Тени Великого леса (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич - Страница 25

– Такие, как мы?

– Вот что я сейчас непонятное сказал, двуживущий? Вы появились совсем недавно, однозначно ассоциируетесь с нами, но по поведению скорее напоминаете людей. Впрочем, рассказы принятых к нам это подтверждают. – Он посмотрел на немного опешившего Макса и впервые усмехнулся. – Да, я знаю и об игре, о том, что все вы раньше были людьми. И о том, что, когда вы пришли в этот мир, всем вам пришлось умереть, – тоже знаю. Все правильно: люди умерли – появились темные эльфы. Что же в этом странного?

– Но если ты это знаешь, то тогда знаешь и то, что вы сами… – Макс запнулся, не зная как продолжить фразу и не обидеть при этом собеседника.

– Ты хочешь сказать, что мы все были… компьютерными программами? – с заминкой произнес рин. – Чушь! Каждый из нас помнит свою жизнь до мельчайших подробностей.

– Но как тогда объяснить всё это?

– Маги считают, что все вы были помещены Демиургом в зеркальное – неживое отражение нашего мира, а когда стали готовы к переходу, он произошел. Да и так ли всё это важно?

– Пожалуй, нет, – пробормотал Макс и подумал, что эльф только что выдал вполне жизнеспособную теорию. Сколько их еще появится в этом мире до тех пор, пока всем станет и впрямь наплевать на всё это? Зеркальное отображение мира? Что-то вроде тренажера? А всё убитые до обновления мобы и боссы всё равно появились снова…. Но достижения-то вроде сохранились! Еще один парадокс? Или… в общем, ну его на фиг, не стоит заморачиваться! Эльф прав, они все уже два месяца как стали темными эльфами – остальное уже и впрямь неважно.

– Ты ещё молод, воин, и слаб, – продолжил интендант, – но Великий лес просто так не отмечает своих детей. Если у тебя и у твоих товарищей появится желание встать под цвета нашего Великого Дома, я думаю, ваше желание будет удовлетворено. Приемом новобранцев у нас занимается рин Дианел. Обо всех привилегиях и преимуществах расскажет тоже он, буде у вас появится такое желание…

– Сомневаюсь, что полусотник Крадущихся в Ночи захочет присоединиться к одному из наших кланов, Исаир, – раздался от двери низкий насмешливый голос. 

– Крадущиеся в Ночи? Полусотник?! Но...– на лице интенданта мелькнуло удивление и... испуг? – впрочем, он мгновенно справился с эмоциями и низко склонил голову в приветствии. – Quel andune heru.

«А ведь не пройдет и пары десятков лет, и они начнут общаться между собой на этом певучем языке», – подумал Макс и постарался рассмотреть стоящего в дверях эльфа. Мужественное открытое лицо, длинные черные волосы, пересекающий левую щеку неровный шрам – своей внешностью прибывший напоминал одного из главных героев недавно вышедшего на экраны фильма. Его четыреста двадцатый уровень и имя над головой, не оставляли у Макса никаких сомнений в принадлежности эльфа к правящей верхушке Великого Дома Куниц. Переживать о том, что его узнали, Макс не стал, да и смысла в этом никакого не было – эльф не выглядел агрессивно. Скорее наоборот, князь смотрел на него так, как в том мире, откуда он появился, смотрели на подобранный на тротуаре кошелек, убедившись при этом, что тот доверху заполнен деньгами.

– Я Орвил, глава клана Коричневых Хвостов и второй сын Великого князя Гоэрима, – обозначив кивок, произнес он. – Что привело тебя под своды нашего Дома, воин?

И вот в этом месте на Макса накатила паника. Ведь, проникнув на территорию Куниц и не представившись при этом, он мог нарушить какие-то местные обычаи. И не только это. К нему сейчас обращались не просто как к воину, а как к представителю Великого Дома Крадущихся в Ночи. Да, его приняли в клан и даже не рядовым его членом, но, как вести себя в подобной ситуации, не объяснил никто. Это только в сказках персонажи общаются с сильными мира сего, не обращая внимания на классовые условности и обычаи. Но тут, мать его так, уже давно не сказка! В этой ситуации Максу было совершенно плевать на себя, но подвести своих недавно обретенных родственников он не хотел. 

– Я Максим, Ночная Тень из клана Ночных Охотников, – склонив голову, поприветствовал князя Макс, – сюда пришел по личной инициативе, дабы сбыть некоторые воинские трофеи. 

– Головы Гарриона и Агралона, – отвечая на вопросительный взгляд князя, подтвердил Исаир.

– Вот как, – покачал головой Орвил, – с каких это пор Крадущиеся стали делиться с нами подобными трофеями? Или тебе срочно понадобились деньги?

– Наверное, с тех самых пор, как у нашего Великого Дома отпала необходимость представления в Совете Ветвей, – в тон ему ответил Макс, заметив мелькнувшее при этих словах на лице князя выражение то ли досады, то ли сожаления. – А деньги действительно не будут лишними, – продолжил он. – Нежити по лесам шляется достаточно – добуду, если понадобится, ещё.

– Я могу переговорить с кем-то из твоих командиров, воин?

– Боюсь, что нет, – пожал плечами Макс, – в Эллориане только я, и я, к сожалению, не уполномочен проводить никаких переговоров от имени своего Великого Дома. Я даже не знаю, когда смогу снова попасть в Дикий лес.

– Ах ну да, ты же двуживущий... хотя, может, это как раз и хорошо – не уверен, что кто-то из твоих сородичей правильно бы меня понял, – невесело вздохнул князь. – Тем не менее нам необходимо переговорить. Этот разговор в интересах обоих Великих Домов, – уже не терпящим возражения голосом произнес он и повернулся к интенданту. – Чуть не забыл о цели своего визита. Что там с доспехом на Звездочку?

– Кедтин заверил, что его привезут завтра до полудня. Мне сразу отправить его вам?

– Нет. Если завтра, то госпожа зайдет за ним сама, – махнул рукой князь. – Пойдем, воин, разговор нам предстоит долгий, – он сделал жест следовать за собой и вышел из хранилища на улицу.

Макс вздохнул и пошел за ним. Мог ли он отказаться от этого разговора? Наверное... но зачем портить отношения с Куницами? Тем более что подобные «разговоры», как правило, заканчиваются получением каких-нибудь эпических заданий. К тому же князь ясно дал понять, что в этом разговоре заинтересован не только он.

Провожаемые любопытными взглядами нескольких десятков находящихся во дворе высокоуровневых игроков, они пересекли широкий, украшенный многочисленными клумбами и статуями двор и вошли в главное здание представительства. Пройдя через широкий зал с разрисованным странными рисунками паркетом и миновав четверку двести пятидесятых стражей, стоящих у входа на лестницу, князь поднялся на третий этаж и, пройдя по широкому коридору направо, свернул в одну из высоких дверей. 

– Отец у себя? – кивнул он вскочившему при его появлении секретарю.

– Да, господин, он как раз разговаривает с госпожой Аллин, – склонил голову тот.

– Отлично, – кивнул князь и указал Максу на стоящий у стены диван. – Посиди пять минут, Максим. Мне нужно переговорить с главой Дома, – произнес он и направился к высоким бежевым дверям. 

В следующие десять секунд перед Максом открылись сразу две истины. Сначала он понял, что деревянные скамейки неожиданно могут оказаться мягкими, а через пару секунд уяснил, что Фантик был прав в том, что единороги подпускают к себе не только девственниц. Буквально перед самым носом князя двери распахнулись, и из кабинета в приемную вышла та самая длинноволосая девчонка, которую Макс видел на дороге в Эллориан. Кем она является князю – сомнений не возникло, на братьев и сестер таким взглядом не смотрят.

– Saesa ometien lle, – с улыбкой произнесла рыжеволосая красавица.

– Aaye melda, – склонив голову, произнес Орвил, – у меня возникли некоторые дела, – так что обедать тебе придется в одиночестве. И, кстати, доспех на Звездочку привезут завтра, только забрать его тебе придется самой. 

– Хорошо. Если понадоблюсь, ты сможешь найти меня на стрельбище, – девушка кивнула князю и вышла из комнаты в коридор. 

В приемной было тихо. В воздухе витал аромат четырех растущих прямо из пола неизвестных Максу растений. Идей относительно его пребывания в святая святых Великого Дома Куниц не было никаких, поэтому он просто сидел и рассматривал развешанные на стенах приемной картины. Одна из них вызвала у воина непроизвольную улыбку. «Утро в сосновом лесу» Шишкина. Не то чтобы он хоть как-то разбирался в живописи, но именно эту картину помнил, потому, что по ней в школе ему как-то пришлось делать доклад. Он даже помнил, что медведи на картине были нарисованы художником Константином Савицким, чью подпись впоследствии стер купивший картину Третьяков. «Ну да, – зеркальное отображение этого мира! – усмехнулся Макс. – Картину эту, конечно, вы сами тут нарисовали». Подобных «закладок», по словам Пончика, в Мире Аркона было предостаточно. В свое время разработчики подготовили сотни заданий на поиск произведений искусств. Какому мальчишке, скажите, не хотелось в детстве примерить на себя шляпу легендарного Индианы Джонса? У некоторых с возрастом это желание не пропадало. Если есть спрос, будет и предложение. В каком-нибудь герцогском дворце по соседству с висящей на стене Джокондой могла пылиться статуя Венеры Милосской, а где-нибудь в Крайтских горах, в резиденции какого-нибудь гномьего тана, вполне могла находиться знаменитая Янтарная комната. Для выполнения этих заданий, как правило, достаточно было рассмотреть произведение искусства вблизи, но порой сделать это оказывалось не легче, чем завалить какого-нибудь рейдового босса. Да что далеко ходить? В этой приемной, за всю историю её существования, вряд ли побывало больше сотни игроков. Великий князь у темных эльфов – это что-то вроде губернатора в России, только в отличие от губернатора над Великим князем есть только король, и князю положить с прицепом на всю дворцовую канцелярию с ее бюрократами и прочей дворцовой шелухой. В своем же Великом Доме он царь и бог, все его решения тут окончательные и обсуждению в прениях не подлежат. В том мире высшей инстанцией, где довелось побывать Максу, был плешивый зампрефекта, который, несмотря на гуляющие по стране слухи, оказался вполне себе нормальным мужиком. А тут уровень мэра Москвы… – поневоле начнешь мандражировать. Хотя с какой стати? Он и сам теперь не какой-нибудь там рядовой вояка. Его отметили Великие Сущности, которые в местной иерархии стоят повыше эльфийских королей. Макс улыбнулся своим мыслям и перевел взгляд на скучающего за столом секретаря. Двухсотый уровень, темная кожа, на непроницаемом треугольном лице слегка раскосые глаза. Макс уже достаточно изучил своих новых сородичей, чтобы по изредка бросаемым на него взглядам понять, что того гложет просто невыносимое любопытство. Ну еще бы – какой-то непонятный мужик, экипированный в невзрачную стальную броню, ожидает приема самого Великого князя! Любопытство, гордость, смелость, хитрость… – как ни крути, но все расы у разработчиков, несмотря на их старания, получились похожими на людей, и всем обитателям этого мира в большей или меньшей степени присущи стандартные человеческие черты.