Аксиома выживания - Андрейченко Владимир - Страница 22

Помощник понятливо и уважительно кивнул «пахану».

– Хоть один, но вернись обязательно! Слышишь? Выбери себе в команду самых лучших, а если потеряешь их – я жалеть не буду. Главное – сам вернись. На подготовку к ходке даю сегодняшний вечер и ночь. А я пока остальные рейды прикрою, чувства меня никогда не обманывали. Лишь бы они тут от безделья не перепились все да не вздумали друг дружку порешить и меня заодно. Думаю, на все про все вам должно хватить суток трое. Аккурат до очередного Выброса должны успеть. Ну, давай беги – готовься, а я еще малость по-стариковски это дело обмозгую, может, что новое в голову седую и придет…

Мефистофель, отпустив помощника, переместил в кресле-качалке грузное тело, принял удобную позу и принялся размышлять: «Что за Лучник такой? В чем он видит цель своей жизни? Если она у него еще есть, эта жизнь… И есть ли она, эта цель?.. Может, действительно какой-нибудь поганец решил запугать в округе всех и орет на всю Зону, что он страшный призрак, а суеверные дурачки в это верят? И зачем ему это? Очередной Робин Гуд – народный мститель? А стоит оно того вообще? В одиночку против такого количества охотников долго не повоюешь, быстро голову неразумную на кол насадят, а другой глубоко вобьют туда, о чем все стараются стыдливо помалкивать… И мутанта к своим делишкам сумел привлечь, как только смог? Возможно, и сам из разряда монстров или нежити какой? Такое тоже иногда случалось. Как Зона только не экспериментировала… И что вообще есть сама Зона? Для чего появилась в местах и без того неспокойных?..».

Интуиция подсказывала «пахану», что в этот раз над возникшей проблемой стоило призадуматься всерьез: «Грядет что-то глобальное и непредсказуемое. То мутанты новые появляются внезапно, то неожиданные Выбросы… Простым смертным этого не понять, остается только строить догадки и, как всегда, верить в лучшее. Ну да ладно, где наша не пропадала? Глядишь, все еще обойдется. И найдем мы себе Рай по душе, и Врата его нам сам Архангел распахнет. И заживем до бесконечности долго и счастливо…».

Но на душе Мефистофеля все равно было тревожно. Он тяжело вздохнул и принялся доедать излюбленный десерт.

Бурелом подошел к делу обстоятельно. Набрал в группу действительно самых лучших. Шкалик с Примой, Злоба с Цаплей и Маркел занимали в иерархии группировки далеко не самые последние места, и каждый был ценен по-своему. Шкалик хоть и слыл беспробудным пьяницей, но свое дело знал отлично. Умел читать следы хоть на гранитной плите. Прима мало того что являлся неплохим следопытом, еще и по части лекарственных препаратов и свойств растений слыл признанным гением. Да в артефактах разбирался более чем сносно. Мог с закрытыми глазами определять, что есть что, и вытворять с их перетасовкой в нужных композициях такие кренделя, что другие боязливо обходили его стороной. Чур меня! Мало ли что может придумать человек, по понятиям несведущих не совсем нормальный. Но Бурелом был уверен, что не ошибся в выборе, поэтому сомнений не испытывал. Врач или лекарь в ходке нужны до зарезу.

Злоба с Цаплей принадлежали к той категории, над которой потешались все остальные, но совершенно беззлобно. Так как оба при отсутствии выдающихся умственных способностей жили по принципу «сила есть – ума не надо». Оба были парнями бесхитростными, не обиженными здоровьем и силой. Кажущаяся неповоротливость в любой момент могла превратиться в натиск бешено несущегося железнодорожного локомотива. Про таких обычно и говорят: бугаи что надо. Предстоящему рейду выносливость амбалов как нельзя более кстати – ломовыми лошадками пренебрегать в дальнем походе не стоило. Да и стрелками они являлись неплохими, что во время стычки могло сыграть только на руку.

Маркел – всегда замкнутый и немногословный, порой приходилось идти на различные хитрости, чтобы вытянуть из него хотя бы один звук. Но, вероятно, этими качествами наделены почти все, одаренные природным талантом в меткой стрельбе. Снайпер – по жизни одиночка, человек, говорящий сам с собой, отчего для других подобные всегда кажутся «не от мира сего». Большинство откровенно побаивалось его, мало ли что взбредет в голову тому, кто поступает молча и не делится мыслями ни с кем? Но спасение многих жизней руками специалиста вызывало неподдельное уважение, поэтому Бурелом был уверен, что сделал правильный выбор. Словом, Маркел являлся снайпером от бога и был нужен в предстоящем нелегком рейде как никогда.

И последним, кого скрепя сердце Бурелом решил взять с собой, оказался Вялый. Кличка бывалого сталкера не совсем подходила его облику. А прозвали его так потому, что во время общих посиделок где-нибудь за столом или у костра тот действительно часто выглядел задумчивым и вялым. Но те, кому удалось побывать с ним в ходках, не раз замечали, как внезапно неизвестно куда пропадал созданный им образ. Трезвость мышления, быстрота реакции, решительные и хорошо продуманные действия. И старшим группы Вялый стал по праву уже давно. Поэтому после недолгих раздумий Бурелом остановился на его кандидатуре, даже несмотря на отнюдь не бодрый настрой сталкера. В конце концов, он единственный, кто хоть издалека видел Лучника своими глазами. А уж как правильно воздействовать на собранную группу, поддерживая ее боевой дух, признанный помощник «пахана» знал и был уверен, что справится с поставленной задачей.

Следующему этапу подготовки Бурелом уделил не менее пристальное внимание: подгонка оружия и экипировки. Он старший в группе, отвечающий за всех, и имел на это полное право. Досконально проверив все до последней мелочи, раздал наконец выбранное членам предстоящего рейда, видя на лицах некоторых волнительное нетерпение, и стал наблюдать за происходящим, изредка посмеиваясь и качая головой.

Шкалик с Примой снарядились без каких-либо эмоций. Вялый отличался от них только тем, что по его виду можно было понять, с какой неохотой он готовится в дорогу. Сказывалось нервное напряжение после прошлой ходки. Маркел старался не подавать виду, но глаза выдали его настрой: новые «Винторез» и СВУ с цифровой многократной оптикой попали в надежные руки. А Злоба с Цаплей выбранным вещам и оружию радовались, как малые дети внезапно доставшимся им сладостям. Весь процесс переодевания амбалов выглядел со стороны более чем забавно, как новый номер клоунского антре – не хватало только хлопков в ладоши от избытка чувств. В остальном данная сцена прошла на «ура». Втихую нахохотавшийся до колик Бурелом остался доволен: с таким войском придется считаться если не всем, то хотя бы нескольким призракам Зоны.

Построив и тщательно проверив группу еще раз, а также предупредив Шкалика о запрете пьянства, Бурелом пожелал всем спокойной ночи и отпустил до утра. Как ни странно, нервишки помощник держал в узде и был совершенно спокоен. Чутье подсказывало ему, что все должно получиться как нельзя лучше. Вспомнился вдруг тот злополучный бой на ринге, когда противник добивал его, и, казалось, исход схватки уже предрешен… Но странно, он тогда ни капли не сомневался, до конца веря в свою звезду. И она упала с небес на землю, правда, в тот момент в виде солидного тела его спасителя, а ныне уважаемого шефа – Мефистофеля. Вот и теперь бандит испытывал подобные ощущения. Ко всему прочему, сегодняшнее откровение «пахана» о дальнейшей перспективе Бурелома радовало неимоверно. Он, конечно, и сам догадывался, что босс не вечен и когда-нибудь уйдет на покой, но чтобы это открывало такие перспективы!..

Сын Мефистофеля заканчивал один из университетов где-то в Лондоне. Бурелом поначалу думал, что будущий «пенсионер» передаст отпрыску все дела по наследству, но теперь понял, что мудрый авторитет решил для сына в этой жизни выбрать совсем другую дорогу – отличную от отцовской. И, конечно, помощник был за это бесконечно благодарен своему покровителю, поэтому решил серьезно подойти к порученному делу.

Ночная тишина все равно не принесла долгожданного забвения. Промучившись бессонницей около часа, Бурелом поднялся, вышел на крыльцо дома, сел и закурил. Покрытый стриженным травяным ковром двор серебрился легкой изморозью. Обычно в такое время ночных заморозков на почве не наблюдалось, но в этом году в Зоне и у Рубежа все шло не так, как всегда. Бурелом задумчиво посмотрел на звездное небо. Разнообразие искрящейся на почти черном полотне россыпи будоражило сознание и отчего-то навевало невеселые мысли. Подумалось даже: «Странно. К чему бы это? Вполне возможно, что не к добру…».