Разрушенные (ЛП) - Винтерс Пэппер - Страница 62

— У меня аллергия на воздух.

Зел издала небольшой удушающий звук, и я не мог объяснить, почему мой желудок решил бороться с моим сердцем в таком болезненном танго.

— У тебя аллергия на воздух?

Она подошла к статуе барсука, ее дыхание было немного хриплым.

— Должно быть, да, потому что я много кашляю, а я дышу только воздухом, а не пы-пыльцой.

Зел крепче обхватила себя руками, ее глаза прикованы к своей дочери.

Что-то было не так.

Мои инстинкты охотника пытались разгадать ее секреты, но она внезапно разомкнула руки и хлопнула в ладоши.

— Почему бы тебе не подарить Кларе одну из статуй? — она повысила голос, когда обратилась к Кларе. — Как насчет того, что ты выберешь одну? У нас есть комната для гостей.

Клара оживилась и просияла.

— Ладно. — Покружившись на месте, ее улыбка увяла. — Но их так много. Как мне выбрать?

Я не мог сдержать укол боли от того, чтобы заставить выбирать. Я не мог сделать это — не тогда, когда я хотел, чтобы она забрала каждую чертовую вещь в моем доме. Они не значили ничего для меня. Если я мог поделиться ими и получить улыбку или две в ответ — это делало меня богаче, чем все состояние моей семьи.

Сделав шаг ближе к Зел, я пробормотал:

— Они все ее. Все до единой.

Зел напряглась, и все чего я хотел — это прикоснуться к ней, предложить какое-то подобие комфорта. Что-то тяготило ее, и я хотел оказать поддержку — даже если она не доверяла мне.

Коснувшись ее щеки, я ожидал натиска условного рефлекса. Я был готов к боли и приказам, но вместо того, чтобы мучиться, была только пульсация и дрожь.

Терпимо.

Мои глаза расширились. Это был ключик? Подтолкнуть себя к границе своей выносливости — постоянное давление через боль, пока мой мозг либо адаптируется, либо взбесится?

— Почему ты делаешь это? — прошептала Зел, так чтобы Клара не услышала. — Почему тебя это заботит? Ты снова причинил мне боль, Фокс. Ты должен понять, как тяжело это для меня. Я не хотела, чтобы ты встретил ее.

Вспышка ярости и боли захватила меня врасплох.

— Ты думаешь, что мне плевать? Что я монстр, единственная цель которого — причинить тебе боль? — я ненавидел, что ее оценка меня была такой низкой. Какого черта?

— Нет. Я знаю, что нет. Я знаю, что ты пытаешься держать себя в руках, но это недостаточно хорошо. Ты не можешь ожидать, что я подвергну свою дочь опасности, только потому, что ты внезапно захотел ребенка в своей жизни.

Наклонившись вперед, я прошипел:

— Я не хочу ребенка в свою жизнь. Я провел всю свою жизнь, избегая их. Я не просил тебя приводить ее сюда. Я не могу изменить того, что случилось так же, как и ты. Никто не может предугадать, как я отреагирую, так почему бы тебе не прекратить бороться и, черт побери, довериться мне. — Мои глаза взметнулись к Кларе, которая не обращала внимания на наше обсуждение, поглаживая статую енота.

Ноздри Зел раздулись, и какое-то время мы сердито смотрели друг на друга. Она была той, кто в конце концов отступила. Ее глаза опустились.

— Мне не комфортно с этим, Фокс. Я знаю, что это была моя вина, что ты сорвался сегодня, но это не была моя вина до этого, или когда ты украл меня, угрожая ножом. Не думаю, что между нами все хорошо, потому что это не так.

Сделав шаг назад, она украла мой шанс на опровержение.

Я без сомнения знал, что если позволю ей сегодня выйти за дверь, то никогда не увижу ни ее, ни Клару снова.

Этот вариант даже не рассматривался.

Я нуждался в еще одном подкупе — еще одном контракте, чтобы привязать Зел к себе, — чтобы дать себе время исправить всё, что я разрушил между нами, и что более важно — исправить себя.

Сглотнув свою раздражительность, я сказал громко:

— Тебе не нужно выбирать, Клара. Они все твои. И тебе не нужно беспокоиться о том, где хранить их, потому что ты можешь держать их здесь. Вы с твоей мамой приглашены, чтобы остаться со мной насколько вы хотите. В действительности, я был бы счастлив, если бы вы переехали сегодня.

Клара завизжала и бросилась ко мне.

Страх и ярость промчались по моему телу, когда ее маленькие ручки обернулись вокруг моей ноги и сжали. Святое дерьмо. Не теряй контроль. Нет. Мир поплыл перед глазами. Пламя вспыхнуло. Кровь ударила по моим венам крошечными кинжалами.

— Убей ее.

— Заставь ее истекать кровью.

— Сделай это, агент Фокс.

Зел схватила Клару и оторвала ее от меня, быстро отходя назад.

— Не касайся его, Клара. Никогда.

Хоть мое тело и ощущалось, как будто я был избит и изуродован, после тяжелого пресса приказов, я чувствовал себя легче чем когда-либо. Я был решительно оживлен, потому что сдержался.

Ребенок мог обнимать меня, и я не ломался. Она все еще была жива, и я доказал себе, что могу обрести свободу.

Черт побери, это было самое лучшее чувство в мире.

Клара пыталась освободиться от хватки Зел. Ее миленькое личико сияло.

— Ты это имеешь в виду? Я могу остаться с ночевкой? И ты сделаешь мне овцу?

Прежде чем я ответил, она бросилась к Зел, почти сбивая ее с ног.

— Мамочка, можно? Пожалуйста. Пожалуйста. Как дополнительный бонус?

Зел улыбнулась, убрав несколько непослушных прядей со лба Клары.

— Как насчет того, что взрослые поговорят между собой? Я думаю, что видела медведя дальше по коридору. Просто не уходи далеко.

— Ох, правда? Я хочу погладить его. — Вихрем фиолетового, Клара убежала за пределы слышимости нашего разговора.

Зел медленно выпрямилась, и я боролся с сильным желанием сделать шаг назад. Ее глаза горели зеленым огнем.

— Что, черт побери, думаешь, ты делаешь?

Она была такой чертовски сильной. Такой ожесточенной в защите своего отпрыска. Мое сердце увеличилось в десять раз нормального размера, задыхаясь в моей груди. Прошло только пару недель, но я всегда буду в долгу перед этой женщиной, за то, что вернула меня к жизни. И потому что я обязан ей своей жизнью, я никогда не позволю ей уйти.

— Я соблюдаю наше соглашение.

— Какое чертово соглашение? Я не помню, что подписывала, что моя дочь и я переедем в твой причудливый дом. Ты не можешь говорить такое перед ребенком. Теперь она будет расстроена и разочарована, и будет ненавидеть меня, когда я заберу ее домой сегодня. — Она сделала шаг вперед. — Потому что это и случится, Фокс. Мы. Не. Останемся.

Я сжал руки.

— Ради всего святого, я не прошу тебя выйти за меня или остаться навсегда. Если ты не захочешь, чтобы я был рядом с вами снова, я не буду. Всё, что я хочу — это право заботиться о вас. Дай мне цель. Позволь мне доказать тебе и быть здесь для тебя. Это все, о чем я прошу.

Нижняя губа Зел дрожала, но ее лицо потемнело от ярости.

— Ты думаешь, я не могу позаботиться о ней самостоятельно? Ты думаешь, что достаточно сильный, чтобы броситься и все исправить? — она запустила руки в волосы, едва сдерживая слезы, сверкающие в ее глазах. — Какая часть «я не хочу, чтобы ты был рядом с ней» тебе не понятна?

Я двинулся вперед, вынудив ее сделать шаг назад.

— Я прекрасно понимаю. Ты гребная лицемерка. Одно мгновение ты здесь для меня. Исцеляешь меня. Отдавая мне все, что у тебя есть, даже когда все, что я могу — это брать, а в следующее мгновение ты хочешь утаить все от меня и выставляешь меня дьяволом. Не думай, что я не заметил, как много ты простила мне. Ты чертовски святая, если даже просто говоришь со мной после всего, что я сделал. Но я предупреждал тебя в самом начале, что чувствую то, что люди пытаются скрыть.

Схватив ее за локоть, я притянул ее ближе.

— Позволь мне рассказать тебе, что я понял. Ты утонула в печали. Ты смотришь на эту маленькую девочку, как будто она самый драгоценный бриллиант во всем мире, и ты ужасно боишься потерять ее. А этот кашель? Ты отреагировала так, как будто она сейчас умрет, и это не просто обычный недуг. Я думаю, что есть что-то большее, что ты не рассказываешь мне, и я хочу знать.