Леди-цыганка - Басби Ширли - Страница 59

Словно отец, утешающий плачущего ребенка, Джейсон нежно прошелся по ее щекам своим носовым платком, и она живо вспомнила их встречу на лугу. Похоже, эта мысль пришла и к нему, потому что он прошептал:

– Кажется, я заставляю тебя плакать. Это уже не в первый раз…

Она посмотрела на него заплаканными глазами, и у него перехватило дыхание. Господи! Она так мила, думал он, глядя на длинные ресницы, все еще подрагивающие губы. Его губы в полутьме коснулись ее губ, и этот нечаянный поцелуй перехватил дыхание Кэтрин, пробудил в ней желание еще к одному, и Джейсон, словно в каком-то порыве, пробормотал:

– Слушай, котенок, конечно, все у нас сложилось не правильно, но сегодня наша брачная ночь. Другой такой никогда не будет, может, другие ночи откроют, что женились мы на незнакомых людях. Разве нельзя забыть всю горечь и упреки, и… и… – он помедлил. – О Господи! Я не знаю, что имею в виду. Но хоть сегодня не воюй со мной. Мы должны этот несчастный брак сделать настоящим!

В полном согласии Кэтрин прижалась к нему и зовуще раскрыла губы. Джейсон издал низкий стон и прильнул к ней. Они были настолько поглощены друг другом, что испытали некий шок, когда карета остановилась перед отелем. Джейсон подумал: как хорошо, что они приехали, еще несколько миль такого неожиданного отклика со стороны Кэтрин, и он завершил бы свадебную поездку прямо на полу кареты!

Прилагая неимоверные усилия, чтобы не уподобиться возбужденному вепрю, он проявил сдержанность, когда они достигли своих комнат, отдал распоряжение, чтобы легкий ужин принесли к ним в апартаменты, и неохотно оставил Кэтрин переодеваться и привести себя в порядок после дороги.

Меньше всего ожидавшая такого поворота событий, Кэтрин вся трепетала. Она отодвинула горькую мысль, которая тлела теперь где-то в глубине, что, хотя его так тянет к ней и хотя они проявили желание достигнуть согласия, ни разу Джейсон не упомянул и даже не намекнул, что любит ее или что она значит для него больше, чем любая другая женщина! Она не хотела сейчас об этом думать и, подгоняемая лихорадкой предвкушения, велела Жанне приготовить ванну.

Впервые в своей жизни Кэтрин сознательно хотела вызвать мужское желание и, торопливо перебирая платье за платьем, искала именно такое. Наконец ее взгляд остановился на неглиже, которое Джейсон купил вскоре после их прибытия в Париж. Она не собиралась носить его, частично из-за простого упрямства, а частично от врожденного понимания, что подобные вещи были изобретены с единственной целью – порождать соответствующие мысли и желания.

Рубашка и халат были сшиты из пурпурного шелка, настолько густого, что казались почти черными, и нежная алебастровая кожа Кэтрин на этом фоне выглядела очень чувственно. Рубашка, прилегая к груди словно вторая кожа, дальше струилась к ее ногам ярдами пурпурного облака. Держалась она лишь на двух узеньких бретельках на плечах и, внутренне трепеща, Кэтрин понимала, что через несколько минут одним легким взмахом Джейсон сбросит эти бретельки.

Длинные, широкие рукава халата и были, и не были на ней – сквозь них просвечивали ее прелестные белые руки. Длинный шлейф таил свой соблазн. Такой вошла она в комнату, где ее ожидал Джейсон.

Он стоял спиной к ней и глядел в балконное окно. На мгновение она задержалась в дверях, охватив взглядом накрытый на двоих маленький столик, мягкий свет свечей, высокого мужчину, еще не замечающего ее присутствие. Он уже был в шелковом халате, волосы его влажно блестели, говоря о том, что он также успел принять ванну.

Поколебавшись, внезапно ощутив какую-то неуверенность, она поняла, что сейчас самое время повернуться и убежать – сейчас, пока он еще не почувствовал, что она здесь. Ускользнуть в свою комнату и послать с Жанной записку, что она заболела и не может видеть его сегодня. Интуитивно она знала, что он не возьмет ее силой в этот вечер. Но пока она переминалась в нерешительности, он угадал ее присутствие и медленно повернул к ней лицо.

Внезапно огонь его глаз заставил было ее вихрем броситься из комнаты, но, не слушая пугающие удары сердца, она улыбнулась застенчивой улыбкой и позволила высокому мужчине усадить себя за стол. Она так остро чувствовала рядом его зеленые глаза, потемневшие от желания, его откровенно ждущий рот, что сам ужин не остался в ее памяти. Позже она никогда не могла вспомнить, что они ели и пили, только его лицо, темное и неразличимое, да сверкающие глаза отпечатались в ее памяти. Глядя, как длинные пальцы небрежно держат хрустальный бокал, она не могла унять дрожь возбуждения, пробегавшую по телу. Скоро она окажется во власти этих длинных пальцев и худых рук, и от этой мысли что-то больно сжалось в ее лоне. Не в силах выносить эту неопределенную тишину комнаты, Кэтрин неожиданно вскочила.

– Зд… здесь… здесь ужасно жарко. Так хочется глотка свежего воздуха!

Джейсон следил, как она прошла, волоча шлейф, распахнула французские двери – прохладный ночной воздух, неся легкий аромат цветущих акаций, заполнил комнату. Все ее тело напряглось, когда она невидяще взглянула вниз, и скорее почувствовала, чем увидела, что сзади подошел Джейсон. Он положил ей на плечи 3(свои теплые и нежные руки, уловив легкую дрожь страха, пробежавшую по ее телу.

Джейсон твердо привлек ее к себе, но несколько секунд не делал ничего, что могло напугать ее, только медленно проводил руками по ее плечам, рукам, в то время как его губы искали и касались чувствительных точек в тех местах, где шея переходила в гладкие плечи. Только тогда, когда он почувствовал, что она совсем расслабилась, он медленно повернул к себе ее лицо. Сердце Кэтрин едва не выскочило из груди.

При свете луны, как двое незнакомцев, они словно изучали друг друга, потом Джейсон поцеловал ее. Это был нежный, вопрошающий поцелуй, но и требовательный, страстный, и Кэтрин пошла ему навстречу. Когда Джейсон оторвался от ее губ, кровь в ее висках стучала, она чувствовала жадную, пульсирующую боль в глубине своих чресел. Его глаза изучали ее лицо, увидев то, что было нужно, он молча подхватил ее на руки, и они оказались в спальне.

Одним быстрым, рассчитанным движением сбросив халат и рубашку и уложив ее на постель, он хрипло выдавил:

– Надеюсь, ты не замыслила снова выскользнуть из-под меня в самый ответственный момент? – И сверкнул в темноте белоснежными зубами.

Слишком остро ощущая власть его сильного, горячего тела, она только молча взирала перед собой, а когда он закрыл собой весь мир, ее тело так сплавилось с ним, что даже тень не проскользнула бы между ними. Его твердый и опытный рот сомкнулся на ее губах, и впервые получил отклик на свой голод. Он раздвинул ее губы и стал жадно пить сладость ее рта, в то время как его руки захватили в плен ее тело.

Он был нежен, дождавшись своего часа, его рот следовал за его руками, по мере того как они двигались от ее плеч к груди. Все чувства Кэтрин дико обострились. Повинуясь инстинкту, ее руки отправились в нерешительное путешествие по его телу, медленно прошлись по мускулистому торсу, потом по широкой спине и твердым ягодицам, потом набрались мужества, чтобы коснуться его так, как она сделала это однажды в гостинице. Но теперь не было надобности сдерживать это мужество, потому что Джейсон нежно, но уверенно направлял ее руку к себе, а когда ее ладонь сомкнулась вокруг его мужского начала, с губ Джейсона сорвался низкий стон наслаждения.

– Котенок, ах… теперь не так, вот так… Он опытно учил, как доставлять удовольствие мужчине, положив свою руку поверх ее руки и искусно показывая, что надо делать, поощрял ее продвижение ласковыми словами, когда она запиналась.

Через несколько секунд он довольно прошептал:

– Помедленнее, моя ласковая, помедленнее, или я кончу раньше, чем начал!

Потом он тихонько отстранился от нее, но руки его продолжали свое дело, лаская, раскрывая ее тело и медленно продвигаясь по втянутому животу вниз.

Непроизвольный импульс заставил ее сдвинуть ноги, « и руки мгновенно остановились. Пригнувшись к ее губам, он шепнул: „Котенок?“ – и крепко поцеловал ее. Она задохнулась, и бедра сами раздвинулись, открывшись ласковым прикосновениям.