Приключения маленькой птички (СИ) - Осетина Эльвира - Страница 4

[1]

[1]

[1]

[1]

[1]

[1]

[1]

3 глава

Я проснулась от холода и по привычке попыталась укутаться крыльями, но крыло, за что-то зацепилось и никак не двигалось. Было ужасно лень открывать глаза и вставать распутывать его, тем более что усталость была кокой-то слишком сильной. Я еще немного полежала и помучалась от холода. А затем разозлилась и дернула крылом с силой.

Сначала был крик, а потом я поняла, что кричу я, и от боли. О Великий Цирбис! Я забыла, что мое крыло сломано!

Мое крыло так болезненно заныло, что, не сдержавшись, я заплакала. А затем почувствовала чьи-то теплые объятия и успокаивающий ласковый шепот.

-          Тише, тише, девочка моя, ну все, все, моя хорошая…

Я открыла глаза и поняла, что лежу, почти уткнувшись носом в шею сурда. Он обнял меня и укрыл нас обоих своими крыльями. От него так хорошо пахло, и он был таким теплым, что даже вредничать расхотелось. И я решила, что буду закатывать ему истерики днем. Сейчас мне было слишком хорошо и уютно.

Я чуть не замурлыкала от того, как он аккуратно поглаживал мою спинку, не касаясь больного крыла. И боль постепенно утихла, а я и не заметила, как вновь провалилась в приятную дрему, и уже практически засыпая, все же уткнулась носиком в его шею и немного лизнула.

Ну…, это я просто так сделала,… что бы запомнить его вкус. Я ведь все равно скоро сбегу. А так хоть вкус на память останется...

А он почему-то замер и перестал меня поглаживать. И дыхание у него участилось, и сердце как-то слишком быстро стало биться.

Я сначала ничего не поняла и уже почти уснула, а потом почувствовала его руку не на спинке, а уже на моей попке, а вторую его руку почувствовала в своих шортиках, пальцы же его, осторожно дотронулись до моих складочек…

Хотела уже возмутиться, но так мне хорошо и приятно стало, от его осторожных прикосновений, что я решила пока помолчать, а чтобы не застонать, еще сильнее уткнулась в его шею.

Сурд приспустил мои шортики и пальцами осторожно дотронулся до моей дырочки. В моем животике мгновенно начал разгораться маленький пожар. И как же сильно мне захотелось, что бы его пальцы вошли в мою дырочку, что я неосознанно начала выгибаться навстречу их ласковым поглаживаниям.

И не сдержавшись, я все же застонала, и прикусила ему кожу на шее, а в ответ услышала его стон. От чего все мое тело наполнилось сильнейшим желанием.

В одно мгновение, я оказалась уже лежащей на его груди, и почувствовала, как он расстёгивает свои брюки, и что-то большое и скользкое упирается в мою попку.

Вспомнив, что это такое, я запаниковала, и мне уже расхотелось ощутить его в себе. Он же такой большой, и мне опять будет так больно, хоть и потом будет хорошо, но ведь сначала больно!

И я попыталась с него слезть.

- Тише, тише малышка.

Он тут же прижал меня к себе.

- Нет, нет, я не хочу…

Я уперлась в его грудь руками и постаралась с него слезть.

- Малышка, успокойся, тебе будет хорошо, давай детка, ты же вся течешь…

Он попытался прижать меня к себе и убрать мои руки. Но я не собиралась сдаваться.

- Детка, хватит вредничать, неужели ты не хочешь признаться, что тебе понравилось? – в его голосе послышалось раздражение.

Я продолжала барахтаться на нем и упираться в его грудь. Но слезть не получалось, он оплел мои ноги своим хвостом, что я даже пошевелить ими не могла.

- Да что же это такое, отпусти! – зарычала я от бессилия. Только рычание получилось, каким-то неуверенным.

Сурд подтянул меня с легкостью ближе к своему лицу и зашептал на ушко, щекоча его своим дыханием:

- Не отпущу, пока не признаешь, что тебе было хорошо со мной на скале, - и слегка его прикусил.

 А меня словно током пронзило. Я нервно задышала и попыталась сообразить, о чем вообще шла речь. Мысли кое-как собрались в кучу, а он все продолжал слегка покусывать и облизывать мое, как оказалось, ну очень чувствительное ушко.

- Д-да не спорю, - дрожащим от возбуждения голосом начала я, врать я никогда не умела и не любила, зачем отнекиваться, мне действительно было хорошо, но было огромное но! Я ведь не желала и не напрашивалась, тем более, что мне вообще еще рано. Эти мысли немного привели меня в чувство, и прокашлявшись я продолжила уже более увереннее,  - мне было хорошо, но больно тоже было… И вообще, я обиделась, ты мне крыло сломал! Отпусти!

Он замер после моих слов, и я почувствовала, как его хвост освобождает мои ноги. Как только ощутила, что могу встать, то выпуталась из его крыльев и вскочила на ноги, поправляя шорты.

Мое тело тут же обдало ночной прохладой. И я кое-как сдержалась от того чтобы не захныкать от холода. Что-то я совсем размякла с сурдом, даже сама себя не узнаю. Вчера истерику закатила, сегодня хнычу. Дома я себе такого не позволяла. Сама же на сестер злилась, когда они так себя вели. Хотя они и старше меня, больше чем в два раза.

Нет, нужно думать, как убежать от сурда, иначе совсем в нюню превращусь.

Я, демонстративно не смотря, на Архуса, отошла подальше, и села привалившись к дереву на прохладную траву, кое-как замотавшись одним целым крылом. Второе попыталась рассмотреть, но, во-первых было слишком темно, мое зрение еще не позволяет мне ориентироваться, как следует в темноте, мне еще лет пятьдесят нужно расти, что бы научиться видеть так хорошо, как это делают взрослые. Вот еще одна проблема, можно было бы попробовать уйти сейчас, но можно заблудиться. Тем более, что Архус завернулся в свои крылья и вроде даже дышать стал медленнее и спокойнее. И даже не пошел за мной! И не успокоил! И вообще! Пусть катиться к Сэбису! Вот!

Поджав под себя ноги, я смотрела на черное озеро и слушала переливчатое стрекотание сверчков, которое постепенно убаюкало меня.

Утром я проснулась опять от холода, но о втором крыле вспомнила сразу же. Открыв глаза, увидела, что сурд ощипывает жирную ситку, и когда только поймать успел?

 Я сходила в кустики, и стоило все же искупаться, но в холодную воду лезть совершенно не хотелось, отошла подальше от сурда и, сняв одежду, долго стояла и настраивала себя. А затем с диким криком бросилась в воду. Опять забыв про свое крыло. Которое тут же дало о себе знать отдаваясь болью в спине, и я зашипела от боли и от холода одновременно.