Разгром Японии и самурайская угроза - Шишов Алексей Васильевич - Страница 38

После трехдневного сражения стало ясно, что главный удар японцы наносят на восточном участке крепостной обороны. Генерал-майор Кондратенко приказал перебросить сюда несколько резервных рот. Часть подбитых орудий артиллеристы заменили запасными. Вечером третьего дня вражеского приступа командующий сухопутным фронтом объявил войскам, что ни малейшего отступления от занимаемых ими позиций не допускается и любое отступление будет караться по всей строгости законов военного времени.

Для усиления обороны на суше с кораблей Тихоокеанской эскадры было свезено на берег семь десантных рот: с «Пересвета» — 215 человек, с «Победы» — 222, с «Полтавы» — 200, с «Севастополя» — 182, с «Ретвизана» — 207, с «Паллады» — 116 и так далее. Всего 21 офицер и 2246 матросов.

Четвертый день штурма начался отвлекающими действиями противника на западном участке обороны — генерал Ноги безуспешно пытался привлечь сюда русские резервы. У Длинной и Дивизионной гор моряки из Квантунского флотского экипажа отбили несколько яростных атак. На Северном фронте японская пехота больше маневрировала, а осадная артиллерия вела сильный огонь по крепостным укреплениям.

Бои за гору Длинную (ее штурмовала целая пехотная бригада) обернулись для японцев большими потерями и успеха не имели. Впоследствии по приказанию Ноги на вершине горы был поставлен столб с надписью на русском языке:

«Полковник Синзоро Тедзука был расстрелян за то, что, заняв русские окопы, не сумел их удержать, а когда русские открыли огонь, он бежал, чем способствовал нашей неудаче».

Главные бои на четвертый день генеральной атаки Порт-Артура разыгрались на восточном участке обороны. Русские редуты и прилегающие к ним окопы вновь стали местом кровопролитных схваток. Вражеские атакующие цепи сменяли одна другую. Днем ввиду угрожающего положения Кондратенко вывел на передний край морской десант — семь рот моряков с кораблей Тихоокеанской эскадры, свыше двух тысяч человек. Моряки штыковой атакой выбили японцев из тех разрушенных крепостных укреплений, которые они успели захватить.

Японская артиллерия без устали продолжала обстреливать укрепления крепости. Русские редуты засыпались вражескими снарядами. Некоторыми из них, совершенно разрушенными и лишившимися большей части своих защитников, противник сумел завладеть. Но это были только полевые укрепления. Командующий японской осадной армией мог торжествовать — его войска вклинились в главную линию обороны русской крепости.

Предвидя, что японцы возобновят штурм на участке между фортами № 2 и № 3, Кондратенко сосредоточил на этом направлении более трех стрелковых батальонов. Он правильно оценил обстановку — именно здесь в двенадцатом часу ночи около 10 тысяч неприятельских пехотинцев начали атаку. Они были освещены прожекторами и накрыты огнем противоштурмовых батарей. Ослепленных светом прожекторов японцев дружно атаковали с нескольких сторон русские батальоны. Атака восьми японских полков пехоты была отражена.

«Генерал Ноги, — говорится в японской официальной истории войны, — видя, что ход боя не идет, как предполагалось, решил хотя бы ценой полного уничтожения дивизии повторить штурм, но войска, находясь несколько дней подряд в бою, значительно потеряли свою боеспособность и без изменения способа ведения атаки не могли бы добиться лучших результатов».

В ту ночь японские солдаты из 8-го резервного полка не выполнили приказ своего командира и не пошли в атаку. Несмотря на угрозы и стрельбу по непокорным, солдаты отказывались повиноваться своим офицерам. Тогда генерал-полковник Ноги приказал окружить взбунтовавшийся полк надежными частями и «поддержать его». Под угрозой расстрела пехотинцы-резервисты пошли в наступление. На другой день оставшихся в живых отвели в тыл для расправы, а зачинщиков солдатского бунта расстреляли. 8-й резервный полк был расформирован как воинская часть, а его остатки пошли на доукомплектование армейских пехотных полков.

После кровопролитного ночного боя Ноги прекратил штурм русской крепости. Осадная 3-я японская армия в ходе первого штурма Порт-Артура оказалась, по сути дела, разбитой, утратив треть своих войск. Потеряв около 15 тысяч человек, японцы заняли только укрепления западного и восточного Панлушаня (1-й и 2-й редуты).

Командующий японской осадной армией понял, что имеющимися у него силами Порт-Артур не взять. За пять дней штурма некоторые пехотные полки 3-й армии фактически перестали существовать как боевые единицы. В 7-м пехотном полку из 2500 человек осталось в строю 6 офицеров и 208 солдат, в 35-м полку — всего 240 человек. 6-я бригада перед штурмом насчитывала в своих рядах 5 тысяч штыков, после штурмовых дней в ней осталось 400 человек. Тяжелые потери не только обескровили армию Ноги, но и надломили ее волю.

Отражение первого штурма Порт-Артурской крепости далось ее защитникам дорогой ценой. В телеграмме Стесселя в Мукден говорилось:

«…Штурмы отбиты с громадным уроном для японцев; мы потеряли ранеными… 69 офицеров и 3466 нижних чинов, убитых тоже много, но в точности еще не приведено в известность; в госпиталях состоит 132 офицера, 5661 нижний чин (однако здесь учтены и раненные в предыдущих боях. — А.Ш.). Снарядов в полевой артиллерии по 150 штук на орудие. Орудия крепостные в большом числе подбиты (явное преувеличение. — А.Ш.) Необходимо выслать подкрепление (каким образом? — A.Ш.)…

Под ружьем у меня из пяти полков 4-й дивизии 9419 нижних чинов и 145 офицеров. В 7-й дивизии —11 169 нижних чинов, офицеров 150. Из восьми генералов один умер (Разнатовский), один был ранен и контужен (Надеин), один вывихнул себе ногу (Горбатовский). Из командиров полков — убит 13-го полка кн. Мачабели; ранены 14-го полка полковник Савицкий, 15-го полка полковник Грязное… Тысячи трупов японцев валяются перед нами…»

Августовские бои под Порт-Артуром явились первым успехом русского оружия в войне с Японией. Японское командование было вынуждено перейти к долговременной осаде крепости, и это спутало все их стратегические планы. Порт-артурский гарнизон накрепко приковал к себе три лучшие кадровые дивизии и две отдельные бригады противника с многочисленной полевой и тяжелой артиллерией, вспомогательными войсками и службами.

Ноги, отчаявшись взять Порт-Арутур штурмом, приказал приступить к инженерным работам по «правильной» осаде крепости. Более двух тысяч японских саперов, в помощь которым было выделено немало пехотинцев, приступили к земляным работам. Противник медленно, но уверенно и методично приближался к крепостным укреплениям через траншеи-сапы (апроши и параллели). Апроши были путями к неприятельской позиции, достаточно извилистые, чтобы избежать продольного огня. Параллели предназначались для сосредоточения обороняющихся войск перед штурмом.

Командующий сухопутной обороной крепости Кондратенко приказал артиллерийским огнем срывать земляные работы японцев. Однако темные ночи, частые туманы и дожди хорошо скрывали ход инженерных работ противника. К началу сентября 1904 года вражеские траншеи находились уже на расстоянии ста шагов от Кумирненского и Водопроводного редутов и четыреста шагов от форта № II.

Одновременно усиливалась японская осадная артиллерия. С Японских островов под Порт-Артур прибыли 11-дюймовые осадные гаубицы, которые, по существу, и решили впоследствии участь крепости. Только один ствол такой гаубицы весил 900 пудов, а ее гигантский снаряд — 500 фунтов (227 килограммов). Для осадных батарей Того приказал снять с кораблей часть орудий. Потрепанная при первом штурме Порт-Артура осадная 3-я армия вскоре получила пополнение из 16 тысяч солдат и офицеров, не считая саперов.

На порт-артурской эскадре произошла смена командующего. После гибели Витгефта в сражении в Желтом море временное командование взял на себя второй флагман эскадры контр-адмирал П.П. Ухтомский. Однако он стал противиться адмиралу Алексееву, который продолжал требовать прорыва броненосных кораблей из Порт-Артура во Владивосток. Тогда наместник сместил временного командующего и назначил на эту должность командира крейсера «Баян» капитана 1-го ранга Р.Н. Вирена, которому было присвоено при этом звание контр-адмирала.