Путин - приемный сын Ельцина - Платонов Сергей Владимирович - Страница 16

Охота получилась на славу. Камдессю за два дня кроме медведя завалил лося и кабана. Егеря еле успевали загонять не ведавших о забаве беззащитных животных под пули «озверевшего» именитого международного кредитора. Такой же беззащитной в те годы была и Россия, поверившая вдруг в миролюбие извечных политических противников и международных финансовых мародеров по совместительству.

Когда Камдессю уехал, Ельцин пригласил к себе Черномырдина.

— Виктор Степанович, вы там развлекаетесь, — начал с упрека в своей обычной ворчливой манере президент — местоблюститель Вашингтона в Москве, — а я тут вкалываю. Вы знаете, что в стране зреет заговор?

Нас хотят скинуть и судить за предательство народных интересов.

— Борис Николаевич, так вы же сами просили занять его, говорили, что вас он утомляет.

— Ладно, просил, просил. Но у нас проблема. Верховный Совет опять наезжает. Теперь приватизацию хотят заблокировать. А Чубайс докладывает, что уже миллионы людей получили эти, понима-а-ш. в-а-у-черы. Попроще говоря, чеки. Говорят, Авен создал фонд и уже скупил больше двух миллионов чеков. Представляете, какой будет скандал, если их отменить. Да, этот ваш друг Камдессю больше и копейки не даст. Если это пройдет, нам конец. Коммунисты, Хасбулатов и Руцкой, похоже, сговорились против меня. Надо их разгонять. Хочу спросить у вас, на чьей вы стороне. Если со мной, пойдете до конца?

— Борис Николаевич, если Лужков с вами, тогда и я. Без него мы Москву не удержим.

— Правильно рассуждаете. Слава богу, Юрию Михайловичу с его женушкой уже есть что терять и поэтому он с нами. Да и вы времени зря не теряли. Коржаков докладывал, что землицу, понима-а-ш. в Черноземье прикупаете. Вы же из села. Понимаю, тянет-то к земле.

— Ну а куда же без нее, родимой! Деньги, извините, жрать не будешь, случись что.

— Тогда подъезжайте вечером ко мне за город. Соберутся самые преданные. Будем решать, что делать дальше. Думаю — с Советами надо кончать. Все эти съезды, Советы и президент — вещи не совместные. Не могут, понима-а-а-ш. два медведя в одной берлоге!

В резиденции Старое Огарево собрались Черномырдин, министр обороны Грачев, министр внутренних дел Ерин, министр безопасности Голушко и министр иностранных дел Козырев. Съехалась почти вся верхушка, кроме председателя Верховного Совета Хасбулатова и вице-президента Руцкого. Расстановка сил определилась. После баньки и приема традиционных двухсот пятидесяти граммов Ельцин пригласил всех на ужин. Перед кофе проект указа о роспуске Верховного Совета доложил его автор Шахрай. В прошлом научный сотрудник по вопросам информатики юридического факультета МГУ и мнящий себя со времен Беловежского сговора «великим юристом» в качестве главного аргумента этой явно неконституционной меры назвал конфликт ветвей власти, который не позволяет проводить намеченные президентом реформы. Кроме того, назрела необходимость, продолжил он, привести Конституцию в соответствие с новой экономической моделью. А еще лучше — принять новый Основной закон страны. Хитроватый Шахрай предложил назвать указ как можно нейтральней, например так: «О конституционной реформе», а вместо слов «роспуск Верховного Совета и съезда» употребить слова «прекращение их деятельности». Роспуск запрещала Конституция. В случае роспуска Ельцин автоматически лишался своего поста, поэтому он с радостью согласился на «прекращение». Никто не возразил. Ввести указ в действие решили в двадцатых числах сентября и лучше в выходной, чтобы в понедельник просто не пустить депутатов в здание Верховного Совета. В заключение Ельцин попросил Козырева направить через российские посольства главам зарубежных государств информацию о предстоящих планах, а самому выехать в Вашингтон и лично сообщить об этом президенту США.

— В информации, Андрей Владимирович, обязательно укажите, что весной на референдуме народ, понима-а-ш. одобрил политику президента. И еще скажите Клинтону, что, если дать настоящему составу парламента работать дальше, возможна реставрация прежнего режима. Скажите, что, может быть, придется пойти на крайние меры. Ну, там арест депутатов и прочее. Только поделикатнее, чтобы поним-а-а-ш. не напугать.

— Постараюсь, Борис Николаевич. Он это понимает и одобрит. Без поддержки США нам не избежать международной изоляции.

Прощаясь, Ельцин предупредил Виктора Ерина и Николая Голушко, чтобы они были готовы арестовать депутатов в случае их неподчинения указу. И опять никто не возразил, не спросил президента: как же можно арестовать законных избранников народа? И что намеченное мероприятие иначе, как государственным переворотом, не называется. На этом и разошлись, видимо, в надежде, что застигнутые врасплох депутаты не смогут дать отпора и все обойдется небольшим шумом.

Не обошлось. Случилось неожидаемое! Об указе еще до его объявления узнали депутаты. Коржаков подозревал в утечке информации тогдашнего главу администрации президента Филатова, потому что он был единственный, кто протестовал против издания указа о роспуске парламента. И депутаты решили круглосуточно оставаться в здании парламента.

Накануне российская парламентская делегация во главе с секретарем Президиума Верховного Совета Виталием Сыроватко прибыла в Таиланд. В аэропорту ее встречали сотрудники посольства во главе со старшим советником. Он объяснил, что посол не смог приехать из-за недомогания. На второй день после встречи в парламенте делегацию принял король. Он сообщил, что буквально за день до приезда парламентариев у него был российский посол с информацией из Москвы о том, что президент Борис Ельцин планирует роспуск парламента и просит понять: если этого не сделать, возможен реванш коммунистов.

— И скажите президенту в Москве, что я тоже распускал парламент, но теперь об этом очень жалею. Надо договариваться и работать вместе в интересах народа. Таиланд не поддержит роспуска Верховного Совета.

Теперь Сыроватко понял, почему посол уклонился от встречи уже обреченных депутатов, и решил срочно возвращаться в Россию. Когда через Сингапур делегация добралась до Москвы, в аэропорту водитель сообщил, что президент разогнал Верховный Совет. Не заезжая домой, Сыроватко приехал в Верховный Совет, не без труда проник через уже выставленные блокпосты милиции и зашел к председателю. Хасбулатов сидел взъерошенный и не сразу ответил, что же произошло.

— Виталий Григорьевич, не знаю, что и сказать. Вот пытаемся понять, что происходит. Очень уж вероломно он поступил. По-моему, совершен государственный переворот. Президиум принял решение о созыве внеочередного съезда. Обратились в Конституционный суд. Ждем его решение. Депутаты подъезжают. Многих вызывают в администрацию и вербуют на сторону президента, обещая должности и квартиры в Москве. Степашин, Рябов и Починок уже перебежали к президенту.

— К бывшему президенту, Руслан Имранович! Ведь согласно пункту шестому сто двадцать шестой статьи Конституции полномочия президента не могут быть использованы для роспуска либо приостановления деятельности любых законно избранных органов государственной власти. Там же сказано, что в случае принятия такого решения его полномочия как президента автоматически прекращаются.

— Я тоже так думаю, но подождем решения суда.

Сыроватко рассказал Хасбулатову о разговоре с королем Таиланда и его рекомендациях Ельцину. На что Руслан Имранович с явной горечью ответил:

— Не знает король нашего «царя». Для него имеет значение только мнение американцев. Так что подключайся, Виталий Григорьевич, к работе. Через два дня планируем начать съезд. Если он не блокирует Москву.

Конституционный суд очень быстро вынес свое заключение. В нем было четко записано: «Указ Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» от 21 сентября 1993 года не соответствует Конституции Российской Федерации и служит основанием для отрешения от должности Президента Российской Федерации». Учитывая заключение суда, Верховный Совет принял постановление о том, что «действия Ельцина оцениваются как государственный переворот и что с 20 часов 00 минут 21 сентября 1993 года его полномочия как президента прекращены». Десятый чрезвычайный съезд народных депутатов РФ открылся 23 сентября. Он подтвердил решение Верховного Совета и согласился с вступлением вице-президента Александра Руцкого в должность президента.