Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 129

   – Все равно, Падла. Вовсе не обязательно, что мальчика убили из глубины. Сколько уже было случаев – инфаркты, инсульты…

   – Убили его. Я чую. – Падла взял новую бутылку. – Новая эпоха наступает, Чинга. Фиговая эпоха. Теперь в глубине начнут убивать по-настоящему.

   – Слышал, Пат? – Чингиз посмотрел на мальчишку. – Твои прогулки в Диптауне кончаются.

   – Нет!

   – Да. – В голосе Чингиза опять возникла ледяная жесткость. – И не спорь. Завтра у нас снимут оптоволокно. Просто физически обрежут и унесут. И модемы с компьютеров я сниму. Во избежание недоразумений.

   – Я же не хакаю!

   – Но мечтаешь этим заняться. И уже пробовал. За мелкие игры с фальшивыми кредитками тебя не убьют, конечно. Но рано или поздно захочется тебе настоящих подвигов… и получишь пулю из глубины.

   – Ты же за меня отомстишь… – буркнул Пат.

   – Я бы предпочел не мстить, – с неожиданной нежностью сказал Чингиз. – Я не люблю ездить на кладбище и класть цветы на могилки.

   Он глянул на Падлу:

   – А тебе, старый козел, это еще предстоит! Грехи замаливать долго будешь! Ты втянул подростка во взлом! Причем не оценив должным образом возможных трудностей! Решил, что в мелкой фирме не будет серьезной защиты!

   – Да! – рявкнул Падла. – Виноват! Но разве всегда и все можно учесть? Да и мальчишка в глубине не первый день! Он два года назад хакал «Аль-Кабар»!

   …Тетанический спазм – это, наверное, так?

   Когда начинают мелко дрожать руки, ноги костенеют в коленях, челюсти сводит судорогой, и нельзя произнести ни слова?

   – Обычный мальчишеский гон, – поморщился Чингиз. – Ты ни разу не слышал, что Пат дружкам втирает?

   …Нет, это не так. Я ведь могу дышать, легкие исправно сосут наполненный дымом воздух. Могу смотреть, как плещется пиво в кружке, едва не вылетающей из моей руки. И сердце стучит по-прежнему, пусть заходясь в истерике, но колотится, гоняет кровь, ему наплевать, что оно болит, у него все равно есть своя работа…

   – Как его звали? – спросил я. Мне казалось – совершенно нормальным голосом. Но почему-то вся троица вздрогнула.

   – Я имен не называю… – начал Падла.

   – Ему – скажи! – вдруг резко сказал Чингиз.

   – Ромка его звали.

   – Он ломал Аль-Кабар, – сказал я. – Два года назад. Ему пятнадцать было, только я об этом не знал.

   – Ты кто такой, Леонид? – Падла выпучил глаза.

   – Д-дайвер. – Я вдруг стал заикаться. – И Ромка дайвером был. Потом мы стали никем. Я смирился. А он, значит, хакером стать решил…

   – Блин, живой дайвер! – выпалил Падла. – В реале! Настоящий! Живой!

   Как смешно. Его больше удивляет мое ушедшее прошлое, чем не случившееся будущее Ромки!

   Кружкой, еще почти полной пива, перегнувшись через стол и сметая бутылки, я заехал Падле по морде.

   И почувствовал, что взлетаю в воздух.

   Сила действия равна силе противодействия – этот закон верен лишь для физических объектов. С биологическими сложнее.

   Особенно если кулак, приложившийся к моей голове, почти равен ей по размерам.

   – Да не сюда, дурак! Это же биде!

   Это Чингиз…

   – И что с того? Оно же для умывания очень удобно!

   Это Падла…

   – А если дать уксуса понюхать?

   Это Пат…

   Ледяная вода. Бутылки «Жигулевского» на дне джакузи.

   Вот так кончают слишком наглые дайверы. Их топят в ванне с пивом. Дышать совсем нечем…

   Собрав последние силы, я попытался дернуться. И был вынут из воды.

   – Живой? – с тревогой спросил Чингиз. – В глазах не двоится?

   В джакузи меня засовывал он.

   Падла стоял в сторонке. Потирал щеку, на которой я с удовольствием увидел кровоподтек. Одно стеклышко в очках треснуло. И взгляд у него был смущенный.

   – Говорить можешь? – с еще большей тревогой спросил Чингиз.

   – Д-да… – выдавил я. Челюсть болела, из носа стекала струйка крови. Вода в ванне тоже приобрела нежно-розовый оттенок.

   Но говорить я мог.

   – Он сам виноват! – с интонациями школьника перед завучем воскликнул Падла. – У меня же рефлексы, блин! Получил – верни!

   – Ты убил Ромку… – сказал я. – Ты… хакер хренов…

   – Я его не убивал!

   – Ты живой. Ромка мер…

   Чингиз впихнул меня головой в джакузи так ловко, что я захлебнулся остатком фразы. И тут же вынул.

   – Эй, Леня. Не надо так. Если Падла не рвет на себе волос – это не значит, что он рад смерти пацана. Он слишком много смертей видел, понимаешь? А Ромка твой для него был одним из сотен мелких хакеров. Остынь!

   – Мне правда очень жаль, – сказал Падла. Снял очки. Взгляд у него стал близоруким и беззащитным. – Дайвер… ты мне влепи сейчас, если хочешь. Я смирю естество!

   – Он же сразу к пареньку рванулся, – мягко сказал Чингиз. – И между прочим, позвонил мне по дороге. Сказал, что может потребоваться спрятать одного чайника от розыска. Деньги там, фальшивые документы…

   – Не знал я, что эта хрень уже существует. – Падла по-прежнему стоял, ожидая удара. – Оружие третьего поколения… Ты ударь, ударь. Легче станет. Я же знаю.

   – Он правда умер? – спросил я. Мне хотелось плакать. Но очень трудно плакать с мокрым лицом.

   – Правда.

   – Быстро?

   – Не думаю, – поколебавшись, ответил Падла. – Фиговая была у него смерть, дайвер. Ты прости… но это правда.

   Вырвавшись из рук Чингиза, я шагнул к хакеру.

   Падла по-детски прикрыл глаза.

   Сев на корточки возле роскошного биде, я все-таки заплакал.

   Плохо. Правда, плохо. Совсем.

   Я слышал, как они выходили из ванной. И долго еще сидел так, всхлипывая, то вытирая слезы, то ощупывая гудящую челюсть, прежде чем моего плеча коснулась рука, и я понял, что все-таки не совсем один.

   – Он был твой лучший друг?