Пятьдесят оттенков синего - Косухина Наталья Викторовна - Страница 20

Лететь нам предстояло в одной каюте, но с двумя изолированными спальными местами. Мы расположились на одном из диванов, закрепленных по обе стороны от окна. Перед нами стоял стол, на котором можно заказать себе поесть.

– Ты уже летал дальними маршрутами?

– Да, – вынырнул из задумчивости драг. – Почему ты спрашиваешь?

– Хочу знать, можно ли тут заказать что-то из напитков?

– Вполне неплох здесь чай и мимфрин, ваш национальный напиток. Кофе и другие разновидности жидкостей здесь пробовать не советую.

Странно, несмотря на то, что драг сводил меня с ума своим несносным поведением, его суждениям я доверилась. Поймав себя на этой мысли, я затолкала ее подальше и заказала мимфрин.

– Почему ты молчишь?

– А тебя это волнует? – спросила я, откинувшись на мягкую красную кожаную спинку.

– А почему ты думаешь, что нет? Говори, что ты там себе еще напридумывала.

От подобной наглости у меня аж дыхание перехватило.

– Напридумывала? Я в этой поездке умереть могу, заразившись вирусом или еще чем, а ты говоришь «напридумывала»?

– Тебе ничего не грозит, я позабочусь об этом.

– И как же? – саркастически поинтересовалась я.

– Я полагал это сделать по прибытии, но если ты настаиваешь…

С этими словами, наклонившись ко мне, драг коснулся губами моих губ. Первым моим порывом было цапнуть его за губу, но Уотерстоун предусмотрительно дернул меня за волосы, и я вскрикнула. Это позволило ему углубить поцелуй. Вырваться из железных объятий было невозможно, а спустя пару секунд я уже и не хотела.

Мысли из головы все вылетели, и я просто наслаждалась поцелуем, который все длился и длился. Внизу живота начало сладко тянуть, и тут драг прервал поцелуй и отпустил меня.

Придя в себя, я спросила:

– Зачем это?

– Уже установлен факт, что терриане, состоящие в связи с одной из пяти рас иномирян, не заражаются вирусом. По крайней мере, во время близких отношений – точно.

– Насколько близких? – хрипло уточнила я.

– Полагаю, поцелуев достаточно. Или ты рассчитываешь на что-то большее?

– Размечтался.

Я-то не рассчитываю, а вот мое тело – определенно да.

– И подобные меры предосторожности по приезде обратно мы прекратим предпринимать.

Надо думать.

Остаток дня прошел беспокойно, по крайней мере для меня. Каждый из нас занимался своими делами, но, несмотря на наши непростые отношения, мы не перекинулись и парой фраз.

Когда мы по очереди привели себя в порядок и легли спать, я никак не могла уснуть и ворочалась с боку на бок, вспоминая прикосновения и вкус его губ, силу рук. Мужчины никогда не были так решительны и властны со мной. Я и сама не знала, понравилось мне или нет.

– Что ты там ворочаешься?

– Не могу уснуть.

Драг тяжело вздохнул.

– Спрашивай.

– Что? – удивилась я.

– То, что не дает тебе покоя.

«Догадался», – с неожиданной теплотой подумала я.

– Зачем тебе все это?

– Я уже объяснил!

– Нет, я не про поцелуи, а про то, зачем ты взял меня в эту поездку. Повышение квалификации – это бред. С документами я могла помочь и по сети. Есть что-то еще.

После непродолжительного молчания Уотерстоун ответил:

– Да, есть что-то еще. Мне нужно, чтобы ты побыла рядом. Это может мне… помочь.

– Что, снова родственники?

– Возможно…

– Кошмар, – пробурчала я.

Этот разговор меня почему-то успокоил, и я начала медленно погружаться в сон.

Глава 9

Космопорт станции «Орион» встретил нас суетой и большим потоком инопланетян, которые куда-то бежали по своим делам, не обращая внимания на окружающих. Пестрая одежда, разнообразные стили и порой весьма необычная внешность резали глаза. Что самое удивительное, никто не толкался и не грубил. В памяти всплыл закон о «личном пространстве»: люди не касаются друг друга без необходимости.

Когда-то в Союзе создали очень много законов, чтобы защитить права человека и обезопасить общество. Но одновременно значительно вырос уровень насилия, а уголовно-правовые разбирательства тянулись долго и приносили мало пользы. Тогда-то и ввели этот закон. Если навредил человеку, не имея разрешения на контакт, – виновен; если имел разрешение, то каждый такой случай разбирался отдельно. И люди привыкли жить в уверенности, что их личное пространство неприкосновенно.

Терриане переняли почти все законы Союза. Наказание за убийство или изнасилование – смертная казнь. За воровство ставят несмываемую метку на лбу, и такой человек лишается всех прав.

Сейчас люди бережнее относятся друг к другу. И на территории Союза это особенно заметно.

В целом же космопорт ничем не отличался от таких же в Меррианской системе.

– Насмотрелась?

Взглянув на Уотерстоуна, я заметила, что тот насмешливо на меня смотрит.

– Ничем особенным ваши строения от наших не отличаются.

– Просто ты не была на Земле, – хмыкнул драг и пошел к выходу.

Состроив рожицу ему в спину, я направилась следом. Станция оказалась закрытого типа, то есть без живой природы, парков и тому подобного. Просто красивое, шикарно отделанное строение, очень функциональное и практичное.

Пока мы регистрировались на жилых уровнях Ориона, я выяснила, что здесь проходит межпланетный научный симпозиум, и на конференциях, которые будут проводиться в его рамках, можно увидеть самых знаменитых ученых двух галактик. Обалдеть!

Я с открытым ртом смотрела на голограммы гостей, крутящиеся на стойке с логотипом симпозиума, тех, кто уже прибыл и с кем можно увидеться и пообщаться.

– Что такого интересного ты тут рассматриваешь? – присоединился ко мне драг.

– Велантий Кузнецов будет читать лекции! Ты представляешь?

– И что? – недоуменно взглянул на меня Уотерстоун.

– Как ты не понимаешь? Он же великий ученый, основоположник нескольких перспективных теорий о вирусах, он создал…

– Я все это знаю, но откуда такой неуемный восторг?

– Во время обучения я занималась по его методикам, а теперь появился шанс с ним познакомиться! Интересно, он даст мне автограф?

На меня посмотрели как на больную.

– Я вас познакомлю, при условии, что ты мне поможешь в одном деле.

– А ты сможешь нас познакомить?!

– Да.

– Тогда все что угодно!

Противный, противный драг! Вот что значит – удачно воспользоваться ситуацией!

Подобные мысли крутились у меня в голове, когда я сидела на открытии конференции рядом с ним. Сам драг был невозмутим, одетый в строгий костюм, он спокойно, холодно и даже как-то отрешенно взирал на суету, царящую вокруг. К нам подходили известные в научных кругах люди, здоровались, меня представляли им, мы болтали, и их сменяли другие знакомые Уотерстоуна. Так протекало начало вечера. Все это время я ждала появления одного человека, а именно старой подруги драга.

– Ты уверен, что с Ингой вас связывало только давнее знакомство? – в который раз поинтересовалась я.

– Да. Ты так и будешь постоянно спрашивать?

– Просто мне слабо в это верится… Чтобы мужчина просто так хотел показать своей знакомой…

– Не просто так. Но если ты не можешь спокойно усидеть на месте, не зная подробностей… С Ингой мы знакомы с детства, потом вместе учились в одном университете, хоть и по разным специальностям.

– Вы дружили?

– Драги не дружат с женщинами. Ты невнимательно читала информацию о нас. Женщина для нас – это в первую очередь жена, если на нее среагировала животная натура, или родственница, или хорошая знакомая. С Ингой мы пересекались из-за общих интересов.

– И вы даже ни разу не целовались?

– Почему же? Было как-то один раз лет двести назад, когда я еще подростком был. Хотел проверить, среагирует ли на нее натура. Но нет.

– Двести лет… Да, много воды утекло. А эйфи живут так же долго?

– Все расы живут весьма прилично. Сейчас есть восстановление организма, выращивание и замена органов. Продолжительность жизни очень большая, хотя и не такая, как у моей расы.