Аксиома выживания - Андрейченко Владимир - Страница 15

Вновь взявшись за лук, Купер начал прицельно стрелять по наседавшим на напарника монстрам. Через несколько минут на полянке не осталось ни одного здорового врага, только пара штук еще шевелилась, жалобно скуля и пытаясь отползти прочь. Вошедший в боевой раж Шалун не знал пощады и с упоением добивал, разрывая поверженных тварей на части. А Купер тем временем, достав из пристегнутой к поясу сумки медицинскую аптечку, приступил к осмотру лежащей кошки. Состояние ее на первый взгляд казалось настолько плачевным, что сталкер подумал о безнадежности лечения. Посылая рыси мысленные картины помощи, он осторожно обработал кровоточащую рану на ее голове и, наскоро сшив иглой разошедшиеся края, вколол два лекарственных препарата. После этого, разобравшись с ранами на боку, приступил к осмотру поврежденной задней лапы. С конечностью дела обстояли гораздо лучше – она просто оказалась выбитой из бедренного сустава. Все осложнялось достаточно болезненной операцией по возвращению ее на место. Не зная, как Дикарка отнесется к этому, Купер замер в нерешительности, но в это время кошка пришла в себя, повернула голову и лизнула сталкера в руку. Надеясь, что он правильно понял ее, парень решился и резким рывком вправил сустав. Дикарка дернулась всем телом, жалобно взревела, но опять с благодарностью лизнула человека в ладонь. Успокоившийся Купер достал из аптечки эластичный бинт и постарался плотно перетянуть место вывиха. Получилось не очень удачно, но на первый раз вполне сносно.

В этот момент рядом с ними появился Шалун. Осторожно подойдя к подруге вплотную, он нагнулся и начал облизывать ее мех вокруг обработанных напарником ран. Та, поурчав немного для солидности, лизнула друга в ответ.

Облегченно вздохнув, Купер оставил семейную пару наедине и полез внутрь логова, чтобы проверить выводок. Увиденное сильно огорчило – два котенка из четырех не подавали признаков жизни. Очевидно, в самом начале схватки кошка отбивалась от нападающих аасменов внутри, и только потом разгоревшееся сражение перенеслось наружу. Аккуратно взяв выживших рысят на руки, Купер вынес их к родителям. Дети были еще слепыми и почти беспомощными, но ни разу не мяукнули, а лишь угрожающе шипели, пытаясь вытянуть мягкие коготки и достать незнакомое им существо. Сталкер усмехнулся: «Все в папу!», – и осторожно прижал котят к животу матери. Те, учуяв знакомый запах, сразу начали выискивать в густом меху соски. Купер сел рядом с Шалуном и, обняв друга за шею, стал наблюдать за семейной сценой. Дикарка, жмурясь, ласково смотрела на малышей. Впрочем, все остальные не многим отличались от нее нахлынувшими чувствами. Заурчавший Шалун это подтверждал. Хоть в этом Зона дала своим детям преимущества над предками – обычно родительские инстинкты самцов рысей заключались лишь в поисках подходящей пары для продолжения рода. Дальнейшее выращивание потомства зависело только от матери-кошки.

Залюбовавшегося воссоединенной семьей Купера вдруг озарило, и он высказал Шалуну свои мысли:

– А давай, мы их отнесем к нам? В бункере им будет безопаснее, да и еда находится рядом. Тогда нам всем станет гораздо спокойнее. Только как к этому отнесется Дикарка?

– Надо объяснить. Хорошо. Рядом. Брат.

На удивление друзей кошка быстро поняла, что от нее хотят напарники, и одобрительно рыкнула в ответ. Это значило, что вопрос о переселении семейства в безопасное место решен. Чтобы выполнить задуманное, требовалось перенести молодую мать, что сильно затруднялось ее тяжелым состоянием. С рысятами дела обстояли гораздо лучше. Купер уже представил это себе весьма отчетливо и улыбнулся. Понявший его Шалун скрылся в буреломе и через некоторое время вернулся с брошенным рюкзаком в зубах. Внутреннее содержимое сидора не имело большого веса. Несколько банок тушенки, пара аптечек первой помощи, полотенце и моток синтетического шнура для замены тетивы лука. Лишних вещей на близкие расстояния Купер с собой не носил. Оставалось только удобно разместить внутри рюкзака потомство псевдорысей и тщательно закрепить рюкзак на спине Шалуна. После нескольких попыток крепежа, задуманное получилось почти идеально. Разложив самые тяжелые предметы для противовеса по разные стороны и прикрыв их полотенцами, сталкер аккуратно разместил рысят внутри переносного ложа. Теперь можно было двигаться в обратный путь.

Понимая всю значимость проводимой операции, Шалун двигался через завалы медленно и степенно, стараясь не задевать спиной торчащие во все стороны преграды. Сам же Купер, чтобы не причинять боли раненой кошке, нес ее на руках. Сначала это было настолько трудным делом, что сталкер уже хотел повернуть обратно и отказаться от задуманного. А потом вспомнил о данных ему Зоной способностях и начал придерживать Дикарку телекинезом, чем значительно облегчил свою задачу. Но все равно за время пути изрядно устал и взмок настолько, что казалось, будто он только что перешел вброд пруд-охладитель возле АЭС.

Когда семейство оказалось внутри бункера и удобно разложилось на подстилке, состоящей из пары старых матрацев и синего одеяла с тремя черными полосами по одному из краев, Купер принес Дикарке из оставшегося мешка мясо.

– Поешь, тебе сейчас силы нужны не только для того, чтобы кормить детей, но и на лечение ран.

Кошка сразу поняла человека и приступила к трапезе, иногда благодарно посматривая в сторону друзей. Шалун, успевший проголодаться, тоже принялся есть. Успокоившиеся котята усиленно перебирали лапками мех на животе матери и довольно урчали.

Дело двигалось к вечеру, на улице заметно потемнело, мелкий, навязчивый дождик начал заунывную колыбельную песню. Мерно тикающие на стене ходики, неизвестно откуда взятые бандитами, действовали на всех убаюкивающе. Купера, лежащего на кровати и с упоением смотрящего на семейную идиллию, стало клонить ко сну. Переживания прошедшего дня медленно, но неуклонно отходили куда-то в дальние уголки сознания. Наступали покой и приятное забвение в объятиях сновидений.

Вспомнилась улыбающаяся мама, одобрительно гладящая его по голове, ее нежные руки и сладковатый, веющий еле ощутимыми оттенками ландышевого запаха аромат духов. Затем промелькнуло знакомое лицо сурового, но очень уважаемого им человека. Кто он? Воспоминания на миг покрылись туманной дымкой, а затем нарисовали четкую картинку. Да это же его ангел-хранитель и заботливый наставник Рекс! И стоят они вдвоем на могиле… мамы Купера, заворожено смотря в ночное звездное небо. Сталкер вспомнил вдруг, как в тот момент Рекс рассказывал ему про Полярную звезду, и по каким приметам ее нужно искать.

«Где ты, учитель? Неужели и твои кости белеют где-нибудь на просторах беспощадной Зоны? Неужели и ты стал жертвой ее деяний? Отзовись! Ты мне так сейчас нужен… Мне очень не хватает твоих мудрых и правдивых слов. Зона-а. Хозяйка! Куда ты дела его?! Ответь!!! Ответь, пожалуйста, будь добра… Я все равно найду его, найду… сам…».

Тишина и покой в округе прерывались лишь многоголосьем зверья и далекими звуками стрельбы, очень сильно заглушаемыми подземными помещениями бывшего исследовательского комплекса. Шалун и Дикарка с рысятами забылись глубоким сном. Лучник еще какое-то время беспокойно дергал головой из стороны в сторону, но в конце концов затих. Теперь ночной покой нарушался лишь дыханием нескольких живых организмов и мерным тиканьем настенных часов.

Идиллия.

Глава 4. Инфа

Дорога, уходящая вдаль, медленно извивалась между холмами. Отсутствие привычного всем дождя вызвало в этих местах сильную засуху. Пожухлая трава низко стелилась по земле, а сильный ветер взметал к небу тучи пыли, нес ее клубами по полям и обильно покрывал серым налетом чахлую листву придорожных деревьев и кустарника. Казалось, что вся живность вымерла от жары и засухи. Словно огромная стая саранчи прошлась по округе, оставив после себя лишь пустынное безмолвие и безжизненную природу. Слышалось только завывание ветра в перекошенных электрических и телефонных столбах и свисающих с них остатках проводов, чудом сохранившихся на своих местах при большом количестве любителей легкой поживы. Видно, не всюду еще мародеры успели запустить загребущие руки. А может, оказавшись в некотором подобии «пузыря», долгое время данная местность была скрыта Зоной от желающих халявы. Без помех проходившие здесь когда-то сталкеры внезапно натыкались на невидимую преграду, словно прозрачным барьером закрывающую привычную дорогу.