Сеть Антимира - Левицкий Андрей Юрьевич - Страница 4

Ноги седого дернулись и замерли.

Коряга над головой тихо трещала, медленно выходя из земли, Ворон съезжал спиной по склону, вплотную к которому висел. Вдруг он заметил свой «Калашников», который бросил в «порт» перед тем, как шагнуть туда – автомат лежал в воде у берега.

Карп захрипел, скрежеща горлом, неестественно, не по-человечески. Выгнулся, запрокинув голову. Ворон увидел перевернутое искаженное лицо, выпученные глаза.

Убийца вскочил, выдернув тесак из земли и повернулся. Красный Ворон поджал ноги, уперся подошвами в склон, свесившимися руками коснулся лодыжек. Теперь убийца стоял лицом к нему, спиной к озеру.

– Кто ты? – удивленно спросил он.

Ворон тоже немного удивился, услышав нормальный человеческий голос. Карп дрался и рычал так, словно был измененным, но они ведь не говорят, просто не способны, центр речи у измененных вырубает напрочь.

– Откуда ты взялся? – спросил убийца.

Красный Ворон молчал – он не собирался разговаривать с этим человеком, кем бы тот ни был.

– Неважно! Ты здесь кстати! Мне не хватило. – Карп шагнул к нему, занося тесак. Высокий и длиннорукий, он легко мог дотянуться до Ворона, полоснуть его клинком по икрам или коленям.

Красный Ворон резко, с усилием распрямил ноги. Над ним громко хрустнуло, и он полетел вниз. «Глок 26» из ножной кобуры уже был в правой руке. Падая, Ворон дважды выстрелил в голову Карпа.

Когда он свалился на землю, сверху посыпалась земля, а за ней, мотая гнилыми корнями, коряга. Ворон ожидал этого. Вскинув над головой руки, успел перехватить ее, отшвырнул. Поднялся, стряхивая землю с головы.

Карп на коленях стоял перед ним. Пули попали в верхнюю часть лба, у самой границы волос, входные отверстия в черепной кости разделяла пара сантиметров. По всем законам, даже аномальным законам Зоны, он должен был уже умереть, но жизнь еще не покинула его. На лице – ни боли, ни обиды, ни отчаяния, ни удивления, ничего из того, что Красный Ворон видел на лицах других людей, которых убивал. Там было… облегчение.

Губы шевельнулись, и он скорее догадался, чем услышал. Одно слово: «Спасибо». Потом убийца повалился вперед и замер.

Ворон сунул «Глок» в карман, сплюнул пыль. Оскалившись, ударил себя кулаком по бедру, а потом издал хриплый возглас: довольный, даже радостный. Так могла вскрикнуть хищная птица, вырвавшая клок мяса из мертвого животного. Быстрое, ловкое убийство человека, бывшего, по всей видимости, еще большим негодяем, чем он сам, разгорячило кровь, вернуло жизнь в тело. Тысячи раскаленных иголочек покалывали левую руку, ногу, бок, плечо. Он жил! Все-таки, не смотря ни на что, он все еще жил и был готов сражаться до конца!

Перевернул тело Карпа, Ворон наскоро обыскал его. Отбросил карманную библию, затупленный раскладной ножик, переложил к себе в карман фонарик, увидел пистолет в кобуре, проверил – СПС. Подумав, сорвал с мертвеца куртку, снял ремни с кобурой и повесил на себя вместе с маленькими подсумками, где лежали три запасных магазина. Снова надел плащ. «Глок» отправил в кобуру на лодыжке.

Все это время на берегу стояла полная тишина. Поверхность озера иногда морщилась рябью под легким ветерком, покачивался растущий у берега камыш. По небу плыли облака, отражения их купались в холодной воде, другой берег скрывался в тумане. Красный Ворон сощурился, вглядываясь. Там, за озером, что-то высилось над землей… огромная тонкая арка. На ней были округлые утолщения, в центре виднелась ось: то ли высокий столб, то ли узкая длинная башня. На таком расстоянии, да еще сквозь туман, он не мог разглядеть детали, но сооружение казалось чем-то фантастическим, будто на том берегу стояла какая-то невероятная конструкция из будущего.

Ворон осмотрел тело, лежащее у самой воды. Мужчина среднего возраста, в вязаной шапочке, на которой сбоку пришит кожаный значок: круг перечеркнутый красным крестом. В землю была втоптана вторая шапочка, такая же. Ворон отряхнул ее и сунул в карман, пригодится, если похолодает. Поглядел на автомат и обрез, в прозрачной воде они отчетливо виднелись на песчаном дне, но с берега их не достать никак. Потрогал воду – холодная, даже ледяная. Если вытащить автомат, то придется его разбирать, сушить… Да и самому сушиться, разводить костер.

Для начала нужно осмотреться, ведь до сих пор непонятно, куда он попал. Жерло «порта» недалеко над обрывом, и больше оттуда никто не появился. Почему нет Химика и Пригоршни? Не то, чтобы они были особо нужны Ворону, но их цели более-менее совпадают, можно действовать сообща. Передумали идти за ним? Или что-то помешало? Если, как говорил Химик, Зона накрыта сетью энерголиний – хотя Ворон и не очень-то понимал, что это значит – и аномалии вроде «порта», это их узлы-пересечения, то мог ли выброс встряхнуть сеть, отчего узлы сместились?

Нужно хотя бы подняться на обрыв и оглядеться, а уж потом решать, стоит ли оставаться тут дальше и заниматься упавшим в озеро оружием. Полесье называли «городом между четырех озер»… Ворон видел старые карты этих мест, помнил очертания находящихся в центре Зоны водоемов, их названия, но не мог понять, какое сейчас перед ним. К тому же сбивала с толка огромная арка с башней-осью, маячившая в тумане – он даже отдаленно не догадывался, что бы это могло быть.

Красный Ворон повернулся к обрыву, выискивая взглядом, где легче забраться наверх. Зачесалось левое запястье, что было необычно, поврежденная половина тела никогда не чесалась. Пальцы наткнулись на что-то на кисти, он нахмурился и поддернул рукав.

Двумя ремешками к его руке крепилась трубка с заточкой. Возле нее к коже прилип прозрачно-розовый комок, похожий на слизня.

Ворон выпучил на него здоровый правый глаз. Внутри слизня трепетал кровяной комок, набухал и опадал, от него отходили красные сгустки, становились тоньше, превращаясь в нити, которые вливались в руку. От слизня под кожей расползались тончайшие красные волоски. С каждой пульсацией сгустка они наливались красным и бледнели, наливались и бледнели…

Кровоцвет.

Один ужасный миг понимания взорвал мир вокруг него. Ворон вцепился в слизня, попытался сорвать. У него оставались считанные секунды, чтобы избавиться от того, что большинство бродяг Зоны считало ее величайшим проклятием, самым подлым, злым, самым ужасным порождением аномальных земель. Ничего не получилось – кожа лишь натянулась, а рука заболела, чего с ней, наполовину парализованной, не случалось давным-давно. Красный Ворон выхватил нож, вонзил под слизня, ковырнул.

Аномалия-симбионт судорожно сократилась, помутнела, кровяной сгусток внутри нее быстро запульсировал. Мучительная боль затопила Красного Ворона, и он с протяжным всхлипом повалился на землю.

Химик думал, под ним будет земля, но там оказался бетон. Хорошо, что тело гипера крепче и ловчее его старого тела, а то бы прилично расшибся. Приземлившись на четвереньки, он зашипел, потом хрипло выругался. Шипение – это было от гипера, сознание которого уже почти исчезло, но все еще жило в глубинах разума, а вот ругань – его собственная.

Оттолкнувшись ладонями, он поднялся на колени. Серое небо, серые дома вокруг. Серый бетонный прямоугольник с двумя надстройками… Крыша. «Порт» выбросил его на крышу! Небольшая – дом на два подъезда. Пятиэтажка, кажется. Но где наемник, Красный Ворон?

Он подскочил к ближней надстройке, подергал железную дверь. Надежно заперта, без инструментов не открыть. На поляне возле Аэродрома они с Пригоршней разговаривали всего пару минут, Красный Ворон должен быть где-то здесь. Хотя он мог успеть заскочить внутрь и запереться, но зачем? Они ведь союзники, у наемника нет причин сбегать от тех, кто должен был войти в «порт» следом за ним.

Нет причин? А какие вообще у Красного Ворона причины делать то, что он делает? Если подумать о мотивах трех людей, участвующих во всем этом, то цель Ворона убить майора Титомира, сознание которого залито в тело ворга, Химик хочет спасти Нику Кауфман и не допустить Ведьмака к месту, куда тот несет «доминатор», а Пригоршня… что, собственно, хочет Пригоршня?