Пятнадцатый рай - Клевер Алиса - Страница 20

У Аркадия никогда не было семьи. Не было никого, кроме Максима.

– Нам пора, пора, – нервничал он, вышагивая взад-вперед по комнате. Пять шагов в одну сторону, три в другую, полы деревянные и отзываются гулким эхом на каждый шаг.

– Аркадий, верно? – Отец был уже немного выпивши, еще больше напуган. Он облачился в «парадный» костюм, словно собрался на премьеру в любительском театре в Коврове.

– Да. Что вы хотели? – В голосе Аркадия сквозило раздражение, как он ни пытался скрыть его. Никакой четкости в действиях, а время идет… Вон ходики с гирькой тикают – тик-так… тик-так… Как по затылку тюк-тюк… тюк-тюк…

– Вы ведете себя так, словно не уважаете нас, – бросил ему Петр Крылов и тряхнул головой, как петух, норовящий клюнуть другого.

– Не слушайте его, – вмешалась Вера Ивановна. – Петр, – позвала она мужа, – иди, помоги – тяжелое.

– Пусть эти таскают, – хмуро буркнул тот. – Никуда я не хочу ничего переть. А, мать? Что за дурь?

– Тут вот все наши документы, Арина. Куда бы их положить? – Мать посмотрела на дочь в нерешительности. Арина огляделась, словно забыла, где она. Как она могла допустить такое? Что она сделала не так? Почему из-за нее должны страдать ее родители, их хозяйство? Откуда налетел этот ураган?

– Положите вот в эту коробку. Мы возьмем ее с собой в салон, – ответил Максим вместо Арины. Он присел на корточки, взял в руки Аринины ладони и заглянул в ее затуманенные тревогой глаза.

– Все будет хорошо, принцесса. Ты мне веришь? Все образуется.

– Ты думаешь? – с сомнением отвечала Арина. – Словно на дом напала орда…

– Орда? – усмехнулся Максим. – Ну и фантазия у тебя… Разве тянем мы с Аркадием на орду? А ты, кстати, не голодна?

– Нет, я не голодна.

– Но ты должна быть голодна, Арина. Ты не ела ничего в самолете… Когда ты, собственно, последний раз ела? Ты так в обморок грохнешься.

– Давайте-ка и правда я ее накормлю, Максим, – спохватилась мать. Максим обернулся на голос, и лицо Крыловой потрясло его. Простые вещи, как они важны. Накормить ребенка, уложить его спать, обогреть дом, принести дров. Смысл жизни, собранный из чистых, протертых полотенцем тарелок с клубничинами на ободках. Вера в будущее, выраженная в керамической кружке с горячим мятным чаем.

– Покормите и меня, – улыбнулся Максим, и тогда Вера Ивановна бросилась к плите, запалила огонь, достала из холодильника кастрюлю с грибным супом, быстро набросала картофелин в ведерко с водой.

– Максим! – воскликнул Аркадий, и возмущению его не было предела, но Максим стрельнул в него таким взглядом, что Аркадий тут же замолчал, осекся и кивнул. Что ж, улетят ночью. Или утром. Что он может поделать, в конце концов.

Через полчаса все сидели за ставшим вдруг тесным столом, и в центре стола дымилась сковородка с жареной картошкой с лучком, и в тарелках был налит грибной суп – только благородные грибы, белые, подберезовики, в этом году было много маслят. Аромат такой, что желудок сводит от голода, аппетит тут, у нас, на воздухе, зверский.

– Ну, вздрогнули?! – Петр Крылов поднял стакан с мутной жидкостью, на поверку оказавшейся не такой безнадежной. Аркадий сказал бы, что настойка чем-то походила на густоватую текилу. Впрочем, он не такой уж и специалист. Главное – обстановка немного разрядилась, и, кажется, после того как все поели, накал и раздражение ушли, и люди смирились с тем, что дальше их повезут неизвестно куда, неизвестно зачем и спасая от невесть какой угрозы. План в действии. Если ничто не помешает, они уже завтра будут в Тель-Авиве – все вместе, счастливая семья Крыловых, готовая начать новую жизнь. Тихую и неприметную жизнь в предместье Лондона.

Если бы ничто не помешало.

Но помешало. Когда вертолет подлетал к Москве, телефон у Аркадия зазвонил. Он не сразу услышал звонок, а когда услышал, то не стал спешить и отвечать. Он нахмурился и посерьезнел, переглянулся с Максимом, но ничего не сказал, пока они не приземлились и не смогли, не вызвав вопросов, отойти на достаточное расстояние от Крыловых.

– Он звонил? – спросил Максим обеспокоенно.

– Стой здесь. Я поставлю на громкую связь, – сказал Аркадий, доставая телефон из кармана пальто. – Вот ведь черт! Я говорил, у нас нет времени. Твой отец – он всегда чувствует, когда что-то происходит у него за спиной.

– Успокойся. Аркадий, ты же сам говорил… Может, он хочет спросить о чем-то по бизнесу. Или распорядиться насчет какой-нибудь встречи. Ты нервничаешь раньше времени.

– Возможно. Да, ты прав, – кивнул Аркадий и набрал номер босса. Главное – дыхание. Не стоит его сдерживать, не стоит пытаться делать голос слишком «естественным», это никогда ни у кого не получалось.

– Алло, Константин? Ты звонил? Я слушаю! – Аркадий намеренно подошел ближе к большому скоростному шоссе, чтобы было слышно больше шума от дороги и меньше – его голоса.

– Ты где? – Тон у Коршунова спокойный, деловой.

– Я на Каширке, – ответил Аркадий, заготовив заранее ответ, что именно он там, на Каширке, делает. Встречался с представителями дорожно-строительной компании, по проекту дорожного тендера, а сейчас едет обратно. Они действительно участвовали в одном таком тендере. Но Коршунов ни о чем не спросил.

– Ты уже разобрался с Белоснежкой, – перешел он сразу к делу, но что-то в его интонации звучало по-новому.

– Слушай, Коршунов, я думаю, мне удастся добиться от нее понимания, – это было сказано нейтрально, словно часть незавершенного рассуждения. – Ты настаиваешь на плане «Б»? Я, в принципе, готов, но не вижу необходимости.

– Я тоже, – вдруг согласился с ним Коршунов. – Я тут обдумал всю эту историю. В конце концов, я же ничего не знаю об этой девице. Мало ли, вдруг Макс всерьез втрескался. Как думаешь, он втрескался всерьез?

– Не знаю, – протянул Аркадий. – Это выглядит так. Но ты же знаешь Максима, сегодня он втрескался, а завтра предложит ей групповушку, и все.

– Так ты думаешь, эта Белоснежка – приличная женщина? Не шлюха?

– Ты что, Коршунов? Ты поверил, что такие есть?

– Черт его знает. В общем, я тут подумал, Аркаша. Ты пока что сдай назад, слышишь?

Аркадий замер и прикусил губу от напряжения. Что-то не так. Что-то случилось.

– Хорошо, я сдам назад. Что мне ей сказать?

– Ничего не надо ей говорить. Во всяком случае, пока что не надо. Я хочу встретиться с Максимом. Можешь организовать это? Я завтра буду в городе. Пусть он со мной пообедает в этом ресторанчике на Новом Арбате. Ты тоже приходи. Поговорим.

– Я понял, хорошо, я позвоню ему сейчас же.

– Отлично. А то мы с ним в одном городе торчим, а толком даже не виделись. Ты скажи ему, что я больше не буду лезть в его дела с этой… Белоснежкой. Нравится – пусть играется. Да, и еще. Ты перевод сделал?

– Перевод? – Аркадий вздрогнул, лихорадочно соображая, о каком переводе может идти речь. Все казалось туманным, память отказывалась служить. Ах да, китайцы. Контракт в три хода – Россия, Англия, Пекин.

– Сделал, все в порядке.

– Это хорошо. Ты когда летишь?

– В Пекин? Я уже распорядился, полетит финдиректор.

– Почему? – удивился Коршунов. – Нет, Аркаш, это слишком важный контракт. Слетай сам, о’кей?

– Ладно, конечно, – автоматически согласился Аркадий. Коршунов ненавидел летать, это правда. И контракт действительно важный. – Я созвонюсь и полечу.

– Все, до связи.

И Константин Коршунов отключился. Он положил телефон на маленький журнальный столик около камина и осмотрелся. В доме было тихо и свежо. Когда вернется отосланная на весь вечер прислуга, нужно будет сказать, чтобы прибавили отопления. А пока все идет по плану.

9

Она отказывается уезжать! С чего она взяла, что Максим позволит ей остаться в Москве и подвергать себя немыслимому риску?

А с чего он взял, что может что-то ей позволять или не позволять? Она – свободный человек со свободной волей!

Свободный? Ха!

Он ей покажет, что такое свобода! Пусть знает! Он привяжет ее к машине, насильно увезет в аэропорт. Вот только как он запихнет ее в самолет, он ответить не смог. И поэтому теперь бегал по плохо освещенной парковке торгового центра, где они остановились исключительно для того, чтобы орать друг на друга и выяснять отношения.