Господин барон - Дулепа Михаил "Книжный Червь" - Страница 36

Нет, его не смутить, как фон Виндифроша, не заболтать, как Эвальда. Тут без драки не обойтись. И если без нее не обойтись, так чего затягивать?

– Что же, тогда все в порядке, согласен? Ну, значит, начнем!

И викинги, и эскенландцы дружно уставились на меня.

– Начнем, говорю. Оружие при нас, достойные мужи, способные стать свидетелями, тоже здесь, места хватает. Твой предок получил дань, победив, так неужели потомки измельчали настолько, что хотят взять серебро, сражаясь языками? К оружию, ярл, к оружию! Решим дело поединком! Предводитель морского набега против владельца этих земель – воин против воина!

Народ одобрительно загудел. Из города подтягивались полицейские, горожане, постоянно сверкали вспышки фотоаппаратов.

Ярл, вопросительно оглянувшись на свиту, красивым жестом отстегнул плащ, бросив его на руки стоящему рядом воину, принял из рук оруженосца шлем, но надевать не стал. Выйдя вперед, он демонстративно откашлялся и вдруг продекламировал:

– Сильные люди на веслах, ярость драккар подгоняет! Легким сражение будет, нет среди эсков героев!

Так, это что за творчество было? По шепоту за спиной и ожидающей физиономии ярла, наконец, догадался – меня только что пытались оскорбить. Помнится, это называется «хулительный нид», то есть стихотворно-магическое оскорбление. Ну да, как же – любой викинг он же прямо скальд! Рубанул по черепушке топором и тут же давай стихи складывать. Надо бы ответить, процедура подразумевает обмен подобными частушками. Ну, германо-кельтская литература, я ли тебя не прогуливал, я ли от профессорши коньяком не откупался – выручай теперь! Пусть сейчас вису от драппы не отличу, но хоть вид сделаю:

– Приплыли вороны, мокрые перья, сталью сверкают, требуют злата. Вождя одежды с женщины сняты, меч поднимает – а надо бы прялку!

Хех, и попробуйте доказать, что это не стихотворная форма, их там больше ста было, и все помнят только специалисты! Говори напевно и чеканно, вот тебе и «поэзия Севера».

Ярл обиделся и, секунду поиграв темными, в отличие от шевелюры, бровями, выдал:

– Народ у моря, сидит и стонет, эска удача – тролля пожива!

Эй, а вот это было обидно! И вообще не стоит оскорблять целый народ сразу, а то прилетит неведомо откуда, не увернешься. Я вот адресно лаюсь, никого лишнего не обижая, и ему бы с умного человека пример брать. Эскенланд тысячу лет гнобили и все равно недодавили. Ну что же, лови ответ:

– Ворон вьется в небе, крест идет по морю, Эрик между волн, болтается, не тонет!

Ярл понял, с чем его сравнили, зло прищурился. Оглянувшись на зашумевших викингов, снова подбоченился и выдал:

– В груде камней чужак солнцу не кажет лица, храбрый придет за своим – придется искать чужака!

Нескладушки-неладушки. Тем более что я не прячусь! Ладно, будем заканчивать:

– Слышал от скальдов – страна за морем! Севера дух, дети асов: Эрик могучий, воинов водит – былое забыл, женское носит! Волосы красит – дразнится, как баба!

Ну вот, «непроизносимые слова» сказаны. Надеюсь, Браги не слышал того, что я тут плел, а то как вырвет молот у Тора, как швырнет! Филфак филфаком, а двух наполовину прогулянных курсов для поэтической дуэли мало.

Викинги шумели, обсуждая сказанный нид. Формально я опять не довел его до статуса прямого обвинения, но признаки наличествуют. За спиной тоже шумели, объясняя не понявшим суть сказанного.

Ярл Эрик решительно нахлобучил шлем, красуясь вытащил меч, подхватил из рук оруженосца щит и вдруг прокричал что-то по-норвежски, подняв оружие к небу. Не знаю, как в облаках, а дружина его крик подхватила, и мой противник довольно заулыбался.

Вообще я его понимал. В руке – боевое оружие, за спиной – братва, и никаких судей, никаких турнирных ограничений. Сам себе закон, да? Помню, было. Молодой был, глупый.

Он тоже молодой. Быстрее, легче, наверняка этими железками драться учился. Только вряд ли ему доводилось живого человека железом на куски пластать. Врать не буду, мне тоже, но… он хочет боя. А я здесь за победой.

Сэр Ульфрик и высокий бородатый норвежец быстро очистили место у подножия пригорка, на котором стоит церковь. Хорошее место – ровный асфальт под ногами, широкая площадка. Эрик ударил мечом по щиту и, проорав что-то особенно яростное, кинулся на меня.

Следующую минуту мы, как две мельницы, молотили друг-друга по щитам. Он из азартного интереса, я – стараясь отсушить ему руку. Оба достигли своей цели, его щит постепенно опускался все ниже, а от моего начали лететь щепки. Крепкий парень, машет как заводной!

Отскочив, я пошел по кругу, прикрываясь своими обломками. Итак, мне нужна победа, потому что нет у меня таких денег, а замок и самому пригодится. Он – спортсмен. Явно рукомашец какой-то, да и в своих, викинговских развлечениях привык беречься, не лупить по противнику, а то уже достал бы меня. Я тоже бью в щит, но у меня палица…

Ярл, заорав, прыгнул ко мне, удачно подгадав момент, мы обменялись парой ударов, и поблагодарив Эгги за хороший подбор доспехов, я щитом оттолкнул норвежца.

Спортсмен. Молодой, быстрый, выше меня, руки-ноги длиннее. Только полегче, но что от этого в… н-на, зараза! н-на еще раз!.. Что от этого в мечном поединке? Наоборот, еще один бонус. Да куда ж ты по ногам, н-на по плечику булавой!

Ярл, припав на колено, увернулся, но шлем с него сбило.

Быстро выпнув трофей за пределы круга, я покрутил булавой и снова пошел по кругу. Ты прыгай, прыгай. Я тяжелей, так я и бью вдвое реже, авось вымотаешься. По уговору, мы имели право дважды менять щиты, и викинг, крикнув, заменил свой. Я не глядя сунул руку назад, Умник стащил обломки, поднес новый щит и даже хлопнул по плечу, как секундант на ринге.

Поехали!

Теперь вел я. Увечить своей дубиной парня мне не хотелось, но плечо я ему достал, постоянно метя в левое, пробивая над щитом. Никакого особо хитрого плана у меня не было, просто танцы ярла очень напоминали одного знакомого левшу, который любил противника удивить с неожиданной стороны.

Ярл стал больше защищаться, смотрел поверх щита все так же азартно, только уже поспокойнее. Плохо… давай-ка вот так – разорвав дистанцию, я поднял оружие и протянул еще почти целый щит назад. Норвежец, решив не терять времени, тоже поменялся и, словно обновившись, кинулся вперед.

Теперь в обороне опять был я. Со стороны, наверное, это выглядело не очень – я сжался, стараясь закрыться щитом, а молодой и яростный противник напрыгивал раз за разом, рубя наотмашь. Волосы вьются (те, что от пота к лицу не прилипли), орет что-то, меч мелькает – ну все, конец барону. Я ждал, не отвечая, только принимал удары на выставленный щит. Бить пацана по голове не хотелось, а все остальное он прятал.

Все решил случай. После особенно яростного удара руку дернуло, я, наконец, отмахнулся, противник выругался и отпрыгнул – оставив меч завязшим в разошедшихся досках моего щита!

Эскенландцы за моей спиной радостно заорали, я, секунду подумав, выкинул щит за пределы круга.

– Сдаешься?

После короткого, но яростного высказывания в адрес меня и моей предполагаемой родни викинг вытащил кинжал и закрылся своим щитом.

Нет, дружок, этого нам не надо. Ножик детям не игрушка!

Медленно, напоказ, я снял ремешок булавы с запястья и выставил ее за пределы круга. Норвежец, проследив, прислушался к крикам своих и кивнул.

– Честно.

– Честно!

Булава и нож одновременно упали за пределами круга, их тут же подхватили, унося.

– Вот теперь тебе конец! – Эрик снова радостно лыбился. Ну да – он точно каким-то мордобойством занимался. Вот сразу в стойке, пританцовывает!

– Посмотрим. Солнце высоко, пора кончать.

Ярл, довольно сверкнув глазами, прыгнул ко мне и попытался пробить сбоку, после чего, отскочив, затряс кистью. А ты что думал, наручи как раз для таких случаев и существуют, подставить их – милое дело!

Впрочем, он быстро опомнился и, не дожидаясь, пока отойдут ушибленные пальцы, заработал длинными ногами. Вот тут мне пришлось туго, кольчуга его удары не сдерживала, я пожалел о щите.