закричала. Тарен обрушил сияющий меч на взвившуюся в

воздух змею. Клинок разрубил чешуйчатое тело на две половины.

Отшвырнув Дирнвин в сторону, Тарен упал на колени рядом с Гвидионом, который поддерживал безвольно обвисшее тело королевы. Кровь медленной струйкой текла из уголка рта Ачрен, и ее быстро стекленеющие глаза пытались различить в предсмертном тумане лицо Г видиона.

— Разве я не сдержала своей клятвы, Гвидион? — просипела она, слабо улыбаясь.— Убит ли король Анну-вина? Это хорошо. Моя смерть легко пришла ко мне.— Губы Ачрен раскрылись, будто она собиралась сказать еще что-то, но голова ее откинулась назад, и тело обмякло в руках Гвидиона.

Эйлонви испуганно ахнула. Тарен поднял голову. Девушка дрожащей рукой указывала на разрубленную змею. Тело ее извивалось, дергалось и постепенно словно бы растворялось, затуманивалось. На месте ее обозначилась мужская фигура в черном плаще, чья тяжелая голова неестественно была откинута, словно бы свернута на сторону. И в то же мгновение исчезла, погрузилась в тень, ушла в землю и эта фигура. На том месте, где она лежала, стало сухо, земля потрескалась, будто на глазах у них родился клочок пустыни. Аровн, повелитель Земли Смерти, исчез.

— Меч! — вскричал Ффлевддур — Посмотрите на меч!

Тарен быстро схватил в руки обнаженный клинок.

Но стоило ему прикоснуться к рукояти, как Дирнвин изрыгнул язык пламени, который рванулся, словно бы задутый порывом сильного ветра. Белое свечение стало исчезать, как огонь угасающего костра. Оно уже стало не белым, а играло всеми цветами, которые переливались, втекали один в другой и, подрагивая, таяли. В следующее мгновение в руке Тарена уже было обычное оружие, украшенное выбоинами, вмятинами и рубцами. Клинок тускло мерцал, но не от пламени, когда-то освещавшего его изнутри, а лишь отражением лучей садящегося солнца.

Эйлонви, склонившись к поясу Тарена, выкрикнула:

— Письмена на ножнах исчезают тоже! Может, это просто тень легла на них? Дай-ка взглянуть получше.

Она выхватила свой золотой шар и поднесла его поближе к ножнам. Внезапно исчезающая надпись вспыхнула вновь в золотых лучах сияющего шара.

— Он сделал буквы ярче! Надпись даже стала длиннее, чем прежде! — вскричала удивленная девушка.— Даже та часть, которая когда-то была стертой... я теперь могу различить все слова!

Все окружили Эйлонви. Она держала в руке золотой шар, а Талисин поднес к глазам ножны и стал внимательно их изучать.

— Письмена четкие, но быстро исчезают,—сказал он,— Твой золотой свет, принцесса, высвечивает то, что было ранее скрыто.

«ВЫТАЩИ МЕЧ ЭТОТ ВНОВЬ ТОТ,

У КОГО БЛАГОРОДНАЯ КРОВЬ...

ПРАВЬ СПРАВЕДЛИВО И ЗЛО УНИЧТОЖЬ...

ЭТИМ МЕЧОМ ПОВЕЛИТЕЛЯ СМЕРТИ УБЬЕШЬ».

Только успел он произнести последнее слово, как надпись исчезла. Талисин повертел ножны в руках.

— Кажется, лишь теперь стали ясными для меня те обрывки туманных фраз, что сохранились в памяти поколений. Когда-нибудь могущественный король получит великую силу и попытается использовать ее на благо добра и справедливости. Я считаю, что Дирнвин и был тем оружием, надолго потерянным и найденным вновь.

— Судьба Дирнвина свершилась,—сказал Гвидион.— Давайте поскорей оставим это зловещее место, родившее зло.

Прежде высокомерное и холодное лицо Ачрен в смерти вдруг стало мягче и спокойнее. Завернув мертвую королеву в ее черный плащ, как в саван, друзья отнесли ее тело в Главный зал для отдания последних почестей, потому что она, которая когда-то правила Прайденом, умерла не без чести.

На остроконечной башенке знамя повелителя Земли Смерти внезапно полыхнуло огнем, скрючилось и развалилось на горящие лоскутки. Стены Главного зала задрожали, и крепость потряс подземный удар.

Путники и воины выехали из Железных Ворот. За их спиной стены осели, пошли трещинами и рухнули. Мощные башни с грохотом рассыпались на куски. Завеса огня и черного дыма заслонила небо над тем местом, где некогда стояла твердыня Аннувина.

Глава двадцатая

 ДАР

Они опять были дома, в своих землях. Гвидион повел спутников на запад к гавани, где ждали его золотые корабли. Карр тут же уселась на самую высокую мачту. И большие корабли с сияющими в лучах солнца парусами быстро принесли их в гавань Аврен. Новость о победе над Аровном и его смерти распространялась с огромной скоростью и уже долетела и до этих мест. Многие лорды княжеств и их боевые отряды собрались на берегу, чтобы приветствовать Сыновей Доны, засвидетельствовать почтение королю Гвидиону и следовать за ним. Слышались восхваления и восхищенные возгласы, обращенные к народу Коммотов и Тарену Страннику. Гурджи гордо развернул то, что осталось от знамени Белой Свиньи, и победно поднял его над головой.

И все же Гвидион был странно молчалив. Тарен при виде хижины и построек Каер Даллбен почувствовал не только радость, но и острую душевную боль. Зима кончилась. Оттаявшая земля задышала, и первая робкая весенняя зелень едва тронула склоны холмов, словно бы

окутав их прозрачным светлым туманом. Но взгляд Та-рена был прикован к пустому огороду Колла. Печаль терзала его, память рисовала перед внутренним взором широкое добродушное лицо выращивателя репы и собирателя яблок, того, кто сейчас покоился в далекой могиле.