Герой Веков - Сандерсон Брэндон - Страница 46

Раба, не отыскавшего за неделю хотя бы одну жеоду, ждала казнь. Под землей наверняка оставались сотни, если не тысячи тел несчастных, которые застряли в камнях, заблудились в глубоких пещерах, пропали без вести или погибли из-за чьего-то безразличия.

«Каким ужасным было это место», – отворачиваясь от окна, подумал Сэйзед.

Молодая террисийка закрыла ставни. На столе перед хранителем лежало несколько журналов, которые содержали сведения о ресурсах, тратах и потребностях террисийского народа.

– Кажется, я говорил, что эти цифры надо хранить на металле, – сказал Сэйзед.

– Да, господин Главный хранитель. Мы копируем самое важное на металлические листы каждый вечер, а потом по этим листам сверяем журналы, чтобы убедиться, что ничего не изменилось.

– Это правильно. – Сэйзед взял первый попавшийся журнал. – А что с санитарией? Вы сделали то, о чем я говорил в прошлый раз?

– Да, господин Главный хранитель, как вы и приказывали, мы обустроили больше уборных, хотя в них нет необходимости.

– К нам могут прийти беженцы, – пояснил Сэйзед. – Но, я умоляю, это всего лишь предложения, а не приказы. Я вами не управляю.

Старейшины обменялись взглядами. Сэйзед успел переделать с ними вместе много дел, что позволило отвлечься от собственных грустных мыслей. Он убедился, что припасов достаточно, что есть возможность обмениваться сообщениями с Пенродом в Лютадели и что все споры между террисийцами по-прежнему разрешаются по правилам.

– Господин Главный хранитель, а как долго вы здесь пробудете?

– Боюсь, мне придется уйти утром. Я просто хотел вас проведать. Время сейчас трудное, и я боялся, что Лютадель про вас забудет.

– С нами все хорошо, господин Главный хранитель, – успокоил самый молодой из присутствующих.

То, что остальные были явно старше и мудрее Сэйзеда, но при этом подчинялись ему, казалось Главному хранителю, как его называли, неправильным.

– Вы не передумаете, господин Главный хранитель? У нас достаточно пропитания, земля нам не нужна. Нам не хватает только правителя.

– Террисийцы достаточно долго были несвободны, – возразил Сэйзед. – Не нужен вам новый тиран.

– Не тиран, – не согласились с ним. – Один из нас.

– Вседержитель тоже был одним из нас, – напомнил Сэйзед.

Собравшиеся опустили головы. То, что Вседержитель, как выяснилось, был из террисийцев, стало позором для всего народа.

– Кто-то должен направлять нас, – упрямо повторил один из старейшин. – Даже при Вседержителе мы подчинялись Синоду хранителей.

Синод хранителей являлся тайной организацией, состоявшей из собратьев Сэйзеда. Они руководили народом Терриса на протяжении веков, незаметно оберегая ферухимию, которую Вседержитель стремился уничтожить, отсекая пораженные ею наследственные линии.

– Господин Главный хранитель, – подал голос Ведлью, самый старший из всех.

– Да, мастер Ведлью?

– Вы не носите медную метапамять.

Сэйзед опустил глаза. Он и не сообразил, что отсутствие металлических наручей будет заметным под его одеждой.

– Они в моем мешке.

– Мне это кажется странным, – сказал Ведлью. – Вы столь усердно трудились во времена Вседержителя, носили метапамять тайно, хоть это и было опасно. А теперь, когда можно больше не прятаться, прячете ее в мешке.

– Я не тот человек, которым вы хотели бы меня видеть, – покачал головой Сэйзед. – Я не могу им стать сейчас.

– Вы хранитель.

– Я был самым последним из них. Я бунтарь и изгнанник. Они отвергли меня. Покидая Тафингдвен в последний раз, я уходил опозоренным. Люди проклинали меня.

– Теперь они вас благословляют, мастер Сэйзед.

– Я не заслуживаю их благословений.

– Заслуживаете или нет, но вы все, что у нас осталось.

– Значит, мы еще более жалки, чем кажется.

В комнате стало тихо.

– Есть еще одна причина, по которой я пришел сюда, мастер Ведлью, – первым нарушил молчание Сэйзед. – Скажите, не умирал ли кто-нибудь в последнее время… при загадочных обстоятельствах?

– Что вы имеете в виду? – уточнил пожилой террисиец.

– Смерть в тумане, – пояснил Сэйзед. – Человек просто выходит из дома днем, когда уже спустился туман, и умирает.

– Это сказки скаа. – В голосе говорившего послышалась ирония. – В тумане нет никакой опасности.

– Без сомнения, – осторожно проговорил Сэйзед. – Вы посылаете людей работать в ранние часы, когда туман еще не рассеялся?

– Ну разумеется, – ответил террисиец, что был помоложе. – Было бы глупо бездельничать столько времени.

Сэйзед почувствовал, как в нем оживилось любопытство. Оказывается, террисийцам не страшен дневной туман. Интересно, с чем это связано?

Хранитель попытался найти в себе душевные силы, чтобы как следует обдумать услышанное, но взамен ощутил предательскую апатию. Захотелось спрятаться где-нибудь, где не пришлось бы решать проблемы всего мира или даже разбираться с собственным кризисом веры.

Он был готов это сделать. Но все же маленькая искра – отблеск того, прежнего Сэйзеда – горела внутри. По крайней мере, он мог продолжить свое научное исследование и сделать то, что поручили ему Эленд и Вин. Хранитель способен на большее, и такое решение уж точно не устраивало умоляюще глядевших на него террисийцев.

Но пока что Сэйзед не мог предложить им ничего другого. Остаться в Ямах означало сдаться, и он это знал. Необходимо было двигаться вперед, действовать.

– Простите, – сказал он, откладывая журнал. – Но другого выхода нет.

23

В восточных землях, возле песчаных пустошей, в лачуге скаа упал на пол мальчишка. Это произошло за много лет до Крушения, и Вседержитель еще был жив. Мальчик – обычный грязный оборванец, как и большинство детей-скаа в Последней империи. Слишком маленький, чтобы отправиться в шахты, он бегал по пыльным улицам вместе со стайками других ребятишек.

И вот сейчас, спустя десять лет, Призрак глядел на этого мальчика. В каком-то смысле он понимал, что бредит: лихорадка, вызванная ранениями, заставляла то и дело терять сознание, погружаясь в воспоминания. Призрак не сопротивлялся. Просто не хватало сил, чтобы сохранять ясный ум.

И поэтому, наверно, и вспомнил, что почувствовал, когда упал. Какой-то испачканный пылью и грязью шахтер-здоровяк – все мужчины по сравнению с мальчишкой выглядели внушительно – стоял над ним. Он плюнул на грязный пол рядом с Призраком и повернулся к другим скаа. Их в комнате было много. Одна женщина плакала, и слезы, смывая пыль, оставляли чистые дорожки на ее щеках.

– Хорошо, – сказал здоровяк. – Мы его нашли. И что теперь?

Люди переглядывались. Кто-то тихонько прикрыл дверь лачуги, преградив путь красному солнечному свету.

– Мы можем сделать только одно, – откликнулся другой человек. – Сдать его.

Призрак поднял голову. Посмотрел в глаза плачущей женщины. Та отвернулась.

– Чегой-то тут делается? – спросил он.

Здоровяк опять сплюнул и, опустив ногу на шею Призрака, заставил его снова уткнуться лицом в грубые доски пола.