Не было бы счастья - Малиновская Елена Михайловна - Страница 36

Здесь все было залито неестественно ярким белым светом, от которого слезились глаза. Я никак не могла понять, насколько велика эта комната. И вообще, еще никогда я не чувствовала себя настолько беззащитной. Будто этот огонь осветил всю мою душу, не оставив в ней ни малейшего темного уголка, в котором можно было бы спрятать свои маленькие тайны и большие постыдные секреты.

Сначала мне показалось, что рядом никого нет. Но затем я увидела мальчика. Он сидел чуть поодаль, сжавшись в комочек и спрятав лицо между ладонями.

— Норберг? — удивленно спросила я.

Ох, зря я это сделала! В этом странном помещении оказалась прекрасная акустика. Я задала вопрос чуть слышно — а он прозвучал как крик, что заставило меня присесть от неожиданности и прикрыть уши руками. Как громко!

Мальчик между тем словно не услышал меня. Он продолжал сидеть без движения, только крепче прижимал руки к лицу.

Это мне не нравилось. Это мне очень сильно не нравилось. Понятия не имею, что Рикардо сделал с Норбергом, но почему-то мне казалось, что он подверг его своеобразной пытке.

Я медленно, морщась при каждом шаге, подошла к мальчику — каждое движение в этом странном помещении отдавалось страшным грохотом. Потом присела рядом и положила руку ему на плечо.

Он вздрогнул. Это была единственная реакция, которая доказывала, что мальчик заметил мое присутствие. Больше ни слова, ни жеста, ни взгляда.

— Виер Норберг, вам надо очнуться, — прошептала я.

И опять мои слова многократным эхом пронеслись по помещению, заставив страдальчески скривиться.

Мальчик словно нехотя отнял от лица ладони и посмотрел на меня.

Я испуганно поднесла руку ко рту, лишь в последний момент удержавшись от вскрика. Если честно, я ожидала чего-то страшного, но оказалась не готова к подобному. У мальчика не было лица. Словно кто-то тесаком безжалостно срезал нос и губы, оставив ровную кровоточащую поверхность. На месте рта — оскаленные зубы. А вот глаза неведомый мучитель не тронул. В них застыли такая боль и скорбь, что я едва не разрыдалась.

— Норберг…

Нет, я не сказала это, только подумала, но мальчик каким-то чудом услышал меня. Показал пальцем себе на рот, точнее, на то, что от него осталось, и я поняла, что к довершению всех ужасов у него вырезали язык.

И что же делать? Я страдальчески заломила руки. Рикардо приговорил своего противника к страшным пыткам. Тут нельзя говорить, иначе рискуешь оглохнуть. Поэтому я не сумею объяснить Норбергу, что все это лишь сон. Затянувшийся кошмар, созданный извращенным и больным воображением Рикардо. Но и оставить тут мага-менталиста я не могла. Это чересчур. Никакой ненавистью и злобой нельзя объяснить столь жуткое наказание!

Мальчик продолжал смотреть на меня. Он не умолял меня помочь и прекратить его страдания. В глазах были лишь тупая покорность судьбе и обреченность.

Я сжала кулаки. Ну уж, нет, это слишком! Надо срочно что-нибудь придумать!

Как назло, в голову не приходило никаких идей. В конце концов, ментальная магия — это не моя специализация. Эх, вот имела бы я сейчас дело с каким-нибудь амулетом…

Я нахмурилась, обдумывая последнюю мысль. Имела бы я дело с амулетом… Собственно, а в чем проблема-то? У меня как раз есть амулет — серебряное кольцо на безымянном пальце, которое некогда лично я зачаровала. Никакими чрезмерными свойствами я его не наделила. Это был мой первый опыт по созданию личного амулета. На этом кольце я постаралась отработать основные принципы создания амулета, привязанного к определенной личности, поэтому вложила в него всего понемногу. Но самое главное — я зачаровала его на поиск пути домой! Конечно, подсознание чужого человека тяжело назвать незнакомым местом, но, полагаю, кое-что может получиться. В конце концов, я вряд ли сумею придумать что-нибудь лучше этого.

«Возьми меня за руку».

Я больше не рисковала ничего говорить вслух — слишком дороги мне были мои уши. Поэтому постаралась как можно громче думать. Смотрела прямо на Норберга, стараясь не обращать внимания на кровавое нечто, заменившее ему лицо.

Мальчик меня услышал. В его глазах промелькнуло секундное замешательство.

«Пожалуйста», — добавила я.

Он продолжал смотреть на меня. Теперь в его глазах не отражалось вообще ничего. О небо, неужели Рикардо сломал его? Неужели в результате столь страшного испытания Норберг потерял разум?

И я начала вспоминать. Чистое голубое небо. Тепло солнечных лучей на коже. Пение птиц поутру, когда так сладко нежиться под одеялом. Запах горячего шоколада и только что испеченной сдобы. Неужели ему не хочется вернуться ко всему этому?

Ресницы мальчика дрогнули, и одинокая слезинка скатилась из его глаза. А затем он робко протянул мне маленькую узкую ладошку.

Умничка! Я ободряюще улыбнулась ему, крепко схватила за руку и активировала кольцо. Ну, сейчас проверим, насколько хороший из меня артефактник получился, даром, что ли, я столько лет в академии отучилась!

Неполную минуту казалось, будто я просчиталась, и кольцо просто не будет работать. Но едва ощутила горький привкус отчаяния на губах — что-то произошло. Безжалостный свет стал меркнуть. Секунда, другая — и все вокруг погрузилось во тьму, которая была сейчас особенно приятна для измученных глаз.

— О, она приходит в себя, — услышала я.

Беда в том, что это проговорил Рикардо. Неужели все зря? Неужели я опоздала со спасением Норберга?

— Впечатляюще, ничего не скажешь, — продолжил проклятый маг со снисходительными интонациями. Помолчал немного и вдруг спросил: — А ты что скажешь, братец?

Братец? Что еще за братец? Мало мне одного спятившего мага-менталиста, так он еще и всю свою семейку для полноты счастья решил прихватить?

Стой-ка! Я вдруг вспомнила свои рассуждения о том, что Рикардо и Норберг являются близкими родственниками. Ничего не понимаю!

— Я тоже впечатлен, — послышалось в этот момент.

Я почувствовала, что начала задыхаться от гнева. Потому что Рикардо ответил сам Норберг! Причем ответил совершенно спокойно. Что все это значит?

— Откройте глаза, виера, — мягко попросил меня декан. — И давайте поговорим. Разговор нам предстоит долгий и сложный.

Естественно, я выполнила его просьбу не сразу. Сначала некоторое время для порядка посидела, все так же зажмурившись и стараясь не обращать внимания на жадное любопытство, которое грызло меня все сильнее и сильнее. И лишь через минуту позволила себе с нарочитой ленцой оглядеться по сторонам.

Стоило заметить, обстановка в комнате особо не изменилась. Здесь по-прежнему присутствовали все те же действующие лица. Вот только и вир Сирил, и Ами, и Дариан словно дремали — каждый в своем кресле. А вот Рикардо и Норберг уже оказались на ногах. К слову, веревка, при помощи которой не так давно был связан Рикардо, сейчас валялась на полу. По всей видимости, как я и предполагала, освободиться магу не составило особого труда.

Правда, я никак не могла понять, почему Норберг сейчас спокойно стоит рядом с преступником и не делает никакой попытки обезвредить его. Более того, эта парочка пила вино! Вы представляете, они стояли, смотрели на меня и пили вино, как будто не произошло ничего из ряда вон выходящего!

В этот момент в моей голове словно провернулись ржавые шестеренки. Кажется, я даже услышала тот натужный скрип, который сопровождал сие действие. Ох, сдается, я начинала кое-что понимать. И это «кое-что» мне очень не нравилось!

— Это все было с самого начала подстроено! — выпалила и обвиняюще ткнула пальцем в виера Норберга. — Вы… вы…

Я запнулась, не сумев подобрать как можно более обидное определение. Очень хотелось назвать мага козлом, но мое чувство самосохранения взвыло в полный голос. Не думаю, что это хорошая идея.

Виер Норберг между тем в очередной раз отпил из бокала, с интересом ожидая продолжения моей гневной тирады.

— Гад вы, — тихо завершила я. — Гад и вообще… нехороший человек.

— Очень нехороший, — весело согласился он со мной и посмотрел на Рикардо.