Хозяйка поместья - Басби Ширли - Страница 8

— Нет!

Несколько месяцев они избегали этой темы, но как-то Адам вернулся к ней, все еще не теряя надежды уговорить сестру.

— Послушай, Кэт. Позволь мне навестить этого человека. Сейчас он, должно быть, уже вернулся из Франции, и, судя по твоим рассказам, я могу разыскать его без особого труда. Хорошо, я не скажу ему, что ты здесь, просто представлюсь и посмотрю, что из этого выйдет.

На сей раз она согласилась хотя бы подумать. Другим вечером, когда они безмятежно сидели в библиотеке Адама, он снова заговорил об этом. Кэтрин вышивала крохотную ночную рубашечку, ее беременность стала заметна, у нее было рассеянное выражение лица. Адам видел, что мысли ее далеко не радостные. Он снова изложил ей свои соображения и был доволен тем, что она, кажется, готова пересмотреть свое отношение, но тут же убедился, что радость его преждевременна. Она опустила рубашечку на колени и отрицательно покачала головой:

— Нет, Адам, не надо! Я знаю все твои доводы, ты думаешь, я не спорю сама с собой по этому поводу? Или и ты видишь во мне лишь производительницу наследника, вроде одной из твоих лошадей? — Взглянув на свою раздавшуюся талию, она печально улыбнулась:

— Хотя именно сейчас я очень похожа на породистую кобылу, ожидающую потомства.

Лицо Адама сразу смягчилось. Он обожал сестру, знал, что за ее вызывающей улыбкой скрыто страдание, и, понимая это, шел на то, чтобы снова затронуть конфликтную тему. Ее неустроенность беспокоила Адама, хотя некоторые треволнения он относил к обычным причудам беременной женщины.

— Вот что я скажу, — неожиданно предложил он, — Поскольку урожай этого года собран и у нас есть некоторое время до весенних посадок, давай отправимся по реке в Новый Орлеан. Там ты немного развлечешься. — Он взглянул на ее живот, потом, встретив ответный взгляд, пробормотал:

— Извини, Кэт. Я не подумал. Мы отправимся после того, как родится ребенок.

Но Кэтрин не согласилась.

— А почему бы нет? — Глаза ее неожиданно заблестели. — Я не такая уж толстая и плавание вниз по реке не повредит ни мне, ни ребенку. Так хочется взглянуть на Новый Орлеан! Когда мы с Жанной высадились на берег, то так спешили в Натчез, что даже не видели города. Поехали, Адам!

— Не знаю, Кэт, — сказал он, поколебавшись. — Это ведь не только плавание вниз по реке, но и обратная дорога. Я что-то беспокоюсь.

Кэтрин нагнулась к нему и стала уговаривать:

— Пожалуйста, Адам! Беби появится не раньше чем через три месяца, мы же вернемся к середине декабря, и все обойдется хорошо.

В итоге он сдался, а видя, сколько удовольствия доставляет ей город, пришел к убеждению, что поступил правильно. Они наслаждались пребыванием в Новом Орлеане. Кэтрин приходила в восторг, разглядывая розовые, голубые и пурпурные дома, ажурные железные изгороди. Здесь было принято возводить дома прямо по краю деревянных тротуаров, называемых в Новом Орлеане банкетками. На французском базаре оба они, хотя Адам бывал здесь раньше, одинаково дивились бесчисленным рядам овощей, фруктов, тканей, дамских безделушек, кожаных изделий для джентльменов. В самом центре базара был участок, где продавали рабов. По узким проходам между рядами бродили высокие индейцы, одни с перьями в волосах, другие лишь с косичкой черных волос на макушке, спускающейся вниз, в цветных одеялах, обернутых вокруг полуголых тел; скво смиренно следовали за своими надменными мужьями. И над всем стоял гул разных языков, когда испанские матроны торговались с разносчиками-качжунами, плантаторы-французы спорили о цене с торговцем-индейцем или американец сбивал цену, которую освобожденный раб просил за свои изделия.

Благодаря порту, который и сделал его знаменитым, город мог предложить многое, и, проходя по магазинам, Кэтрин потратила изрядную сумму, вырученную за урожай нынешнего года, на разные вещи для Белле Виста — бархатное кресло для центральной гостиной, зеркало в золоченой раме, какое ей хотелось для своей комнаты, просторную клетку для певчей птицы. По счастью, Адам был человек богатый, к тому же щедрый.

Они бы уехали много раньше 20 декабря, если бы Кэтрин не простудилась, и сильно. Целую неделю она пролежала в постели, еще неделю приходила в себя, прежде чем Адам позволил ей выйти из отеля. Он хотел, чтобы она совершенно поправилась, перед тем как они пустятся в обратное путешествие в Натчез — ведь приближался срок появления на свет ребенка.

То, что в это утро они оказались на церемонии смены флага, было случайностью. Адам сопровождал Кэтрин в осмотре монастыря урсулинок на Чартрез-стрит, а позже взял ее на церемонию — вот так они и оказались в толпе в это примечательное утро.

Когда Адам предложил задержаться в городе на неделю, Кэтрин была этим очень довольна. Но теперь, потрясенная встречей с Джейсоном и видя мрачное лицо брата, она от всего сердца пожалела, что они еще здесь, а не на полпути к Натчезу.

— И что теперь, Кэт? — начал Адам, даже не дав ей времени снять плащ. — Что теперь ждать после этого хорошего маленького спектакля?

Обессиленная Кэтрин взмолилась:

— Адам, не начинай, прошу тебя!

Бросив на нее разгневанный взгляд, он подошел к широкому окну, выходящему на Карал-стрит. Глядя на то, как он стоит там — темные волосы падают на воротник модного синего сюртука, длинные ноги в штанах из оленьей кожи слегка расставлены, руки сомкнуты за спиной, — она подумала, что он напоминает сейчас Джейсона. Точно так же и он мог бы стоять, кипя от гнева.

Готовясь выслушать доводы, которые он обрушит на нее, Кэтрин аккуратно свернула плащ и приняла непреклонный вид. Потом спокойно спросила Адама, все еще стоявшего к ней спиной:

— И что ты предлагаешь нам делать?

Он с подозрением взглянул на нее через плечо.

— Ты способна прислушаться к голосу разума? — спросил он грубо.

В уголке ее рта затеплилась слабая улыбка.

— Да, я выслушаю доводы разума, но не обещаю, что прислушаюсь к ним.

Она присела на край кровати, словно пай-девочка, собирающаяся выслушать наставление, и ее покорный вид тронул сердце Адама. Он подошел к ней, встал на колени, взял ее руки в свои и сказал проникновенно:

— Кэт, ты должна верить мне, когда я говорю, что никогда не стану принуждать тебя оставить мой дом. Ты даже не представляешь, что означает для меня, что, убежав, ты выбрала именно мой дом. Я всегда тороплюсь вернуться, зная, что застану тебя там. Я очень скучал по тебе. Но, — он сделал взвешенную паузу, — ты замужем за Сэвиджем, и я сомневаюсь, что в этом пункте можно что-то изменить. У тебя нет основания для развода. И ты носишь его ребенка. Ты не можешь делать вид, что ничего не произошло. Произошло! И ты не можешь отрицать, что это его законный ребенок!

— Ты так уверен, что будет мальчик? — спросила она просветленно, и Адам нахмурился.

— Не пытайся уйти от разговора, ты знаешь, что я имею в виду.

Она неуверенно прикусила нижнюю губу и спросила с любопытством:

— Адам, ты видел его. Похож он на мужчину того типа, который примет жену, совершившую ошибку, не задавая ей никаких вопросов?

Живо вспомнив суровое лицо и пронзительные глаза незнакомца, он вынужден был признать:

— Да, я не думаю, что это будет легко, но мы должны попытаться исправить отношения между вами.

— Как? — в отчаянии крикнула она. — Ты видел, каким разъяренным он выглядел. Я значу для него меньше, чем распоследняя рабыня. Им движет только его гордыня. Как ты можешь желать, чтобы я провела с ним оставшуюся жизнь?

Глядя прямо в ее несчастные глаза, Адам тяжело вздохнул.

— Ладно, Кэт, оставим сейчас все как есть. Но такое состояние дел не может продолжаться неопределенно долго, — добавил он спокойно. — Сегодня нам повезло. Имея общих друзей, в один прекрасный день мы сможем оказаться в такой ситуации, что пути наши пересекутся, когда мы меньше всего этого ожидаем, и какие-нибудь ничего не подозревающие хозяева представят тебя мужу. Каким милым сюрпризом это окажется!

Кэтрин печально кивнула: