Покинутые (др. перевод) (ЛП) - Дуглас Пенелопа - Страница 11

–

Что, черт возьми, происходит? "Многое изменилось, Джульетта."

"Да уж, не то слово", – подумала я. Джареду выписывали один или два штрафа за жалобы на

его шумные вечеринки. Почему Джекс их не получал?

Он прекратил возиться с инструментами и склонил голову набок, рассматривая меня. Его

взгляд скользнул вниз по моему телу, от обтягивающей розовой майки к коротким шортам Тэйт.

Внезапно смутившись, я заправила волосы за уши, затем засунула руки в карманы, избегая его

внимательного взгляда.

Однако, когда Джекс протянул руку и высвободил прядь волос из-за моего уха, я резко

вздохнула.

– Все и так было идеально, – его голос прозвучал хрипло, словно у него во рту пересохло.

Он смотрел мне прямо в глаза. Клянусь, я получала кайф от его близости. Я желала, чтобы

Джекс не смотрел на меня. Желала, чтобы он не выбивал землю у меня из-под ног каждый раз, когда

мы оказывались рядом.

Бросив деталь на стол, Джекс произнес громко:

– Разойдитесь на минуту. Освежите свои напитки пока.

Все парни оставили свои игрушки, остальные поднялись со стульев, ножки которых

заскрипели по уложенной плиткой дорожке. Глянув в сторону, увидела удалявшуюся Шейн. Она

наблюдала за мной, приподняв брови, и облизывала губы, пряча улыбку.

Что это значило?

Я развернулась, тоже намереваясь уйти, однако Джекс схватил меня за руку.

– Останься.

Потом отпустил, обошел вокруг стола, встал передо мной, опершись на столешницу, и сказал:

– Ты помнишь нашу первую встречу? – Его мягкий голос напоминал шоколад. – Я сказал

тебе, что

мне достаточно лет, чтобы пошатнуть твой мир. Ты это помнишь?

Сглотнув, отвернулась. Да, я помнила. Я столько раз прокручивала у себя в голове тот

разговор.

Как он пожирал меня взглядом тем вечером. Как хотел подвезти меня домой. Как я,

проигнорировав звонки Лиама, уснула с мыслями о новом мальчишке, появившемся в нашем городе.

Мое тело разгорячилось, пока я думала об этом. Тогда я впервые спала обнаженной.

Нежно улыбнувшись, Джекс потупил взгляд.

– Боже, я хотел довести тебя до безумия, Кейси, – прошептал он, после чего заглянул мне в

глаза. – Я так сильно хотел оказаться внутри тебя.

Нет.

Я отшатнулась назад, но он удержал меня, поймав за руку. Пожалуйста, не делай этого.

Джекс погладил большим пальцем мои пальцы. Мои веки дрогнули, когда по руке

распространился трепет. Его умиротворяющий голос, его прикосновение, его нежность…

Он шептал едва слышно, отчего мое сердце болело, колотясь слишком быстро.

–

Я хотел заставить тебя кончить с такой силой, чтобы эта презрительная ухмылочка

навсегда исчезла с твоего лица, – сказал Джекс тихо. – Я хотел своим языком ощутить, насколько ты

влажная для меня. Хотел, чтобы ты оказалась подо мной, чтобы извивалась, потная, и умоляла.

В груди все сдавило; я закрыла глаза. Извивалась. Потная. Я не такая. Я никогда не смогу

доставить ему удовольствие.

Выпрямившись и приблизившись ко мне вплотную, он продолжил:

–

Раньше я фантазировал о том, чтобы прижать тебя к дверцам личных шкафчиков в школе

и провести ладонью по внутренней поверхности твоего бедра, слушая твои стоны.

Мои колени дрожали, без малого не подгибаясь. Я почувствовала тепло между ног. Ему

нужно остановиться.

–

Я хотел, чтобы твой рот слился с моим, – прошептал он; его дыхание щекотно обдавало

мой лоб. – Чтобы твои ноги сжимали мою талию, пока ты бы трахала меня.

О, мой Бог.

–

Черт, я хотел тебя, Кейси. Хотел довести тебя до исступления. – Губы Джекса были так

близки к моему лицу, что я чувствовала влажность его дыхания. – Я хотел тебя замарать.

Затем он обхватил мое запястье. Я охнула, прежде чем снова захлопнула рот. От контакта с

его рукой мое тело запылало, дыхание дрогнуло, когда Джекс склонился еще ниже, практически

касаясь моих губ.

–

Но потом я узнал тебя. – Тон его голоса ужесточился, стал отрывистым. Кожу начало

саднить, потому что он сдавил запястье. – Ты бесхребетная и беспомощная. Я никогда не встречал

другого человека, столь отчаянно пытающегося вырваться из своей собственной шкуры.

После этого он дернул, подняв мою руку между нами, перевернул ее внутренней

поверхностью предплечья вверх, чтобы обнажить пятисантиметровый шрам. Проведя по нему

большим пальцем, Джекс хмуро глянул на меня с отвращением на лице.

Слезы обожгли глаза.

Он знал. Откуда он знал?

Сжав зубы с такой силой, что стало больно, злобно посмотрела на него, рывком высвободив

свою

руку из его хватки.

Подавшись назад, силой сдерживала слезы, сжала челюсти с твердым намерением ни за что не

показать ему признаков поражения.

По пути обратно через дом, не сбавляя темпа, подхватила чей-то забытый стакан с выпивкой с

кухонного стола и вылила на усилитель. Достигнув двери, смутно услышала, как тот зашипел, после

чего комнату заполнил статический шум.

Глава 4 Кейси

Утром, я сидела на краю кровати Тейт, сложив руки на коленях и поглаживала большим

пальцем шрам на внутренней стороне запястья. Он был длинный и широкий, но хорошо спрятан и

проходил по диагонали по всей внутренней стороны запястья.

Бесхребетная и беспомощная. Я тряхнула головой, чувствуя как на руку упала холодная слеза.

Джексон Трент мудак.

Каждый считал, что понимает меня. Джекс, Джаред, Мэддокс, Лиам моя мама… Все.

Все кроме Тэйт и Шэйн. Они были моей настоящей семьей, потому что только они все знали

обо мне.

Я никогда не встречал другого человека, столь отчаянно пытающегося вырваться из своей

собственной шкуры.

Я заправила прядь длинных волос за ухо и сжалась. Он был прав на счет меня. В голосе

пронеслись события, словно они случились только вчера.

-Катерина подойди – крикнул отец. Он сидел возле окна в домашних штанах и халате.

Я кусала ноготь, испуганно посмотрела на маму. Но она не смотрела на меня. Почему она не

смотрела на меня?

Мне 4 года, и сколько бы я не спрашивала, что случилось, они мне не говорили. Все что я

знаю, так папочка больше не сможет жить вместе с нами. У него растрепанные волосы, и я никогда

прежде не видела его с бородой.

-Катерина – он поманил меня рукой, хотел, чтобы я подошла.

-Папочка, я Джульета – промямлила я, и мама ударила меня по спине.

Мои губы тряслись и лицо болело. Я сделала, что то не так. Когда я плохо вела себя на улице,

она шлепала меня, объясняя тем, что не может кричать при всех.

Я видела, как папочка расстроился и я опустила руки, я хотела, чтобы он меня любил. – Я

шучу – я улыбнулась так широко, как только могла. – Я Катерина.

И я побежала в крепкие объятия папочки, и он меня обнял, думая, что я моя сестра.

Я не могла в это поверить, но придурок был прав. Я не была моей умершей сестрой

Катериной, я была гораздо хуже. И я теперь сама не знаю кто, черт возьми, такая Джульета. Я едва

существовала.

Какое мороженной любит Кейси? Потому что я буду, есть любое, чтобы не огорчать папочку.

Неужели я обязана каждое воскресенье одевать в церковь наряд от Мэри Джейнс потому что он

нравиться Кейси? Я ненавидела Мэри Джейнс, но нет, предполагалось, что она мне нравилась,

поэтому я решила, что она мне нравится, и забыла об этом. Кем я хочу быть, когда выросту? Ой нет.

Кем Кейси хочет быть, когда вырастет? Потому что Папочка любил обсуждать это с ней и я старалась

не расстраивать его.