Три загадки Арктики - Шумилов Александр Васильевич - Страница 3

Шхуна «Мод» – судно экспедиции Р. Амудсена

Август 1919 года. Говорит Руал Амундсен:

Вскоре решился вопрос и о спутнике Тессема.

17 августа 1919 года.

Почему выбор пал именно на них – Питера Тессема и Пауля Кнутсена?

Оба не были новичками в Арктике. Тессем родился в 1875 году и, как многие норвежцы, связал свою жизнь с морем. Судовой плотник по профессии, он много плавал, а в 1903–1905 годах принимал участие в экспедиции Циглера – Фиала, которая от Земли Франца-Иосифа пыталась достичь Северного полюса. Он зарекомендовал себя превосходно и был даже награжден именными золотыми часами.

После окончания экспедиции Тессем жил и работал плотником в городе Тромсе, а в 1918 году поступил на «Мод». Здесь Тессем также проявил себя с самой лучшей стороны. Амундсен отзывается о нем только хорошо: «Он столяр и плотник и знает свое ремесло в совершенстве. Видно, какую суровую школу он прошел – работает быстро и не тратит зря время на разговоры». Именно Тессему весной 1919 года Амундсен доверил руководить трудным санным походом через пролив Бориса Вилькицкого.

Пауль Кнутсен был на четырнадцать лет моложе Тессема (он родился в 1889 году), но, пожалуй, не уступал ему в опыте. Как и Тессем, он с юношеских лет породнился с морем. Сначала коком, а потом матросом ходил к берегам Исландии, Южной и Северной Америки, Южной Африки. Он был разносторонним спортсменом, хорошо плавал и бегал на лыжах, справлялся с любой работой. В Тронхейме учился в штурманском училище, а в 1914–1915 годах участвовал в плавании и зимовке па судне «Эклипс», которое под началом знаменитого Отто Свердрупа было послано на поиски пропавших без вести русских экспедиций В. А. Русанова и Г. Л. Брусилова. Пауль пользовался большим уважением товарищей. Он был мастер в изготовлении саней, сноровисто управлялся с собачьей упряжкой. В экспедиции Свердрупа он получил шутливое, но весьма почетное звание «лучший человек для любой санной экспедиции». Неизменно хорошо отзывался о нем и Амундсен: «Кнутсен на редкость полезный человек». Во время зимовки «Мод» Кнутсен совершил три санных путешествия.

Спутников в свои трудные, продолжительные походы Амундсен выбирал тщательно и придирчиво. Известно классическое утверждение великого норвежца: «Ничто так по оправдывает себя, как затрата времени на подбор участников полярной экспедиции». Он не приглашал в свои путешествия людей моложе тридцати лет. Каждый из отобранных Амундсеном знал и умел многое. Достаточно сказать, что из десяти человек на «Мод» шестеро имели диплом штурмана. Все, конечно, легко управлялись с нартами, хорошо ходили на лыжах. Но для задуманного похода Тессем и Кнутсен все же казались наиболее подходящими.

Амундсен писал:

После обсуждения различных планов было решено, что Тессем и Кнутсен отправятся к острову Диксон. Здесь еще в 1915 году была построена радиостанция – одна из первых в Арктике. Восемь зимовщиков Диксона были в то время единственными жителями на всем побережье Таймыра.

«Путь туда, – писал Амундсен, – около 900 километров, безусловно, самый безопасный, и, вероятно, может быть проделан в относительно короткое время. Путь на Диксон я считаю самым безопасным ввиду того, что на этом расстоянии имеются три склада».

Склады продовольствия, о которых упоминает Амундсен, были оставлены экспедицией О. Свердрупа в 1915 году. Читатель помнит, что в этой экспедиции участвовал и П. Кнутсен. Он сам устраивал продовольственные депо, прекрасно знал их местоположение, и, наверное, это обстоятельство также сыграло свою роль в выборе Амундсена.

Первое на пути депо располагалось на мысе Гелленорм в восточной части Таймырского пролива. Следующее было заложено на острове Рыкачева в заливе Миддендорфа. И наконец, ближайшее к Диксону – на мысе Вильда. Знал Амундсен и еще о двух продовольственных складах – их случайно обнаружили его товарищи во время санных поездок по Таймыру. Оба были оставлены в 1914–1915 годах экспедицией Б. А. Вилькицкого: один – на мысе Могильный (залив Дика), другой – на северном входном мысе в Гафнер-фьорде.

План Амундсена был безусловно хорош. Но «безопасность» пути от мыса Челюскин до Диксона может в полной мере представить себе только человек, побывавший в этих краях. Тессем и Кнутсен должны были уйти с места зимовки осенью, когда установится санный путь. Им предстояло двигаться полярной ночью, когда лишь звезды в разрывах облаков да сполохи полярного сияния освещают путь, когда морозы достигают 40–45 градусов. Темнота, частые в это время года пурги и сильнейшие магнитные аномалии затрудняли ориентировку. Даже на карту нельзя было положиться. Собственно говоря, карта этого района была впервые создана лишь в середине 30-х годов. На картах, которые были у Амундсена, береговая линия то и дело прерывалась стыдливым пунктиром: «берег нанесен предположительно», «необследованная группа островов», «возможный пролив».

Правда, участок побережья до мыса Вильда Кнутсену был знаком. Он дважды прошел его еще в 1915 году. Но это только половина пути. От мыса Вильда до Диксона оставалось еще 500 незнакомых километров, и тут не было ни одного продовольственного склада…

С середины августа Тессем и Кнутсен стали готовиться к походу. На берегу была построена хижина из обломков каменных плит; в ней моряки должны были жить до октября, ожидая, когда установится санный путь. А пока они помогали своим товарищам.

Амундсен тщетно пытался высвободить судно из ледового плена. Бухта, где стояла «Мод», такая спокойная и удобная, оказалась ловушкой. За мысом, всего в 800 метрах, была чистая вода, но в самой гавани лед стоял неподвижно. День за днем люди занимались тяжелой работой. Сначала в крепком льду толщиной около двух метров делали прорубь, потом туда опускали «мины» – заряды пороха по 8, 10, 20 килограммов. Взрыв, еще взрыв… Выше мачт поднимается столб воды, летят куски льда. С трудом, буквально метр за метром, двигается «Мод» к такой близкой и такой недоступной чистой воде.

Одно время казалось, что экспедицию ожидает повторная зимовка. Короткое полярное лето было на исходе, у берегов началось образование нового льда. К 8 сентября молодой лед настолько окреп, что по нему можно было ездить на собачьих упряжках. И все-таки «Мод» вырвалась на чистую воду. «Тессем и Кнутсен пришли на борт и позавтракали с нами в последний раз, – записал Амундсен в дневнике 12 сентября. – В 9 часов, сопровождаемые неутомимыми прощальными приветствиями товарищей, стоявших у кромки льда, мы двинулись дальше». Тессем и Кнутсен остались в каменной хижине у северной оконечности материка…