Слово Императора (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 36

Моим адъютантом была девушка, и это было удобно во всех смыслах. Во-первых, нам было проще найти общий язык, во-вторых, обе были избавлены от лишних слухов, и, в-третьих, Навия была надёжно застрахована от неуставного внимания со стороны прямого командира.

Женщин в армии Орсы, в отличие от Руша, хватало. Их было не так чтобы много, но попадались; далеко не на всех специальностях, но некоторые вещи у женщин получались даже лучше, чем у мужчин. Например, разумный командир артиллерийского расчёта при прочих равных гораздо охотнее возьмёт наводчиком женщину. Женщины попадались среди инженеров, среди штурманов, среди связистов. Это была тяжёлая война; не просто так шли в армию образованные горожанки, женщины из небогатых дворянских фамилий, да порой и весьма известных влиятельных родов.

Возвращаясь же к моему замужеству, оно как-то слишком быстро из жертвы во имя мира и положения высокопоставленной заложницы превратилось в на редкость гармоничный и удачный брак. Если не по большой любви, то уж точно по взаимному согласию, и даже симпатии.

Рядом с Руамаром мне было… хорошо. Комфортно, уютно, как со старым знакомым, и очень интересно. Вечера мы проводили вместе, с искренним удовольствием обсуждая всё подряд; я задавала вопросы, если они возникали за день, а оборотень на них отвечал. Иногда же, встретившись в гостиной и не обменявшись даже парой слов, оказывались в объятьях друг друга, чувствуя невероятно жгучую потребность в близости.

Более того, днём в библиотеке я начала ловить себя на желании увидеть собственного мужа. А порой не только увидеть, но коснуться, почувствовать его дыхание на виске и, пожалуй, опять воспользоваться столом не по назначению. Первый раз даже испугалась такого порыва, на второй растерялась, на третий — разозлилась.

А вчера вот не выдержала и под каким-то предлогом всё-таки заявилась к нему в кабинет. По счастью, никаких посетителей у Императора в этот момент не было, — он изволил возиться с документами, — и неловкого момента с грубым выдворением их в приёмную не случилось. Подозреваю, даже очень грубым; потому что стоило мне увидеть оборотня, в голове в буквальном смысле помутилось от желания. А потом вовсе обнаружился небольшой конфуз: видимо, моё состояние воздушно-капельным путём передалось мужу, и он умудрился порвать на мне одежду. В общем, хорошо, что в этот день не было запланировано никаких важных посетителей!

И хотелось бы списать всё на действие крови Первопредка, но не получалось. Её действие со временем должно ослабеть и сойти на нет, а у нас как будто сошло, но порой случались впечатляющие рецидивы.

Я даже задумалась, а не умудрилась ли я, случаем, влюбиться в собственного мужа, но быстро оставила эти мысли из-за банальной нехватки данных. Ну, не доводилось мне прежде испытывать подобных эмоций, а с теми мнениями и отзывами, которые я почерпнула из девичьих сплетен в ранней юности, всё это не имело ничего общего. Не было ни лёгкости и попыток взлететь, не было загадочных «бабочек в животе», не слабели коленки, не замирало сердце, не тянуло смеяться без повода. Мне просто было хорошо, когда он оказывался рядом; от одно только запаха его присутствия, который, кажется, впитался мне под кожу. Или, вероятнее, просто врезался в память, и мерещился наяву, стоило вспомнить о мужчине.

Собственно, в очередной вечер за семейным ужином меня и огорошили новостью, что мы отправляемся в рабочую поездку по стране. Нет, я искренне обрадовалась, что не останусь в замке одна, но всё равно спросила.

— А что там буду делать я? Изображать каноническую идеальную жену?

— У тебя не получится, даже если постараешься, — ухмыльнулся он. — Во-первых, я не собираюсь оставлять тебя на месяц одну, во-вторых, для тебя это отличная возможность соотнести изученную теорию с практикой, так что поможешь мне, а, в-третьих, рано или поздно тебя бы всё равно стоило познакомить с подданными, и это просто хороший повод. Рановато, но вариантов у нас немного.

— И когда мы выезжаем? Завтра? — уточнила я.

— Зачем же? Через две декады, — невозмутимо пожал плечами мужчина. — Я постараюсь в ближайшем будущем окончательно определиться с маршрутом, обратишь внимание в первую очередь на эти провинции. Пока точно могу сказать, что начнём с Тара.

— Да, конечно, — я медленно кивнула. — Я правильно понимаю, меня не ждёт тёплый приём, так?

— Так, — не стал отрицать очевидного Император. Весь вечер он выглядел чрезвычайно задумчивым, и сейчас разглядывал меня со странным выражением — не то оценивая, не то чего-то ожидая.

Я вновь кивнула.

Оборотни на поверку гораздо ближе к нам, чем иные разумные виды. Простой народ по обе стороны границы принял окончание войны с облегчением. Это аристократия, или крупные промышленники и торговцы способны получать выгоду от боевых действий, рядовые обыватели от войн не выигрывают никогда.

Но одно дело — конец войны, а совсем другое — вчерашний враг на троне. Вражда между людьми и оборотнями живёт очень давно, мы и прежде друг друга недолюбливали, а сейчас… Тухлыми овощами, конечно, закидывать поостерегутся, но особой радости ждать глупо.

Вражда по любому глобальному признаку, — будь то ненависть к целому виду, или какой-то определённой группе лиц, — она всегда слепа и, увы, глупа. В Варуше мне пока доводилось встречаться только с очень умными двуликими, или, как Уру, добрыми и в принципе безобидными. Но я не сомневалась, что за пределами замка меня встретит совсем иное отношение. Большинству бесполезно объяснять, что не я эту войну затеяла, что я не имею ничего против оборотней как таковых; для них я — олицетворение всего человеческого, то есть — по определению враждебного. Для них я буду повинна в смертях близких и всех бедах.

Да, последние два года конфликт был вялотекущим, но изменить сознание народных масс — дело не быстрое. Насколько я знала из бесед с Шаррой, снижение накала вражды было одной из основных целей их с Мунаром работы, и был этой работы ещё непочатый край.

— Что мне стоит делать, чтобы не создавать дополнительных проблем? — осторожно уточнила я.

— Держаться рядом со мной и вести себя благоразумно, — усмехнулся мужчина.

В общем-то, никаких серьёзных изменений в моей жизни этот разговор не принёс. Я точно так же проводила дни в библиотеке, заставляя несчастную Уру страдать. Хотя я так и не поняла, почему она хвостиком бродит за мной, оставляя в одиночестве только в покоях, той обособленной комнатке в библиотеке или в компании мужа. На охрану девочка не тянула, никаких норм приличия соблюдать не помогала, но на мои предложения обойтись без неё неожиданно непреклонно отвечала, что это приказ Владыки, и вообще — положено. Владыка же, не вдаваясь в подробности, подтверждал это её «положено», и я в конце концов махнула рукой. Надо — так надо, тем более, вредить она мне не вредила, а иногда даже приносила ощутимую пользу.

Через пару дней Руамар действительно предоставил мне список провинций и отдал на растерзание Ранвара Раум-ана. Министр торговли и промышленности дополнил полученные мной знания о традициях, законах и тонкостях экономической географии сведениями о текущем положении вещей, которое порой сильно отличалось от описанного в учебниках и справочниках.

Так пролетели обещанные две декады, и настал час отбытия.

Путь, естественно, предполагалось проделать на дирижабле: гораздо быстрее, чем любыми другими способами. До Тара, к примеру, была всего пара часов лёту, и это с учётом пересечения пролива.

Развитие воздухоплавания вообще здорово упростило жизнь. За лавры изобретателей дирижабля боролись решительно все разумные виды, и установить истину, — кто именно был первым, — сейчас уже не представлялось возможным. Да и, наверное, не стоило: хотя физический принцип работы был один, а вот двигательная и управляющая части каждым видом реализовывались по-своему, на основе традиционной магии.

Так повелось издавна, что разные народы по-своему взаимодействуют с «тонкими энергиями». Оборотни для этих целей используют разнообразные кристаллы, которые выращивают алхимическим способом, мы — металлы и руны, тыбарцы — узоры и наговоры, чифали — слова и зелья. И почему-то освоить чужую магию не получалось ни у кого, хотя попытки такие были; наверное, всё было завязано на крови. Неизменным оставалось одно: вся магия была предметной. Существовали сказки о том, что в древности волшебники умели повелевать тонкими энергиями напрямую, усилием воли, но то ли способность эта была утрачена, то ли отобрана богами, а то ли вовсе была выдумана молвой.