Загадка смерти генерала Скобелева - Шолохов Андрей Борисович - Страница 11

Паша внимательно выслушал переводчика, потом улыбнулся и проговорил:

– Генерал еще так молод летами, а между тем он успел сделать столь много и так хорошо заявить о себе на военном поприще, что я не сомневаюсь, что если не я, так, может быть, дети мои отдадут ему почтение как фельдмаршалу русской армии.

Наверное, предсказание турецкого командующего сбылось бы, если бы жизнь Скобелева трагически не оборвалась на взлете военной карьеры.

Тайна гостиницы «Англия»

Получив месячный отпуск, 22 июня 1882 года М. Д. Скобелев выехал из Минска в Москву. Его сопровождали несколько штабных офицеров и командир одного из полков барон Розен. По обыкновению Михаил Дмитриевич остановился в гостинице «Дюссо», намереваясь 25 июня выехать в Спасское, чтобы пробыть там до больших маневров.

По приезде в Москву Скобелев встретился с князем Д. Д. Оболенским, по словам которого генерал был не в духе, не отвечал на вопросы, а если и отвечал, то как-то отрывисто.

– Да что с вами наконец? – спросил Оболенский. – Сердитесь из-за пустяков. Вам, должно быть, нездоровится?

Скобелев ответил не сразу.

– Да что, – задумчиво протянул он, меряя шагами небольшой кабинет «Славянского Базара», – мои деньги пропали…

– Какие деньги? – удивился князь. – Бумажник украли у вас?

– Какой бумажник! Мой миллион… Весь миллион пропал бесследно.

– Как? Где?

– Да я сам ничего не знаю, не могу ни до чего добраться… Вообразите себе, что Иван Ильич (Маслов, близкий к Скобелеву человек, ведший его хозяйственные дела. – Авт.) реализовал по моему приказанию все бумаги, продал золото, хлеб и… сошел с ума на этих днях. Я и не знаю, где теперь деньги. Сам он невменяем, ничего не понимаю. Я несколько раз упорно допрашивал его, где деньги. Он в ответ чуть не лает на меня из-под дивана. Впал в полное сумасшествие… Я не знаю, что делать.[36]

24 июня Скобелев пришел к И. С. Аксакову, принес связку каких-то документов и попросил сохранить их, сказав: «Боюсь, что у меня их украдут. С некоторых пор я стал подозрительным».

На другой день состоялся обед, устроенный бароном Розеном в честь получения очередной награды. За столом находилось шесть-семь человек. В том числе, кроме Скобелева и Розена, адъютант генерала Эрдели, военный доктор Вернадский, личный врач Михаила Дмитриевича, бывший адъютант полковник Баранок.

Скобелева во время обеда не покидало мрачное настроение.

«А помнишь, Алексей Никитич, – обратился он к Баранку, – как на похоронах в Геок-Тепе поп сказал, слава человеческая аки дым преходящий… подгулял поп, а… хорошо сказал».[37]

После обеда вечером М. Д. Скобелев отправился в гостиницу «Англия», которая находилась на углу Столешникова переулка и Петровки. Здесь жили девицы легкого поведения, в том числе и Шарлотта Альтенроз (по другим сведениям ее звали Элеонора, Ванда, Роза) Эта кокотка неизвестной национальности, приехавшая вроде бы из Австро-Венгрии и говорившая по-немецки (на основании чего многие считали ее немкой), занимала в нижнем этаже роскошный номер и была знакома всей кутящей Москве.

Поздно ночью Шарлотта прибежала к дворнику и сказала, что у нее в номере скоропостижно умер офицер Покойника узнали сразу. Прибывшая полиция переправила тело Скобелева в гостиницу «Дюссо». Вскрытие производил прозектор Московского университета профессор Нейдинг. В протоколе было сказано: «Скончался от паралича сердца и легких, воспалением которых он страдал еще так недавно»

Однако никогда раньше Скобелев не жаловался на сердце. Правда, его врач О. Ф. Гейфельдер во время Туркестанского похода находил у генерала признаки сердечной недостаточности: «Сравнительно с ростом и летами пульс у Скобелева был слабоват и мелкий, и соответственно тому деятельность сердца слаба и звуки сердца хотя и частые, но глухие. Этот результат… дал мне основание заключить о слабо развитой сосудистой системе вообще и в особенности о слабой мускулатуре сердца».[38] И тут же, в известной степени опровергая свое заключение, Гейфельдер отмечает совершенно необыкновенную выносливость и энергию Скобелева, который мог сутками без сна совершать длительные переходы верхом, сохраняя бодрость и работоспособность. Это позволяет предполагать, что в действительности сердечная система Скобелева не могла стать причиной преждевременной смерти.

Вокруг трагедии в московской гостинице как снежный ком нарастали легенды и слухи. Высказывались самые различные, даже взаимоисключающие предположения, но все были едины в одном: смерть М. Д. Скобелева связана с таинственными обстоятельствами.

Передавая широко муссируемый слух о самоубийстве, одна из европейских газет писала, что «генерал совершил этот акт отчаяния, чтобы избежать угрожавшего ему бесчестия вследствие разоблачений, удостоверяющих его в деятельности нигилистов». Однако большинство склонялось к версии, что Скобелев был убит, что «белый генерал» пал жертвой германской ненависти. Присутствие при его смерти «немки» придавало этим слухам, казалось, большую достоверность. «Замечательно, – отмечал современник, – что и в интеллигентных кругах держалось такое же мнение. Здесь оно выражалось даже более определенно: назывались лица, которые могли участвовать в этом преступлении, направленном будто бы Бисмарком… Этим же сообщением Бисмарку приписывалась пропажа плана войны с немцами, разработанного Скобелевым и выкраденного тотчас после смерти М. Д. Скобелева из его имения»[39]

Эту версию поддерживали и некоторые представители официальных кругов. Один из вдохновителей реакции князь Н. Мещерский в 1887 году писал Победоносцеву: «Со дня на день Германия могла наброситься на Францию, раздавить ее. Но вдруг благодаря смелому шагу Скобелева сказалась впервые общность интересов Франции и России неожиданно для всех и к ужасу Бисмарка. Ни Россия, ни Франция не были уже изолированы. Скобелев пал жертвою своих убеждений, и русские люди в этом не сомневаются. Пали еще многие, но дело было сделано».[40]

Напомним, что при Александре III распался союз трех императоров (совокупность соглашений между Россией, Германией и Австро-Венгрией) и был заключен русско-французский союз. Естественно, смена внешнеполитического курса России происходила в острой политической борьбе.

По другой версии М. Д. Скобелев отравился бокалом вина, присланным ему из соседнего номера какой-то подгулявшей компанией, поднявшей тост за здоровье «белого генерала». В этом случае подозрение падает на самого императора Александра III, который, как считали, опасался, что Скобелев совершит дворцовый переворот и займет императорский трон под именем царя Михаила.

Некий Ф. Дюбюк со слов председателя 1 – й Государственной думы С. А. Муромцева передавал впоследствии, что будто бы в связи с антиправительственной деятельностью Скобелева был учрежден под председательством великого князя Владимира Александровича особый тайный суд, который большинством голосов (33 из 40) приговорил генерала к смерти, причем исполнение приговора поручили полицейскому чиновнику.[41]

В. И. Немирович-Дзнченко в заграничных публикациях утверждал, что Скобелева убили агенты «священной дружины» по приговору, подписанному одним из великих князей и графом Б. Шуваловым, личным другом императора и влиятельным руководителем этой организации.[42]

Что же представляла собой «священная дружина»? Она была создана для охраны царя, его близких и совмещала в себе черты Третьего отделения, масонских лож и подпольных организаций. Состав ее центрального комитета до сих пор полностью не известен. Вероятно, в него входили и сам император, и великий князь Владимир Александрович, бывший начальником Петербургского военного округа. Руководство «священной дружины» состояло из высшего дворянства, преимущественно из придворной аристократии. Для работы в Петербурге и Москве бьшк образованы попечительства, в которые привлекались представители финансовой и промышленной буржуазии. Дальше шли «пятерки», куда могли входить и люди более простого происхождения, в провинции их деятельность направляли инспектуры.