Заткнись и поцелуй меня (ЛП) - Крейг Кристи - Страница 4

Не то чтобы Шала думала, будто Скай Гомес – гей. Или переживала по этому поводу. И какая разница, нравится она ему или нет? Она здесь с единственной целью: вернуть свою собственность.

В ожидании неприятностей ее спина напряглась, и Шала обхватила руками сумку. Если понадобится вызвать полицию – она это сделает. Она растеряла все свое терпение где-то на танцполе, когда Бо протаскивал ее между своих ног.

Глубоко вздохнув и убедившись, что в сумке есть газовый баллончик, Шала приблизилась к темному крыльцу. Еще один глубокий вздох – и гостья постучала. Никто не ответил, и она постучала снова.

– Пожалуйста, будь дома, – пробормотала она, в третий раз постукивая костяшками пальцев по массивной деревянной двери. – Черт возьми, я предпочла бы больше никогда не танцевать диско. Будь дома.

– Я дома.

Шала подскочила и ударилась головой о дверной проем. Голос прозвучал откуда-то справа, с темной стороны крыльца, и она устремила туда свой пристальный взгляд.

– Бо, видимо, плохо объяснил вам дорогу, – продолжал голос. – Вы добирались сюда вдвое дольше, чем должны были.

– Бо сказал вам, что я приеду? – Шала прищурилась в темноту, но смогла разглядеть только фигуру человека, сидящего на установленных на крыльце качелях. Очень хорошую фигуру, на которой, Шала надеялась, было чуть больше одежды, чем прежде.

– Мне весь вечер звонили по поводу вас. Сын Джеймса Стоуна из билетной кассы. Муншайн, Кугуар, Вульф и, наконец, Рэдфут. Рэдфут хорошо о вас отзывался.

Она знала, что больше всего понравилась Рэдфуту.

– Послушайте, я хочу…

– Вам удалось сегодня встретиться со всеми старейшинами. Поздравляю.

– Послушайте, я здесь…

– Томми Кроу позвонил, пока делал бургеры, и сообщил, что меня искала какая-то цыпочка. Эви из аптеки попросила, чтобы я вел себя с вами повежливее. Харви из магазина сказал, что вы были в отчаянии и вроде как на самом деле собрались идти в «Напуганного цыпленка». Большинство приезжих стараются держаться от этого места подальше.

– С чего бы это? – огрызнулась Шала. Но она пришла не для того, чтобы обсуждать местные достопримечательности. – Я здесь не для…

– Эдуардо, бармен, сказал, что отказался от вашей взятки. Но вам повезло встретить Бо. Нет ничего такого, чего он не сделает ради пива и танцев. Бо сказал…

– Мне не интересно, что сказал Бо, мистер Гомес. Я уже поняла. Все в городе вам преданы. – А это значит, что они или любят его, или боятся. Шала нащупала в сумочке свой газовый баллончик.

Со стороны качелей послышалось рычание, и к фотоаппаратному вору подошли два громадных пса. Шала отступила назад. Все, на сегодняшний день лимит терпения исчерпан. Сначала собака, затем Бо…

– Не волнуйтесь, вы в безопасности, – сказал Скай.

– С собаками или с вами?

– Со всеми. – Он похлопал по качелям рядом с собой. – Присаживайтесь.

– Я лучше постою. – Повисла звенящая тишина. Шала заметила, что танцор переоделся в джинсы и рубашку. – Знаете, было бы гораздо проще, если бы вы согласились со мной поговорить.

А еще проще, если бы он вообще не крал ее камеру.

– Проще для кого? – Он переместился. Качели скрипнули, но затем все снова погрузилось в интимную тишину.

– Для нас обоих. Мне бы не пришлось бегать по всему городу, пытаясь подкупить людей. А вас бы никто не тревожил звонками.

Он скрестил руки на груди, и в этой позе стал казаться еще массивнее, сильнее. Неприступнее.

– Меня и не тревожили. Они мои друзья. Я наслаждался каждой беседой. И думаю, что они наслаждались вашим вниманием. Особенно Бо. За три года вы первая женщина, с которой он танцевал. – Шала поежилась, вспомнив этот танец, что в свою очередь вызвало воспоминания о движениях озабоченной псины в парке. – Я бы заплатил, чтобы это увидеть.

Громкий звон пронзил ночь. Скай достал из кармана рубашки телефон и ответил:

– Да? – Пауза. – Она здесь.

Его взгляд прошелся по телу Шалы вверх, а затем медленно вниз, будто бы Скай хотел ее напугать. Это сработало, вот только будь она проклята, если признается.

– Она все в том же. – Он хмыкнул. Глубокий гортанный звук чуть приглушил ее страх, но зато усилил раздражение. Скай отвел телефон в сторону и посмотрел на Шалу. – Бо передает привет. – И опять в трубку: – Не волнуйся, я могу с ней справиться.

Он отсоединился и снова взглянул на Шалу своими темными глазами.

– Со мной не так-то просто справиться, – вскипела она.

– Я готов попробовать. – Скай улыбнулся. По-настоящему улыбнулся. И это самодовольное выражение словно наждаком прошлось по ее расшатанным нервам. Да и кое-какие уцелевшие за сегодняшний день тоже зацепило.

Она протяжно выдохнула:

– Я здесь из-за своей камеры. Если вы непротив…

– Это все?

– Что "все"?

– Все, что вас сюда привело? Судя по тому, как вы смотрели на меня на пау-вау…

Шала покраснела:

– Это все, что мне нужно.

– Это вы интересовались, можно ли засовывать купюры в мою набедренную повязку?

Чувствуя, как пылает лицо, она выдавила:

– Нет! Это была не я. Мне нужна моя камера.

– Если это единственная причина, по которой вы здесь, то ваш диско-танец с Бо был напрасным. Я не скажу вам ничего нового. Вас просили ознакомиться с правилами, прежде чем покупать билет. Вы нарушили правила.

– Я не фотографировала!

– Доказательства говорят об обратном.

– Какие доказательства?

– Я. Я все видел.

– Вы видели вспышку. Но не от моей камеры.

Скай встал, и качели снова заскрипели.

– Вы считаете меня глупцом, мисс Уинтерс?

Итак, он знал, как ее зовут. И наверняка знал причину, по которой она сюда приехала. Была вероятность, что Скай Гомес – один из тех, кто не желал видеть ее в городе. Так ли это на самом деле?

Шала шагнула вперед.

И, борясь с искушением применить газовый баллончик, напустила на себя храбрый вид:

– Может, вы и не глупец, но точно делаете поспешные и глупые выводы.

– Думаете, я не слышал, о чем вы там болтали со своими подружками?

– Подружками? – Она сделала еще один шаг, скорее разозлившись, чем смутившись или испугавшись. – Во-первых, сегодня на пау-вау я была одна. Те женщины рядом со мной вели себя грубо и беспардонно, но я не имею к этому отношения.

Скай, казалось, действительно слушал.

– Во-вторых, вспышка, которую вы видели, была не от моей камеры, а от фотоаппарата тех женщин. В-третьих…

– Но у вас с собой была камера. И этого достаточно, чтобы я ее конфисковал.

Шала стиснула зубы:

– В-третьих, вы знаете, кто я, а значит, знаете, и зачем я здесь. Так что верните мне камеру, чтобы я могла делать свою работу.

– Увы.

Оказавшись так близко к нему, Шала поняла, что в Скае Гомесе что-то изменилось. Его волосы. Либо он подстригся, либо там, на арене, был в парике.

– Это дорогое оборудование. – Она подступила еще на шаг, так, что смогла почувствовать запах его кожи. Скай недавно принял душ, и от него пахло пряным мужским мылом и чем-то еще, чему Шала не могла подобрать название. Что бы это ни было, оно заставило ее глубоко вдохнуть. И мечтать о том, чтобы тоже принять душ.

– Приходите через неделю и вежливо попросите, и посмотрим, сможем ли мы прийти к соглашению.

– У меня нет недели! Через два дня я уезжаю и…

– Какая досада.

И вот так просто он отступил, вошел в дом и захлопнул за собой дверь, оставив Шалу на улице одну. Наедине с темнотой. Наедине с яростью. Наедине с…

Утробный рык прорезал ночную тишину.

Ну ладно, она тут не совсем одна.

– Хорошие щеночки, – пробормотала Шала.

Когда собаки не попытались ни загрызть ее, ни изнасиловать ее ногу, страх отступил, но гнев никуда не делся.

– Да пошел ты! – крикнула Шала и рванула к своей машине, но на полпути вспомнила танец с Бо.

Развернувшись, взлетела по ступенькам крыльца, подошла к двери и собралась было постучать, но вместо этого – да какого черта! – потянулась к дверной ручке. Ожидала, что будет заперто, но ручка легко повернулась.