Последний бросок на запад - Овчаренков Егор - Страница 9

Впрочем, у Вадима в запасе был один вариант, который он и хотел предложить своему армейскому другу, — собственно, ради этого он и пригласил его в тихий ресторанчик.

— Что тебе грозит? — спросил Емельянов, с интересом выслушав собеседника.

— В лучшем случае — депортация из страны. В худшем — лет пять, семь… Как Чеславу Млыннику.

Воцарилось молчание. Емельянов переваривал полученную информацию.

— Ну и что ты собираешься делать?

— Да есть тут одна мысль. Возможно, и тебя она тоже заинтересует. Ты в курсе событий, происходящих в Югославии?

— Так, краем уха.

— В двух словах дело обстоит так. Страна условно разделилась на три части. Наши — это сербы. Под словом «наши» я подразумеваю православных…

Емельянов с трудом подавил улыбку.

— Хорваты — католики, а босняки, — продолжал Вадим, — это мусульмане, такие же, как наши чурки. Представляешь, эти мусульманские ублюдки отделились, а теперь пытаются еще и прибрать к рукам сербские земли…

— Ну а тебе что с того?

— Как это, что с того?! Наших братьев-православных притесняют, а ты — «что с того»?! — возмутился Чернышев. И, немного остыв, добавил: — Вот я и собираюсь пойти туда добровольцем.

Дима недоуменно уставился на друга.

— Слушай, а у тебя все с головой в порядке? — покрутил он пальцем возле виска. — Мало здесь навоевался? Просто так, ни за что, рисковать головой?

— Во-первых, не просто так. За это платят, и немалые деньги. Во-вторых, как можно спокойно сидеть сложа руки, когда такое творится? И так Союз разбазарили, а теперь еще и Россию отсюда грабят. Сами же ни хрена не могут. Вон, посмотри на этого лабуса, — махнул Чернышев в сторону официанта. — Зажрался на западных кредитах. В магазине даже курицу латышскую не найдешь — голландская в два раза дешевле оказывается. Ты хочешь, чтобы и там, на Балканах, проклятые чурки все к своим рукам прибрали?! — Вадим аж покраснел от возмущения.

— Да ты не кипятись, — попросил Емельянов. — Что ты там насчет оплаты говорил?

Чернышев вздохнул и успокоился.

— Ну, я не знаю, сколько конкретно, но довольно много. Кроме того, мне было бы, особенно сейчас, желательно на какое-то время покинуть страну. Тебе же, как я понимаю, это просто необходимо — правильно?

Емельянов согласно кивнул головой.

— Ага…

— Те деньги, что у тебя есть, — продолжил Вадим, — это копейки по рижским меркам. Здесь на работу ты никуда не устроишься. А один залет в полицию, и ты, считай, приехал. Какой срок тебе дали?

— Десятку.

— Ну вот. А теперь приплюсуют побег, незаконное пересечение границы, грабеж… Выдадут России — на хрена им тут русского уголовника содержать?!

Доводы казались более чем убедительными.

— Достаточно! Я и так в курсе! — резко перебил Емельянов.

— Так вот, я подумал, почему бы тебе вместе со мной не наняться добровольцем? Выедешь из страны — тебя там никто искать не будет. Кроме того, парень ты боевой. А такие ребята там позарез нужны!

Подошел официант, и разговор прекратился.

— Ты знаешь, а я, наверное, согласен, — после недолгого раздумья сказал Емельянов. — Это для меня лучший выход из сложившейся ситуации.

— Тогда по рукам! — воскликнул Чернышев, поднимая рюмку с коньяком. — За успех нашего предприятия!

Друзья чокнулись и опорожнили бокалы.

— Отличный коньяк!

— А ты думал, я тебя плохим буду угощать? Обижаешь!

— Давно я не вдыхал такого аромата, — ответил Дима. И через минуту спросил: — Так что теперь от меня требуется?

— Завтра позвоню одному человеку, он занимается вербовкой добровольцев, все узнаю, — сказал Вадим и поднял руку, подзывая официанта.

Через мгновение официант стоял перед ними.

— Принесите счет, — сказал Чернышев, — и вызовите нам такси.

В такси ехали молча. Емельянов думал о предстоящей поездке. И чем больше он думал, тем больше ему это дело начинало нравиться.

«Да, это оптимальный для меня вариант: и валюты немного подзаработаю, и скроюсь от правосудия. А оттуда с деньгами можно будет и куда-нибудь подальше податься…» — решил он.

Такси остановилось на улице Дзирнаву. Дима расплатился с водителем и вышел вслед за Чернышевым.

Они поднялись наверх. Вадим принялся отпирать замок. Но это было излишне — дверь была не заперта. Из квартиры доносились голоса. Пожав плечами, Чернышев толкнул дверь.

В коридоре стояло пятеро вооруженных полицейских…

Глава 2

В этой ситуации суетиться не было никакого смысла, а уж бежать — тем более; это могло бы только вызвать подозрение… Емельянов остался на площадке, а Вадим твердым шагом подошел к стражам порядка.

— Что случилось? — спросил он по-русски.

— А вы кто такой? — в свою очередь поинтересовался один из полицейских.

— Моя фамилия Чернышев. Я здесь живу.

— В таком случае, можно взглянуть на ваши документы? — осведомился полицейский.

— Сейчас принесу, — ответил Вадим и направился в глубь коридора, где находилась его комната. Емельянов пошел было за ним, но один из полицейских придержал его за локоть.

— А вы кто? — спросил он.

— Это мой друг, Дима Савенков. Мы вместе работаем, — быстро сообщил Чернышев.

— Можно попросить и ваши документы?

— Да у меня их с собой нет… — Дима начал демонстративно выворачивать карманы своего новенького джинсового костюма.

Полицейский уставился на него проницательным взглядом холодных глаз.

— Вот, пожалуйста, мой паспорт, — из комнаты показался Чернышев. Двумя пальцами, как какую-то гадость, он держал синюю книжку.

Полицейский принялся внимательно изучать предъявленный документ. Затем достал блокнот и тщательно переписал туда данные из паспорта.

— Продиктуйте мне свой адрес, — обратился он к Емельянову.

— Переулок Каулиньшу, три, квартира восемь, — сообщил Дима первый пришедший в голову адрес.

— Вы постоянно проживаете в этой квартире? — на этот раз полицейский обратился к Чернышеву.

— Да. Почти все время, — ответил тот.

— У вас нет никаких претензий к гражданке Смирновой Зое Ивановне?

Вадим замялся.

— Да, в общем-то, нет, — неуверенным тоном произнес он. — Ну иногда к ней приходят всякие там алкаши, но если начинают буянить, то я как-то сам с ними справляюсь… — Вадим демонстративно сжал в огромный кулак свою руку.

Полицейский уважительно на него посмотрел.

— Так, значит, никаких претензий? — переспросил он. — А то соседи снизу, господа Мелгависы, подали на нее жалобу…

— Эти Мелгависы, — возмутился Вадим, — пусть за собой смотрят! Я не раз видел, как они мусор из окна во двор выбрасывают! А еще мнят себя культурными и интеллигентными людьми.

Полицейский задал еще несколько дежурных вопросов, попросил расписаться в каких-то документах, после чего стражи порядка, не обращая внимания на Емельянова, ушли.

Друзья выпили по бутылке пива, которое предусмотрительный Чернышев всегда держал в холодильнике, поговорили о том, о сем и легли спать. Вадим постелил своему приятелю на раскладушке у окна. Дмитрий впервые за долгое время тюрьмы и бегства оттуда спал почти в нормальной постели. И он еще долго ворочался, не в силах заснуть…

На следующий день небо заволокло тучами, шедшими откуда-то с моря, и в Риге зарядил мелкий надоедливый дождь.

Чернышев встал рано и, одевшись, пошел на улицу звонить — телефон в квартире уже несколько лет был отключен за неуплату.

— Позвонил я этому кадру, который вербует добровольцев. Его зовут Юра, — сообщил он Емельянову. — Пригласил прийти к нему в офис. Это в Старой Риге. Пойдем?

Емельянов, взбивая помазком густую пену в стаканчике, выглянул из ванной.

— Прямо сейчас?

— А почему нет? Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

Дима согласился с этим веским аргументом, и, позавтракав в кафе, находившемся за углом, друзья сели в автобус, идущий к вокзалу. Там и до Старого города рукой подать.