Моя история - Кантона Эрик - Страница 1

Эрик Кантона

МОЯ ИСТОРИЯ

Глава 1. Легенда «Манчестер Юнайтед»

6 февраля 1958 года. Самолет с игроками, руководством и болельщиками клуба «Манчестер Юнайтед» на борту никак не может взлететь. Лайнер Британской империи «Элизабет» предпринимает третью попытку оторваться от взлетной полосы мюнхенского аэропорта. Две первые не принесли успеха — самолет не сумел преодолеть тяжесть налипшего снега и льда.

Темнеет, ветер и снегопад усиливаются. А в самолете находится самая прекрасная и самая честолюбивая команда в мировом футболе, детище Мэтта Басби, главнокомандующего войск, носящих имя «Манчестер Юнайтед».

Третья попытка становится последней и уносит жизни 23 человек, среди которых и несколько самых одаренных футболистов своего поколения…

Здесь, на «Олд Траффорде», об этом не забывают никогда. Это было первое, что мне рассказали, когда я пришел в клуб. Но я уже знал историю. Ее помнит весь город.

Из-под обломков самолета, рухнувшего в ту ночь в конце мюнхенской взлетной полосы, извлекли тела капитана команды Роджера Бирна, Джеффа Бента, Билла Уилана, Эдди Колмэна, Томми Тэйлора, Марка Джонса, Дэвида Пэгга и Данкана Эдвардса. За день до этого команда сыграла с белградской «Црвеной звездой» в Кубке чемпионов — 3:3, А теперь исчезла в самой черной ночи в истории «Юнайтеда». Некоторое время находилась в опасности и жизнь самого Мэтта Басби.

Об этом мне рассказывали и в Манчестере, и в Лидсе. Знал я и о том, что клуб под руководством все того же Мэтта Басби возродился 29 мая 1968 года. В тот день «Юнайтед» на «Уэмбли» победил лиссабонскую «Бенфику» — 4:1 — в финале Кубка чемпионов, принеся Англии первую европейскую корону.

Капитаном «красных дьяволов» был никто иной, как, переживший мюнхенскую трагедию, Бобби Чарльтон. «Манчестер» разбил «Бенфику», ведомую гением Эйсебио, в том числе и благодаря двум онерам терибль — североирландцу Джорджу Бесту и Брайану Кидду. За этот день «Уэмбли» готов был отдать любой другой день из своей славной истории.

Давайте поговорим о легендах. Я только что покинул «Лидс Юнайтед», ставший чемпионом Англии в третий раз в своей истории, и готовился присоединиться к самому знаменитому клубу мира. «Манчестер Юнайтед», как и туринский «Ювентус», любят во всем мире. Приехав в Манчестер, я, был поражен потоком писем из Сингапура и Токио, Нью-Йорка и Анкары. Но вскоре привык к тому, что мой новый клуб вызывает огромной интерес во всех уголках планеты.

Как правило, профессиональный футболист, даже тот, который любит путешествовать и открывать для себя что-то новое, питает весьма ограниченный интерес к истории клубов, в том числе и своего собственного. Но здесь, в Англии, все иначе. История повсюду. На стадионе каждого известного клуба непременно есть музей. Там, среди различных трофеев, можно увидеть фотографии и форму, в которой играли футболисты прошлого, узнать все о тех людях, которые были причастны к той или иной великой победе. Это, с одной стороны, очень трогательно, а с другой — доказывает, что прошлое здесь не забывают и что любой, кто внес свой вклад в общее дело, останется в памяти навсегда.

Итак, как же я пришел в «Манчестер Юнайтед» — легендарный клуб со столь славным и столь трагическим прошлым?

После чемпионата Европы в Швеции в июне 1992 года и ухода Платини с поста тренера сборной я начал готовиться с «Лидсом» к началу нового сезона. Первым серьезным испытанием для нас был матч с «Ливерпулем», обладателем Кубка Англии, за «Чарити шилд» на «Уэмбли».

Играть на «Уэмбли» для любого футболиста — то же самое, что для теннисиста выступить на «Уимблдоне». Это престижно и почетно, к тому же у тебя есть гарантия, что за твоей игрой на лучшем газоне в мире будут наблюдать более 70000 зрителей.

Я никогда этого не забуду. Мне даже кажется, что 8 августа 1992 года — день, когда я забил три гола в этом храме футбола, был одним из лучших дней в моей карьере. Национальный гимн, песни и крики болельщиков, раскрашенные в цвета соперничающих команд трибуны, вынос кубка — это я всегда буду помнить в мельчайших деталях.

После того матча стартовал чемпионат — стартовал в темпе, типичном для английского футбола. То есть в сумасшедшем. В премьер-лиге было 22 команды — минимум на две или четыре больше, чем в любой другой европейской стране. Плюс к тому два кубковых турнира, а для некоторых клубов еще и еврокубки — все это означало, что таким командам, как, скажем, «Манчестер Юнайтед», предстояло, чуть ли не на протяжении всего сезона, играть по два раза в неделю без какого-либо зимнего перерыва. Это очень напряженный график, особенно если сравнить его с Францией, где только 20 команд, один кубок и небольшой рождественский перерыв. Кроме того, практически все игроки «Юнайтеда» выступают за национальные сборные, что значительно увеличивает их нагрузки.

«Лидс» стартовал в чемпионате скромно, но затем мы сумели вновь зажечь сердца наших болельщиков матчем Кубка чемпионов против «Штутгарта». В первой игре мы уступили 0:3, и, казалось, все для нас было кончено. Однако на своем «Элланд Роуд», вдохновленные болельщиками, мы показали выдающийся футбол и победили — 4:1. Из-за гола, пропущенного дома, мы должны были вылететь, несмотря на блистательное выступление, но, как оказалось, «Штутгарт» выпустил на поле лишнего иностранца, и нам пришлось играть третий матч в Барселоне. Там благодаря голам Гордона Страчана и Карла Шатта мы выиграли — 2:1.

Увы, то, что за этим последовало, было куда менее впечатляющим. Сперва мы вылетели из Кубка лиги, проиграв «Уотфорду» из первого дивизиона, потом из Кубка чемпионов, где уступили «Глазго Рейнджере» — наши встречи рассматривались как чемпионат Британии. В добавление ко всему мы неважно играли и в чемпионате, занимая место где-то в середине таблицы, что явно выглядело неподобающим для чемпиона.

Что касается лично меня, то в 20 матчах, которые я провел в том сезоне, включая все соревнования, мне удалось забить 11 голов.

Но проблемы у меня все же возникли. Все труднее и труднее было мне расшифровывать язык тренера. Под «расшифровывать» я имею в виду понимать, чего хотел добиться Уилкинсон. На мой взгляд, его заявления были странными и порой бессвязными. То он вдруг заявлял, что я должен помнить, что всем обязан ему, и что я всего лишь француз, затерявшийся в английской лиге. Затем столь же неожиданно говорил, что без меня нет команды и что я ее главная часть.

Мне никак не удавалось понять смысл столь противоречивых заявлений. Если посмотреть на статистику моих выступлений за «Лидс», едва ли там можно будет найти причины, чтобы упрекнуть меня в чем-либо. Не заслуживало критики и мое отношение, как к делу, так и к товарищам по команде. Я обсуждал свои проблемы с родственниками, но все же никак не мог понять, что происходит. Чего он от меня хотел? Меня любили 6олельщики «Лидса», я работал также напряженно, как и всегда, но наши отношения с тренером становились все хуже и хуже. И причиной тут был вовсе не языковой барьер.

«Он не хотел находиться в твоей тени», — говорили мне болельщики «Лидса» после того, как я ушел. Не могу, поверить, что причина была именно в этом. И все же со временем стало очевидно, что он хочет избавиться от меня. Как же быстро изменилось все в жизни клуба! Все мечтали об успешном выступлении в Европе и сохранении титула чемпионов Англии, а

вместо этого мы вязли в середине таблицы. При таких обстоятельствах чувствовалось, что Уилкинсону больше не нужен привлекательный «французик». Возможно, он считал, что я слишком большой индивидуалист и не могу помочь в той ситуации, когда всей команде требовалось собраться в единый кулак, чтобы выкарабкаться. Но не так-то легко было заставить болельщиков проглотить эту пилюлю, и когда было объявлено о моем уходе, все телефоны в клубе раскалились, люди толпами приходили, чтобы выразить возмущение, и на глазах руководства рвали свои сезонные абонементы.