Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Любавины - Шукшин Василий Макарович - Страница 67


67
Изменить размер шрифта:

– Родионов К.Н. – и добавила: – Красиво.

Родионов сидел на уголке стола и кричал в телефонную трубку:

– А что же ты-то?! Да перестань, слушай! Брось!… – кивнул вошедшим, показал глазами – рассаживайтесь.

Рассаживались. Осматривались.

– Привет! – сердито воскликнул секретарь. Встал и заговорил резко и требовательно: – Слушай сюда. Ты эти четыре трактора перебрось… в Березовку… перебрось! Пойдут! Завтра доложишь. Все! – в трубке еще шуршало, пискало – говорили, но секретарь еще раз сказал: – Все! – и положил трубку. Повернулся к приезжим. Он был высокий, сухой, с веселыми глазами. На лбу – через бровь – застарелый шрам. Улыбнулся, пошел знакомиться. – Ждали вас, дорогие товарищи. Как доехали?

Поднимались навстречу ему, пожимали сухую, мосластую ладонь. Вблизи глаза секретаря поражали усталостью.

– Родионов Кузьма Николаевич, – представился он. Ему в ответ говорили фамилии; фамилия Майи – Светличная, другая девушка назвалась: – Елена Борисовна, педагог.

Угрюмый Иван опять кратко сказал:

– Иван.

– Хорошо. Садитесь, пожалуйста, садитесь, – секретарь отошел к столу, чтобы видеть всех, присел на краешек. – Сколько же вас?… Шестеро. Кто будете?

– Инженер-механик по ремонту и эксплуатации автотранспорта, – первым назвался длинный парень.

Секретарь посмотрел на инженера, кивнул.

– Хорошо.

– Врач.

Секретарь опять кивнул головой и внимательно посмотрел на врача.

– А мы вот, трое, педагоги, – весело сказал за всех педагогов парень-учитель.

Секретарь кивнул и глянул с любопытством на шестого.

У шестого было полнейшее равнодушие на лице.

– Я шофер, – сказал он, глядя на секретаря.

У того в усталых глазах промелькнуло не то удивление – как это, мол, шофер затесался в «молодые специалисты», – не то что-то другое, непонятно.

Иван усмехнулся и опустил голову.

– Хорошо, – подытожил секретарь и заходил по кабинету. – Я вам ничего объяснять тут не буду – вы сами грамотные. Что нужны вы здесь, вы это без меня знаете. Очень нужны, – секретарь остановился и опять посмотрел на шофера. Тот тоже смотрел на него… Короткий миг глядели друг на друга, потом Иван опустил голову, а секретарь, продолжая ходить, закончил свою короткую речь: – Сейчас устраивайтесь, отдыхайте, а завтра поговорим насчет главного. Федор Иваныч вот займется сейчас вами, на квартиры определит.

Грузный, большой Федор Иваныч (во время знакомства он сидел неподвижно и упорно смотрел на всех по очереди) с готовностью поднялся, ждал, когда все попрощаются с секретарем.

Улыбались, двигали стульями, говорили:

– До свидания, – и выходили.

Секретарь опять посмотрел на шофера и сказал вдруг:

– А вы задержитесь на минутку.

Иван прислонился плечом к дверному косяку и спокойно ждал.

Все вышли.

Секретарь подошел ближе к нему, уставился в упор. Долго смотрел.

– Как фамилия-то, говоришь?

– Любавин.

– Так, – секретарь кивнул седеющей головой, ушел к столу, сел в кресло, прикрыл глаза, слегка надавил на них прокуренными пальцами, некоторое время сидел так, молчал.

Иван ждал.

– Садись, – сказал секретарь, отнимая от лица руку. – Меня, конечно, не узнаешь?

Иван внимательно и серьезно посмотрел на секретаря. Тот усмехнулся, покачал головой.

– До чего же ты на мать свою похожий! Вылитый. Только… устал ты, что ли?

Иван все смотрел на секретаря.

– Не узнаешь?

– Нет.

– А ведь я тот самый дядя, который тебя в приют отвозил, – Родионов, продолжая смотреть на Ивана, задумался – вспомнил, видно, то далекое время. Очнулся, сказал с улыбкой: – Вот как. Вот тебе и гора с горой… Домой приехал?

– Приехал, – несколько охрипшим голосом ответил Иван.

– Ты садись, чего как столб стоишь. Удивляешься?

Иван сел на потертый кожаный диван, полез в карман за папиросами.

– Чего удивляться?

– Да-а… – секретарь смотрел на него. – Нет, это удивительно.

Иван закурил, помахал спичкой, спичка не погасла, он сунул ее, горящую, в коробок с тыльной стороны. Перевернул коробок и стал внимательно разглядывать этикетку.

– Ну, не вспомнил? – опять спросил секретарь. – Ты посмотри, может, вспомнишь.

Иван, не глядя на него, качнул головой.

– Нет, забыл.

– Тебе шесть лет было… Конечно, – секретарь поднялся и пошел к двери. Сказал на ходу: – Ничего, вспомним, – открыл дверь, позвал громко: – Ивлев!

Через пару минут в кабинет вошел Ивлев, лет тридцати человек, поджарый, смуглый, с резкими морщинами около рта, с живыми умными глазами. Тоже, видать, устал, он держится прямо, легко – подвижный. Одет с иголочки: новые галифе, новый китель, новые хромовые сапоги мягко горят черным блеском.

– Познакомься, – сказал секретарь.

Иван оторвался от этикетки, привстал.

– Иван.

– Ивлев.

– Это мой гость, – сказал Родионов. – Я уйду сейчас… ты побудь тут.

– Я ж хотел в Суртайку ехать.

– Потом. Побудь здесь.

– Ладно.

– Пошли, Иван.

Иван поднялся, положил в карман спички, вышел за секретарем в коридор.

– Твое барахлишко?

– Мое.

– Бери. Пошли.

Иван прихватил чемодан, перекинул через руку пальто, пошел за секретарем. Тот шагал впереди, не оглядываясь. Смотрел в пол, курил.

На улице Иван приостановился.

– А куда идем-то?

– Ко мне. В гости, – секретарь оглянулся. – Что?

– Ничего.

До самого дома секретаря так и шли – один впереди, другой сзади, в двух шагах. Молчали.

С секретарем то и дело здоровались встречные. Он поднимал голову, говорил глуховато:

– Здравствуйте, – и опять смотрел себе под ноги, о чем-то крепко задумываясь.

Дома встретила их немолодая, очень толстая женщина. Представилась заученно:

– Клавдия Николаевна.

– Это, знаешь, кто? – спросил ее Родионов.

– Нет. Кто?

– Погляди внимательно. Не узнаешь?

Ивану было не по себе от этих знакомств. Он с тоской посмотрел на секретаря. Тот невольно рассмеялся.

– Ладно, потом скажем. Сделай чайку нам.

– Сейчас, – суховато сказала Клавдия Николаевна и пошла на кухню.

Комнат в доме четыре. Родионов и Иван прошли в одну, в угловую, празднично убранную, очень уютную.

– Садись, Ваня, – сказал Родионов и рукой показал на всю комнату. – Водку пьешь?

– Пью.

– А у меня нету. Не обессудь, – Родионов сел на диван, улыбнулся, как давеча, в райкоме, просто, несколько устало. – Вот так… Ну и где ж ты был? Ты воевал?

– Пришлось маленько. Здесь курят?

– Кури.

Некоторое время молчали. Иван закуривал. Родионов с интересом разглядывал его.

– У тебя дядя здесь? Даже два?

– Да.

– Ефим Емельяныч… Ничего, хитрый мужик.

Иван коротко глянул на Родионова и опустил голову – опять стал рассматривать спичечную коробку.

– Да-а… – сказал секретарь.

И опять повисла пауза.

Вошла Клавдия Николаевна, принесла чай. Расставила все на столе, присела было на диван, с любопытством и некоторой тревогой разглядывая Ивана.

– Мы сейчас поговорим здесь, – сказал ей Родионов. – Подсаживайся, Иван.

Клавдия Николаевна, не обидевшись, вышла.

Иван погасил о коробку окурок, поискал глазами пепельницу…

– Нету. Здесь дочь живет. На вот, в блюдце, – секретарь пододвинул Ивану блюдце, налил из чайника чай. Подал один стакан Ивану. – Держи.

Иван пил без сахара. Секретарь удивился, предложил класть сахар, Иван мотнул головой.

– Не люблю. Пить просто хочу, – пил, смотрел в стакан.

– Что-то мы никак разговориться не можем. А?

Иван пожал плечами.

– Расскажи о себе, что ли… Как жилось, где бывал, что видел?

– По-разному жилось, – неохотно ответил Иван.

– Ты все время в Москве жил?

– Нет. Жил одно время во Владимире, потом в Калуге, под Москвой тоже…

– Мгм. Женат?

– Был.

– А сейчас?

– Разошлись, – Иван посмотрел прямо в глаза секретарю, улыбнулся. – И в тюрьме сидел, между прочим.