Выбор - Хантер Эрин - Страница 15

— Правильно ли я сделала, что отпустила их? — взволнованно спросила Зарянка. — Боюсь, как бы они не стали докучать старшим.

— Приглядеть за ними? — предложила Синегривка.

— Ах, это было бы просто замечательно! — благодарностью воскликнула Зарянка, снова укладываясь на подстилку.

Пестролапая встала и по очереди вытянула лапы.

— Пожалуй, я тоже пойду, пройдусь. Заодно принесу вам еды из кучи.

Черная королева, наконец-то, пришла в себя после тяжелых родов и снова выглядела здоровой, сильной и крепкой. Она легко выбралась из своего гнездышка и вышла из детской вместе с Синегривкой.

Четверо котят уже бежали через поляну.

— Не так быстро! — крикнула им Синегривка. — Не забывайте, что Снежинка и Чернушка сегодня первый раз вышли из детской.

— Малыши всегда растут быстрее, когда в детской есть котята постарше, — заметила Пестролапая, когда веселая стайка маленьких озорников скрылась в папоротниках, ведущих в палатку целителя.

— Лучше я все-таки схожу И посмотрю, как там дела, — решила Синегривка.

«Не хватало только, чтобы котята забрались в запасы целителей, как когда-то они с Белогривкой!»

Оставив Пестролапую возле кучи, она бросилась за малышами.

Как сильно все изменилось в лагере за последние несколько месяцев — и, самое главное, изменилось к лучшему! Казалось, что мрачная туча, долгое время висевшая над Грозовым племенем, наконец, ушла. Решение Острозвезда потрясло все племена, но Солнцезвезд, появившийся на следующем Совете в качестве нового предводителя Грозовых котов, заявил, что не позволит возлагать на свое племя ответственность за поступок одного кота. Он так же ясно дал понять, что отныне Грозовое племя будет сильным и все домашние коты будут безжалостно изгоняться с его территории. Как и предсказывал Острозвезд, в Воинский закон было внесено дополнение, требовавшее от лесных котов решительно отвергать жизнь домашних и оставаться верными закону котов-воителей.

Теперь Грозовые коты без страха глядели в глаза грядущей поре Голых деревьев. Они были сыты, их детская была полна здоровых и веселых котят, а воины были уверены в решимости и преданности своего предводителя.

Синегривка тихонько замурлыкала от удовольствия, шагая по папоротниковому туннелю за котятами.

— Убирайся отсюда, хищник!

Дикий вопль, раздавшийся со стороны палатки целителя, заставил ее вздыбить шерсть от ужаса. Забыв обо всем на свете, Синегривка бросилась вперед и вылетела на полянку. Котята, дрожа от страха, съежились на клочке вытоптанной травы, а Гусохвост, стоя на пороге своей пещеры, шипел, скалил зубы и рычал, словно перед ним была целая стая воинов Теней.

Синегривка одним прыжком очутилась между ним и котятами.

— Что ты делаешь? — заорала она на старика.

Но Гусохвост, похоже, ее даже не заметил. Вздыбив клокастую шерсть и безумно сверкая глазами, он махнул плешивым хвостом на Когтишку.

— Немедленно убери эту тварь из моей палатки!

Синегривка брезгливо сморщила нос. От старика отвратительно воняло. Его косматая шерсть выглядела так, словно он несколько месяцев ее не вылизывал. И вот теперь он орет на маленьких котят! «Совсем из ума выжил!»

Не сводя глаз со старика, Синегривка хвостом подтолкнула котят к папоротникам.

— Бегите отсюда, мои маленькие, — ласково сказала она, стараясь успокоить перепуганных малышей.

— В чем дело? — закричал Пышноус, выбегая на поляну и роняя на землю охапку целебных трав.

— Это все Гусохвост, — прошипела Синегривка, скривив уголок рта. — Он напугал котят.

Пышноус подошел к своему наставнику и прижался к его зловонному косматому боку своим гладким боком.

— Мне очень жаль, — сказал он, оборачиваясь к Синегривке. — В последнее время его мучают кошмары. Наверное, малыши разбудили его как раз посреди одного из таких жутких снов.

— Кошмары? — проскрипел Гусохвост. — Не было у меня ничего такого! Кошмар начался, когда я открыл глаза и увидел эту дрянь! — он оскалил желтые зубы на Когтишку. — Прочь отсюда, чудовище!

— Сейчас я его успокою, — ласково проговорил Пышноус. — Отведи котят в детскую, Синегривка.

Малыши уже забрались в глубь папоротникового туннеля и замерли в тени, растерянно оглядываясь назад. Синегривка повернулась и погнала их дальше.

— Что мы сделали плохого? — прошептала дрожавшая от страха Снежинка.

— Ничего, — твердо ответила Синегривка. — Просто Гусохвост очень-очень старый кот, и ему порой мерещится всякая ерунда.

— Ничего мне не мерещится! — прокричал старик им вслед.

Синегривка обернулась и увидела, что Гусохвост указывает грязной лапой на Когтишку. Нитка слюны свисала из пасти старика, а плешивые уши были прижаты к макушке.

— Держите эту тварь подальше от меня!

Глава VII

Солнце с каждым днем светило все мягче, а сочная зелень леса все заметнее угасала, выцветая до желтых и золотых красок Листопада. Упавшие листья устилали землю, хрустели под лапами Синегривки и горько пахли увяданием. Птицы звенели в ветвях, а белки без устали пополняли свои запасы, чтобы пережить долгие дни Голых деревьев.

Но сейчас Синегривку не интересовала дичь. Куча была полна, границы безопасны. После суеты и писка детской ей хотелось побыть одной в лесной тишине. Синегривка заметила, как Белогривка тяжело вздохнула ей вслед, когда она выходила из ходящей ходуном детской. Белогривка безумно любила Белыша, но страшно скучала по радостям воинской жизни. Синегривка видела, с какой тоской ее сестра провожала взглядом приходящие и уходящие патрули и как она то и дело грустно поглядывала на выход из лагеря, совсем как в те дни, когда они были котятами.

— Почему Остролап ходит и на охоту, и в патрулирование? — спросила она накануне у Синегривки. — Вообще-то, это не только мой, но и его котенок!

— Но он же не может кормить Белыша, — напомнила сестре Синегривка. Она ласково дотронулась носом до щеки сестры. — Очень скоро Белыш сможет есть мясо, и тогда ты сможешь ненадолго оставлять его с Зарянкой и Пестролапой и уходить на охоту.

Белогривка тяжело вздохнула.

— Ах, но я же буду так скучать по своему малышу!

Синегривка с трудом подавила приступ раздражения. Кажется, Белогривка сама хотела котенка! Никто не заставлял ее торопиться.

— Отлично, Златолапка! — раздался с вершины склона радостный крик Дроздовика.

Ветка над головой Синегривки закачалась.

— Смотри, Синегривка! — завопила Златолапка, глядя на нее сквозь листву. — Я сейчас заберусь на самую вершину.

— Осторожнее, — предупредила Синегривка.

Златолапка с каждым днем становилась все более и более бойкой и уже почти сравнялась с братом в силе и отваге.

— Будь внимательнее! — закричал Дроздовик, стоявший у корней дерева.

— Где Рябинка? — спросила Синегривка, удивившись тому, что опытная воительница оставила свою ученицу без присмотра.

— Ей что-то попало в глаз, и она пошла к Пышноусу, — ответил Дроздовик, не сводя глаз с юркой светло-рыжей фигурки, пробирающейся сквозь листву.

— Я попрошу Солнцезвезда, чтобы Дроздовик стал моим наставником навсегда! — раздался звонкий голосок сверху. — Рябинка никогда не разрешала мне забираться на такую высоту!

Дроздовик виновато покосился на Синегривку.

— Ну вот, — вздохнул он. — Попался. Златолапка вела себя так уверенно, что я думал — она постоянно лазает по деревьям!

— Не волнуйся, — промурлыкала Синегривка. — Я не расскажу Рябинке.

Дроздовик потрепал ее хвостом по боку.

— Спасибо! За это я обещаю вернуть Златолапку в лагерь в целости и сохранности.

Отойдя от дерева, Синегривка пошла по поросшей высокой травой прогалине и нырнула в заросли папоротников. Ей захотелось пить, и она повернула к реке.

Эта часть леса была укрыта от ночных холодов и ветров, поэтому кусты здесь все еще сохраняли густую зелень. По сравнению с жаркими днями Зеленых листьев, река стала намного полноводнее, она весело бежала по камням и лизала песчаный берег, вплетая свое беспечное журчанье в тихий шелест листвы. Синегривка высунула голову из куста и оглядела поросший кустарником берег.