Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Режим бога - 2 (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Режим бога - 2 (СИ) - "Скс" - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

- Дим, давай сейчас отношения выяснять не будем. Не место и не время. Ведь у нас же все получается! Тут, в конце концов, как: "кто не с нами, тот против нас". Ты ведь, надеюсь, с нами?! - я дружелюбно улыбаюсь.

- Не знаю... Пока до конца решил, - Димон на "дружелюбие" не отвечает и в ответ не улыбается.

"Как все серьезно. Пф..."

- Что и даже к Клаймичу с нами не поедешь? Позвонить Завадскому и узнать адрес я и сам могу, если тебе так сложно, - я перестаю улыбаться и "делать вид".

- Ну, съездить можно, даже интересно, - Димон легко поднялся из-за стола, - адрес Коля мне уже сказал. Позвоню, что мы выезжаем, - с этими словами он вышел в коридор.

Мы с Лехой встретились взглядами:

- Так не пойдет. Ты же понимаешь. Он или с нами, или просто лишний...

Леха недовольно поджал губы:

- Погоди... не гони коней.

***

Мы сидим за большим столом в гостиной шикарной квартиры Клаймича на Невском. Обстановка и мебель - откровенно "дореволюционные": обитые материей стены, причудливо изогнутые спинки изящных стульев, зеркальный бар, статуи в эркерах, картины с пейзажами и, в довершении всего этого "безобразия" - белоснежный рояль, с канделябрами над клавишами из слоновой кости.

"Мдя... Некоторые красиво жили и при советской власти".

- Таким образом, - подытожил итог полуторачасового общения уважаемый "Григорий ибн Давыдович", - текст этой песни вы официально зарегистрировали в ВААПе, а ноты зарегистрируете в ближайшие дни. Никому из других исполнителей песня не предлагается, текст и музыка не передаются. Во всех возможных интервью и телепередачах вы говорите, что данная песня была написана специально для Эдиты Пьехи. Помимо оговоренных пяти тысяч, я передаю Николаю еще три тысячи, если эта песня будет отобрана на "Песню года" по письмам телезрителей.

Вся эта говорильня меня не касается. Я разве только в носу "от скуки" не ковыряю, и периодически этим же самым носом и "клюю", имитируя одолевающую меня дремоту. Клаймич давно потерял всякую надежду втянуть меня в разговор и сейчас общается только с Завадским.

Димон с нездоровым интересом рассматривает голых скульптурных баб, а Леха просто смотрит перед собой.

Наконец, после утрясания еще каких-то мелочей, Клаймич скрывается за большой белой двустворчатой дверью с золотыми ручками и, через несколько минут, возвращается с пятью пачками десятирублевых купюр. По знаку Николая, Леха принимает деньги и, не считая, прячет их в "дипломат", который Завадский захватил с собой из дома, "для солидности".

- Вы не пересчитаете? - вяло любопытствует Клаймич.

- А нужно? - недоуменно интересуется Завадский.

Коля сегодня великолепен! Осознав, что мы выиграли, он ведет свою партию безукоризненно.

Все вопросы выяснены, все условия согласованы, деньги переданы и получены - мы откланиваемся.

- Виктор, - Клаймич, уже в прихожей, проникновенно смотрит мне в глаза, - значит мы можем рассчитывать, что это наше взаимовыгодное сотрудничество не последнее?

- Однозначно, - лаконичностью ответа я опять соревнуюсь с древними спартанцами...

***

Николай снова в ударе!

В начале "званного" вечера, у нас дома, когда все еще чувствовали естественную скованность, он толкнул такую речь, обо мне таком замечательном и неповторимом, что прослезились и мама, и дедушка, и сам Завадский!

Пока Николай вдохновенно говорил, я задумчиво потягивал из бокала холодный "Тархун". Когда же все выпили, уж конечно не "Тархун"(!), а некоторые из присутствующих промокнули салфетками глаза, я встал:

- Спасибо тебе Коля... Я, как говорит дедушка - "на алаверды"...

Прочитал в одной книжке, что когда приходит время умирать, то каждый вспоминает не напрасно ли он жил...

Присутствующие перестали закусывать и удивленно уставились на меня. В маминых глазах зажглась тревога.

- У меня планов умирать нет, - я дурашливо хихикнул и обстановка за столом сразу разрядилась - народ заулыбался, - но если мне завтра на голову упадет кирпич, то я, все же, прожил даже эти 14 лет не зря. Пусть Саша - твоя дочка, будет счастлива! Пусть будет счастлива вся твоя семья...

У Завадского опять на глазах выступили слезы.

Я обернулся к деду:

- Дедуль! Я не знаю, что значит воевать. Но когда смерть оказывается рядом, человек меняется. Это я уже точно узнал на себе. Я - изменился. Может это и не хорошо, но это произошло. Я стал взрослым. На войне, наверное, взрослели так же...

У деда заблестели глаза, он опустил голову.

- Вы простите меня, если я иногда веду себя не так, как вы ожидаете. Просто, я как-то сразу повзрослел тогда... И это не проходит... как я не стараюсь.

Мама неотрывно смотрит на меня и из ее глаз катятся слезинки.

Сопит дед. Отвернулся Николай. У Димона лицо, как застывшая маска. Леха смотрит в сторону, крепко сжимая огромные кулаки.

Мама порывисто встает и крепко прижимает меня к вздрагивающей груди.

Я делаю вид, что тоже плачу, плечи вздрагивают, я всхлипываю.

"Какая же я сволочь...".

***

Ужин начавшийся "за упокой", сначала перешел "за здравие", а затем превратился в удивительную пьянку! Казалось, все присутствующие одновременно отпустили тормоза... И понеслось: выпили, закусили и снова выпили...

Николай, уже не совсем трезвым голосом, победно стал рассказывать маме и дедушке о наших выдающихся "музыкально-финансовых успехах"! А уж когда на стол были выложены и торжественно переданы маме ПЯТЬ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ(!), то дальнейшее отмечание успехов понеслось вихрем! Народ сильно расслабился и я тоже позволил себе лишнего, втихаря выдул на кухне грамм пятьдесят водочки и шустро отправился обратно - закусывать.

Дальнейшее, непривычный к алкоголю подростковый организм, запомнил какими-то урывками: вот мы все вместе, под дирижерство деда, поем, почему-то, "День Победы"; вот Николай аккомпанирует на пианино, а я пою "Семейный альбом", пародируя акцент Пьехи; вот я, Леха, Димон и Завадский хором изображаем вторую записанную песню - "Городские цветы", а я всех уверяю, что ее непременно должен исполнить только Боярский... Потом они снова за что-то пьют, а я снова отлучаюсь на кухню. Потом мы всей гурьбой идем до Лехиного дома, потом, вроде возвращаемся... А потом... занавес.

***

В Сочи мы уезжали на фирменном экспрессе "Северная Пальмира".

Волнующая атмосфера вокзала, над вагонами дымок от сгораемого в титанах угля, крики носильщиков и плотная суета на перроне - я, почти, задыхался от давно забытых воспоминаний и ностальгии! Как же давно все это было. Как же я все это любил...

Нас с мамой никто не провожал. Да, и кому было провожать?! Дедушка был на работе, Леха с Димоном устраивались в соседнем СВ, а Завадский с женой Светланой и дочерью Сашей заняли целое купе в паре вагонов от нашего.

Именно так... В Сочи мы поехали все вместе! Ну, Лехе надо было ехать, по-любому, на суд. Благо на работе не возникло проблем с июлем "за свой счет", а в августе у "Большого брата" и так был очередной отпуск. Димону, вообще, нечего было делать до самого сентября. А безработному Завадскому, сам бог велел, вывести семью на море, после всего происшедшего.

Деньги тоже у всех были. Тут уже я проявил хитроzопость. Впрочем, помог мне в этом Коля Завадский.

Оказывается, у нашего клавишника, аранжировщика, звукооператора и кто он там у нас еще, знакомый играл на "клавишах" в коллективе у Боярского. Николай, несмотря на пьянку, запомнил мои слова, что "Городские цветы" хорошо петь голосом "как у Боярского". А уж там - дело техники...