Американский ниндзя 3-4-5 - Холланд Майк - Страница 51

— Приятно познакомиться, — она приветливо улыбнулась ему и, посмотрев на Шона с какой-то особой искоркой, промелькнувшей в ее больших глазах, произнесла: — Привет, Шон.

Дэвидсон опустил взгляд и забормотал:

— Спасибо за то, что ты сделала для нас, Сара. Я это ценю, — он вздохнул и тоскливо посмотрел в сторону двери. — Ладно, ребята, нам пора идти. Мы не будем ждать вечера.

— Куда вы идете? — спросила Сара.

— Мы, пожалуй, пойдем, — ответил Шон, — я не могу больше впутывать тебя в наши дела.

— Да ведь я и так впуталась в это дело, — возразила она. — У меня есть свои причины помогать вам. Рано или поздно, но Молгру узнает, что вы были здесь, и мне несдобровать.

— Ладно, — Шон кивнул, понимая, что она права. — Мы отправляемся в Сан-Хосприн. И я могу отвести тебя туда тоже. А что будет дальше, это уже твое дело. Хорошо?

Сара подумала несколько секунд и согласилась.

— Хорошо. Я выведу вас отсюда незаметно, — добавила она.

Все четверо вышли из морга и, воспользовавшись проходной дверью, оказались на заднем дворе монастыря. С этой стороны граница города оказалась совсем близко. Сразу за монастырским забором начинался лес с грунтовой дорогой, уходившей в чащу.

— Так, — Шон настороженно осмотрелся и спросил у Панго: — В какой стороне Сан-Хосприн?

— Туда, — махнул рукой проводник, указывая вправо от дороги, туда, где макушки гор возвышались над лесом. — В той стороне.

— Хорошо, — кивнул Дэвидсон. — Тогда не будем терять времени.

Подвал в здании городской тюрьмы отличался влажностью и духотой. Молгру спустился по гранитным ступенькам и осмотрел стоящих на коленях троих людей. Это были те самые завсегдатаи из бара, которые помогали Фредди проверять Шона на крепость.

Как только полковник оказался в баре, он моментально понял, что там происходило. Увидев раз-гром, оставшийся после проверки, Молгру припомнил, что ему шепнул пару минут назад один из шпиков, в обязанности которого входило наблюдение за баром, и сразу же арестовал несколько человек с явными признаками на лице принадлежности их к Сопротивлению. После бегства рейнджеров он тщательно отсортировал арестованных и, выбрав этих троих, привел их в городскую тюрьму, где быстро организовал допрос с пристрастием. Судя по их упорному молчанию, они действительно входили в Сопротивление, но так ничего и не рассказали о двух незнакомцах, с которыми сегодня дрались, чем в конце концов ужасно утомили полковника.

Скотт сделал знак двум солдатам, обрабатывавшим пленных, отзывая их в сторону. Ему уже порядком надоело это пустое, только отнимающее время, занятие, и он решил заканчивать допрос.

Парни отошли и встали за спинами несчастных арестантов, заложив руки с резиновыми дубинками за спину. Молгру подошел к ним и громко произнес:

— Мне надоел этот спектакль. Я уже давно не спрашиваю у вас, скоты, кто эти ублюдки.

Стоящие на коленях еще ниже опустили головы.

— Я прекрасно понимаю, что это засранцы-американцы! Или, может, это бритиши вонючие? — повышая голос, проорал Скотт. — А может быть, это наша, местная мразь, выползшая из Сан-Хосприна?!

Люди молчали, а полковник продолжал:

— Хотя нет, для наших гаденышей они слишком хорошо пахли… — он картинно развел руками. — Вам что, языки пооткусывали? — Скотт резко подошел к одному из арестантов и, схватив его за волосы, цоднял ему голову. — Ну?

Достав из подплечной кобуры револьвер, он взвел собачку и приставил ствол к затылку вздрогнувшего парня.

— Я хочу услышать ответ, — процедил он сквозь зубы, — на свой последний вопрос. Остальное меня уже не интересует. Куда они могли пойти?

— Послушайте, полковник, — запричитал парень, сжимаясь в комок и шмыгая разбитым в кровь носом, — я ничего не знаю, честное слово! Мы просто не в курсе! Мы не знаем, о ком вы говорите…

Молгру хладнокровно нажал на спусковой крючок. Пуля разбила голову и расплескала мозги и кровь по каменному полу. Тело рухнуло полковнику на ноги. Брезгливо поморщившись, он отступил от убитого и подошел ко второму арестованному, с испугом косившемуся на изуродованный труп.

Схватив его за волосы, Скотт поднял голову несчастного так, чтобы тот неотрывно смотрел ему в лицо. Полковник знал, какое впечатление это производит на пленных. И действительно, через секунду парень дрожал от страха как в лихорадке.

— Не заставляй меня терять терпение! — заорал Скотт, взводя курок револьвера.

— Господи, полковник, — глотая липкую слюну, испуганно прохрипел пленный, — их действительно никто раньше не видел. Я не обманываю, поверьте…

— Врешь! — бешено прошипел Молгру и, вставив ствол ему в рот, нажал на курок.

Фонтан крови хлестал с такой силой, что несколько капель попали на следующего арестанта — здоровяка, который вздрогнул и попытался встать.

— Так, так, — прошипел Скотт, — ну что ж, — он посмотрел оценивающим взглядом на последнюю жертву. — Боже мой, как это все скучно! — он обошел здоровяка и подозвал к себе солдат. — Ты знаешь… — Молгру вздохнул, — ты мне нравишься, — интимно проговорил он после короткой паузы, — и имя у тебя хорошее — Кабан…

Он указал подошедшим солдатам на торчащий из потолка крюк. И те, сообразив, чего хочет начальство, быстро принесли веревку, сделали на ней скользящую петлю и, закрепив другой конец на крюке, подставили под виселицу табурет. На него они втащили арестованного и, накинув петлю ему на шею, отошли обратно к столу и замерли.

— Нет, ты мне определенно нравишься, — вновь заговорил Молгру, расхаживая перед здоровенным детиной. — Очень, очень. Слушай, — он поднял на него глаза, — я дам тебе деньги. Пятьсот монет! И отпущу тебя. Хочешь? — Скотт сделал большую паузу, с интересом всматриваясь в бородатое лицо заключенного. — Ты только должен сказать мне, кто эти люди. Идет? Ты же слышал, что я и сам уже знаю, кто они. Теперь я просто хочу, чтобы ты повторил мне это. Просто повторил мне мои же слова.

— Пошел ты… — пробасил Кабан, сплевывая кровь с разбитых губ.

Молгру молча отошел от него и на секунду задумался, а потом, неожиданно развернувшись, выстрелил, разбивая пулей ножку табурета, на котором стоял пленник. Табурет жалобно скрипнул, но остался стоять, поддерживая на краешке жизни тяжелое тело последней жертвы.

— Скоро придет дьявол, чтобы забрать тебя в ад, — насмешливо сказал полковник. — Передай дьяволу, чтобы он не ждал меня к себе на обед. Приятно тебе провести с ним время.

Рассмеявшись, Молгру снова выстрелил, разбивая еще одну ножку табурета, который тут же покосился и рухнул, разваливаясь на куски. Кабан охнул и повис, судорожно дергая ногами в воздухе. Скотт внимательно смотрел на фиолетовое лицо задыхающейся жертвы, улыбаясь отвратительной садистской улыбкой.

Когда тело замерло, мерно раскачиваясь на веревке, полковник удовлетворенно чмокнул губами и, подойдя к стулу, стоящему в дальнем углу подвала, взял с него белоснежное полотенце. Вытерев руки, на которых после экзекуции остались капли успевшей уже запечься крови, он бросил полотенце на трупы и, махнув рукой солдатам, скомандовал:

— Уберите тут все и доложите О’Рейли.

Выйдя из подвала, он осмотрелся по сторонам, вдыхая полной грудью свежий воздух, приятно бодрящий после духоты подвала. К нему подбежал запыхавшийся О’Рейли в сопровождении двух солдат, держащих в руках карабины.

— Ну, как успехи? — обратился к нему Молгру.

— Мы их искали по всему городу, — пытаясь отдышаться, проговорил офицер, — но — ничего… Как сквозь землю провалились!

— Что значит «искали»? — теряя хорошее настроение, взревел Скотт. — Что значит «провалились»?!

— Я все проверил, — затараторил начальник полиции. — Мы все перевернули вверх дном, но не нашли их нигде. Мы даже проверили этот американский Корпус мира, — горячо оправдывался он, — а это оказалось не так просто и не так приятно, как может показаться на первый взгляд.

— А при чем тут Корпус мира? — недоуменно спросил Молгру, глядя на своего соратника таким взглядом, словно тот сошел с ума.