Маскарад (ЛП) - Группа Life Style - Страница 2

— Мне казалось, ты думала, что я был милым? — с издевкой говорит он.

— Если тебе нравятся психи.

Он усмехается и поднимает меня за талию, сажая на стол, как будто я кукла. Обеими руками разрывает мою ночную сорочку, этот звук восхитительно эротичный. Никто не делал такого со мной раньше, под ней у меня ничего нет. Его взгляд падает на мою грудь. Лениво улыбнувшись, он обхватывает ее руками.

— Я не ошибся прошлой ночью, ты сделал их, — рычит он, просовывая свой язык мне в рот. Человек-животное, и мне нравится это.

Его язык врезается в меня, и я сосу его с такой силой, он отличается от женского — более требовательный, мускулистый, сильный. Внезапно его рот оставляет меня и звук похожий на недовольство вылетает у меня изо рта. Он следит за мной, как ястреб, наклонившись вперед, чтобы взять сосок в рот, начиная жестко сосать его. Я закрываю глаза и стону. Его руки движутся ниже, он опускает пальцы в мои соломенные светло-рыжие завитки.

— Волосатых девушек трудно найти в наши дни, — говорит он шепотом. — Ты одна на миллион, Билли.

— Пошел ты!

Он проводит пальцами вдоль насквозь мокрого входа, я немного сконфужена этим. Один палец входит внутрь.

— Да, — говорю я, но даже одно это слово звучит как-то бестолково, я хочу большего.

Он опять нападает на мой рот. Медленно к пальцу внутри меня прибавляется еще один, а затем еще один. Растягивая меня — это восхитительно, но я хочу большего. Мне необходимо большее. И черт побери, я знаю, где мне получить больше. Я хватаюсь за его ремень.

— Посмотри на себя, ты так пульсируешь, что готова кончить, — хрипло шепчет он, и еще шире разводит мои и так разведенные ноги. Он наблюдает за мной из-под тяжелых век, блуждая по моему запрокинутому горлу, возбужденным соскам, ногам, которые настолько широкое разведены, что он прекрасно видит мою мокрую и набухшую киску, готовую для него.

Он разрывает фольгу, открывая презерватив, затем расстегивает верхнюю пуговицу своих выпирающих джинсов. Молния опускается вниз, и он вынимает свой член. Это вещь для нас лесбиянки. Мы привыкли к большим игрушкам, но игрушка этого парня — стоит прямо под прямым углом к его телу. По виду эта агрессивная злая игрушка с крупными проглядывающими венами. Я не совсем уверена привлекательный ли он. Конечно, он не такой красивый, как киска, но в нем присутствует что-то дикое, что-то анималистическое от первобытного человека.

Я наблюдаю, как он надевает презерватив и аккуратно расставляет мои ноги еще шире, и погружает вещь в резинке прямо в меня. Слышится крик. Он вылетает из меня! Его большие сильные руки скользят под мою задницу, опрокидывая меня вверх. Вау... позвоните в полицию — это нападение! Он трахает меня, как дикарь. Яростный дикий дикарь.

Мы становимся неистовым горячим клубком. Я выгибаюсь и царапаю его, он врезается в меня, пока я не кончаю быстро и мощно. Мир разлетается на осколки красоты и становится более совершенным, чем раньше. Почти сразу же, он кончает с рычанием и ругательствами за мной. Бьюсь об заклад, что его девушка такого не видела.

Я жестко хватаю его за задницу, мы оба тяжело дышим. Теперь, когда я насытилась, постепенно возвращаюсь в свою довольно неэлегантную ситуации — мы согрешили.

— А ты думала, что ты лесбиянка, — говорит он с такой раздражающей улыбкой, что я залепляю ему пощечину, да с такой силой, что его голова дергается назад.

— Это впервые... — бормочет он.

Я поднимаю с недоверием бровь.

— Меня ударила женщина, пока я все еще внутри нее.

Я упираюсь ему в грудь двумя руками, пытаясь оттолкнуть его от себя, но с таким же успехом я могла толкать кирпичную стену. Его руки сжимают мои ягодицы, как стальные кандалы.

— Ты повеселился. А теперь убирайся из моего дома, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Я все еще возбужден.

Я чувствую опять покалывание от звучащего обещания в его словах и внимательно смотрю на него.

— У всех есть свои недостатки и пагубные привычки.

Вдруг я неистово и неожиданно имею желание оставить на нем метку, чтобы его женщина узнала, что он был со мной. Я хочу претендовать на него. Он сосет мой язык, слишком жестко, чтобы оставаться нежным. Затем его теплый и влажный рот двигается по моей шеи, и я знаю, что он делает — он делает засос на татуировке, на синем пауке. Он отстраняется и смотрит на него.

— Как ты меня нашел? — спрашиваю я.

— Не легко, — признается он. — Мне пришлось выложить тысячу фунтов. Должно быть приятно не оплачивать приходящие счета.

Я игнорирую его колкость. Я не собираюсь ничего ему объяснять.

— Что случилось прошлой ночью с шикарным и присытившимся жизнью акцентом?

Он усмехается.

— Когда я впервые встретила тебя, у тебя был акцент Би-би-си. Прошлым вечером он стал однозначно классическим, а сегодня легкий намек на австралийский. Где же реальный Джерон Роуз.

— Это и есть реальный Джерон Роуз.

— Ты бл*дь собираешься вытащить свой член из меня?

— Я это сделаю, но сначала позволь мне рассказать, чем ты займешься завтра. Ровно в три тридцать пополудни ты наклонишься над этим столом, обопрешься на локти, прижав щеку к стеклу, приподняв задницу, едва прикрытую кружевами или чем-нибудь прозрачным, чтобы легко можно было разорвать. Куколка, ночные рубашки и стринги мои любимые на данный момент. Что ты будешь делать? Ждать, когда я приду и трахну тебя, словно ты маленькая сучка.

У меня отпадает челюсть.

— Стринги будут мокрыми от твоих соков очень быстро, и тебе захочется по мастурбировать, чтобы облегчить боль, но ты не будешь этого делать. Вместо этого ты будешь находиться в этой позиции, и твои соски и влагалище будут покалывать от ожидания. Ты оденешь высокие каблуки… я предпочитаю черные… твои икры будут сводить от судороги, но ты будешь игнорировать ее.

Моя киска сжимает «кулаки», словно боксер на ринги, но я специально громко хохочу.

Он игнорирует мой смех.

— В четыре я появлюсь. Ты не должна поворачиваться в мою сторону, не смотреть на меня и не говорить со мной. Независимо от того, насколько широко ты расставила свои ножки мне придется исправить положение, раздвинуть твои ноги еще больше и передвинуть последний кусочек, прикрывающий твой зад, чтобы твоя задница была отлично мне видна. Я буду грубо тереть твои трусики промокшей частью о твою киску, и засовывать пальцы в нее. Ты моментально поднимешь бедра выше, чтобы мои пальцы вошли в тебя как можно глубже, и будешь стонать так, словно ты умоляешь меня об этом.

— Я скажу тебе замолчать, и ты не должна произносить ни звука, пока я не позволю. Я буду ударять по клитору через ткань и твое тело будет дергаться и извиваться. В этот момент я хлопну тебя по заднице всего один раз, но сильно. Мои пальцы ударят по твоему клитору. Это заставит твою спину выгнуться, и ты обязана закричать от удивления. Но если ты не сделаешь этого, я буду шлепать тебя снова. Просто, чтобы услышать, как ты кричишь и увидеть, как покраснела твоя задница. Снова и снова, до тех пор, пока ты не будешь тяжело дышать, капая своими соками мне на руки. Волнение, стыд, наслаждение, возбуждение.

— Я отойду, сделаю себе чашечку чая, выпью, разглядывая твою покрасневшую задницу, готовую для употребления. После того, как я выпью чай начну раздеваться. Медленно. Ты будешь напрягать слух, пытаясь услышать, как расстегиваются кнопки, сползает материал с моей кожи, снимаются ботинки, носки, опускается молния. Я крепко обхвачу покрасневшую, горящую кожу ладонями и почувствую ее тяжесть своими голыми руками.

Я стараюсь ничем себя не выдавать, но его член медленно увеличивается внутри меня, и мне хочется, чтобы он трахнул меня снова.

— Тогда я раздвину твои горячие красные половинки, и скользну пальцем сначала одним, потом вторым и в конце концов третьем, то, что тебе нравится и как я делал в тот первый вечер, когда мы встретились. Ты будешь стонать, дрожать, и, возможно, даже мычать, как животное. Твоя голова поднимется от стола, потому что ты готова будешь кончить. В этот момент я остановлюсь и попрошу тебя потрогать себя. Ты засунешь свою руку между ног, повернешь голову ко мне, когда начнешь мастурбировать.