Сеть Антимира - Левицкий Андрей Юрьевич - Страница 8

– Тебе зачем? Ты шпион!

– Дурак. За кем мне шпионить, для чего?

– У нас много врагов. Все хотят узнать, как попасть в Полесье.

– Но я-то уже здесь! – рявкнул Ворон, теряя терпение. – Пистолеты держи за стволы… так. Плащ набрось на плечо. Все, лезь обратно. В какой стороне отсюда Блуждающий город?

– Там, – сумрачно ответил Тоха. Положив плащ и оружие на землю перед Красным Вороном, он показал вдоль берега. С обрыва было видно, что тот изгибается длинной дугой, и в конце ее стоит коричневая от ржавчины баржа с толстыми штангами на корме, напоминающая древний земснаряд.

– Где там? Отсюда до Полесья далеко?

– Может, километра два. Но за той излучиной озеро становится болотом, его лучше обойти. Если обходить, то километра четыре будет.

– А где ваш лагерь?

– Зачем тебе туда?

– Отойди назад. Два шага.

Тоха попятился, и Ворон нагнулся, положив автомат, взял пистолеты. «Глок» сунул в кобуру на лодыжке, СПС устроил под мышкой, натянул плащ, снова поднял «мухобойку» и заговорил:

– Когда-то вы были под Ведьмаком. Он клан странников и создал, чтобы искать путь в Полесье. И вы его нашли….

– Ведьмак – проклятый отступник! Проклят он Господом нашим! Не человек уже! Демон в человечьем обличье! – заволновался Тоха. Имя бывшего кланового вожака заставило его голос дрожать, в глазах появился фанатичный блеск.

– Я тоже проклят, – пробормотал Ворон и подумал: интересно, где теперь кровоцвет? На теле под одеждой симбионт совсем не ощущался. Он добавил громче: – Слышал, что странники с Ведьмаком давно стали врагами, и мне Ведьмак тоже враг. Поэтому хочу поговорить с этим вашим Пророком, он у вас главный? Можем объединить усилия. Так сколько вас осталось, где лагерь?

– Нас семеро! И все сейчас в лагере! Он… он на краю болота. Там, дальше, за излучиной, где земля мягкая, но еще не топь. Они там караулят, и если ты им не понравишься…

– Вот и веди туда, – прервал Красный Ворон. – Давай, шагай впереди. И не дури, Тоха. Не геройствуй, пристрелю.

– Но как же… но надо ведь их похоронить?

Они глянули на тела внизу.

– Тебе охота еще раз подходить к Карпу? – спросил Ворон. – Если не знаешь, объясню: кровоцвет после смерти носителя первым делом хочет переползти на нового. И двигается он неизвестно как, но очень быстро. От одного человека я слыхал, что он может телепортироваться на короткие расстояния.

– Брехня это, – насупился Тоха. – Ладно, но Захар с Витязем, их же хотя бы нужно?.. Или…

– Вернешься и похоронишь. Без меня, – отрезал Ворон и стволом толкнул пленника в спину. – Все, шагай.

– Ты зверь!

– Я – птица. Красный Ворон. Шагай, странник. Мне нужно поговорить с вашим Пророком, пока Ведьмак со своим отрядом не ушли далеко.

Встав на бетонном карнизе над балконом верхнего этажа, Химик покосился вниз. Присел, повернувшись к улице спиной, соскользнул подошвами с края, перемахнув через ограждение, упал и сразу вскочил.

Стекло в двери было разбито. Он повернул шпингалет, но прежде чем войти, посмотрел вниз. Отряд Ведьмака миновал квартал, где стояла пятиэтажка, и двигался дальше. Даже отсюда была видна окруженная мглистым смерчем черная дыра в пространстве там, где за спиной лысого предводителя висел рюкзак с «доминатором». Сквозь мглу посверкивал, рывками передвигаясь, яркий светляк «удара» – вмонтированного в трость артефакта, который генерировал силовые импульсы.

Химик распахнул дверь, вошел в небольшую двухкомнатную квартиру и остановился. Возникло ощущение, что здесь кто-то есть. В небольшой комнате стоял продавленный диван, стол со стульями, шкаф, древний телевизор на тумбочке. Все выглядело так, будто хозяева, услышав шум, выглянули в подъезди и через несколько секунд вернутся. В темном коридоре у входной двери висели зеркало и вешалка, на ней плащ, пара курток. Пустой, тихий сумрак… И все равно кажется, что место не покинуто, люди где-то рядом, прямо здесь, в соседней комнате.

Ощущение чужого присутствия было не угрожающим, но таким острым, навязчивым, что он не смог заставить себя сразу выйти в подъезд, шагнул во вторую комнату. Аккуратно расставленные игрушки, маленький столик и стульчик, к шкафу приколоты рисунки разноцветными карандашами. А на стене… Химик, уже собравшийся уйти, замер. Над детской кроватью темнел силуэт. Маленький, похожий на пятно гари, отпечатавшийся на обоях с медведями и зайцами. Как будто ребенок сидел на кровати спиной к стене и вдруг исчез, оставив только свою тень. Различались даже очертания кудряшек вокруг головы… Девочка? А может кучерявый мальчик.

Химик попятился, заворожено глядя на силуэт. Он был рационалистом до мозга костей, атеистом, скептиком, не верил ни в какую мистику, колдовство, но… Какими законами физики, химии или биологии объяснить фигуру на стене? Что стало с этим ребенком? В каком странном измерении он теперь находится? Никакая земная наука не могла рассказать об этом!

Как и про глухой шепот, который он слышал с тех пор, как очутился на крыше. Далекий, глухой, многоголосый шепот. Его упоминал Пригоршня, а теперь, в теле гипера, мозгом гипера, Химик и сам слышал его.

Он поймал себя на том, что как только перестает двигаться, начинает цепенеть, как будто впадать в спячку. Все это место, весь город… он затягивал в себя, как в омут. Не опасный, не угрожающий, просто тихий, пустой омут, населенный призраками.

Сбросив оцепенение, Химик повернулся к вешалке. Быстро перебрал одежду, выдвинул ящики тумбы. В нижнем среди вороха тряпок нашлись черные рабочие штаны, потрепанные и мятые, но чистые. Прикинув размер, он натянул их прямо поверх своих кожаных бридж, потом надел легкую куртку. Гиперское тело почти не мерзло, и все же иногда на ветру становилось прохладно.

Распахнув входную дверь, окинул взглядом тихую квартиру, где жили призраки, и вышел наружу.

На лестнице тоже было пусто, он побежал вниз, но на следующем этаже резко остановился. На изгибе перил стояла консервная банка с окурками. Один, лежащий на горке пепла, дымился. Химик вцепился в перила, уставился на банку и тихо зашипел от удивления. Поймав себя на этом, смущенно умолк. Только что здесь кто-то был? Он окинул взглядом пустую площадку и двери квартир четвертого этажа. Кто-то стоял тут, курил, услышал шаги, сунул окурок в банку и нырнул в одну из квартир? Да нет же, дом пустой! Весь город пустой, здесь только он да отряд Ведьмака! Химик мог бы поклясться в этом, но окурок… Струйки прозрачного сизого дыма вилась, чуть покачиваясь, в воздухе.

Глубокая, странная тишина брошенного многоквартирного дома была как стекло, огромная масса прозрачного стекла, в котором застыло тело Химика. Снова это чувство: когда останавливаешь, замираешь, тебя начинает сковывать. Мысли испаряются, тело цепенеет, все уплывает куда-то, исчезает прошлое и будущее, воспоминания и цели. Растворяешься в тишине и пустоте Блуждающего города и пропадаешь, как пропали горожане.

Химик оглянулся на стену позади себя – не проступил ли там темный силуэт, его тень, отпечаток. И громко рыкнул, ощерился. Ведьмак с отрядом уходит, нельзя торчать тут, нет времени разбираться со всеми этими странностями! Надо двигаться, надо что-то делать, надо ломиться вперед. Брать пример с Пригоршни – вот, кто ухитряется всегда оказываться в центре движухи и получать от этого настоящий кайф!

Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и слетел по лестнице. Выскочив из подъезда, сначала побежал, а затем быстро пошел по улице, стараясь не отходить от домов, чтобы не слишком маячить, но и не приближаться вплотную к стенам с человеческими силуэтами. Меньше всего Химику хотелось коснуться одного из них, у него было навязчивое чувство силуэт затянет его в себя – провалишься, как в темную дыру, и попадешь в полупространство. Междумир, населенный пустыми оболочками людей.

На улице жили призраки. Он не видел их, но почти слышал шелест шин, негромкие голоса прохожих, звон стаканов в кафе и тихое гудение кофеварной машины, гул голосов в продуктовом магазине, писк светофора на пешеходном переходе. Горожане, взрослые и дети, старики и подростки были рядом… но не здесь. И где-то на грани слуха звучал шепот, доносящийся из другого измерения. Или времени.