Россия и Украина. Когда заговорят пушки… - Широкорад Александр Борисович - Страница 52

В ответ по приказу Анны Иоанновны 31 июля 1733 г. лифляндский губернатор генерал-аншеф П.П. Ласси с Рижским корпусом через Курляндию двинулся в Литву.

Литовские паны не оказали никакого сопротивления русским войскам. Некоторые паны приезжали к Ласси и высказывали поддержку действиям русской императрицы.

Полная индифферентность населения к вторжению иноземных войск, возможно, вызывает удивление у современного читателя, однако польские паны давным-давно привыкли призывать иноземные войска для решения своих внутренних распрей, да и передвижение армий других государств по территории Польши было тогда скорее нормой, чем исключением.

В ночь на 20 сентября корпус Ласси занял Прагу – предместье Варшавы. Два дня длилась ленивая перестрелка через Вислу. 22 сентября в Праге собралась конфедерация панов – противников Лещинского. В тот же день король Стась в сопровождении нескольких сторонников бежал из Варшавы в портовый город Данциг. В Польше вновь началась гражданская война между панами – сторонниками и противниками Лещинского.

11 февраля 1734 г. войска Ласси подошли к Данцигу. 5 марта Ласси был сменен фельдмаршалом Бурхардом Минихом. А 12 мая к Данцигу подошла французская эскадра. Французы высадили на Востерплятте три пехотных полка – Блезуа, Перигорский и Ламарш – под командованием бригадира Ламмот де Лаперуза, всего 2400 человек. Русские не противодействовали десанту. Говорят, что Миних, узнав о высадке французов, изрек: «Благодарю Бога. Россия нуждается в руках для извлечения руд».

После окончания Северной войны польское правительство упразднило на Правобережье Малороссии полки реестровых казаков. «Небольшие казацкие отряды содержались при магнатских и старостинских резиденциях – набирались из крепостных селян, за эту службу освобождавшихся от барщины; но эти казацкие контингенты не имели значения в местной жизни: слишком слабы они были и всецело зависели от панской воли, для того чтобы иметь самостоятельное значение. Не раз случалось, что эти казаки присоединялись к местным движениям, но последние обыкновенно исходили не от них и не от местного населения, а выходили из-за русской, отчасти также молдавской границы, а еще больше из Запорожья, когда оно в 1730-х годах, возвратившись на Украину, придвинулось к границам польской Украины».[135]

После начала гражданской войны в Польше начальник польских войск в Правобережье пан Свидзинский отправил к кошевому атаману Ивану Малашевичу посланника с письмом, в котором приглашал атамана с войском на польскую службу. Но Малашевич и все Запорожское Войско ответили, что они подданные крымского хана и без его ведома «ни в какие затяги» ходить не могут. Получив такой ответ, Свидзинский обратился к крымскому хану. А запорожцы, в свою очередь, обратились к фельдмаршалу Миниху с просьбой ходатайствовать перед императрицей о приеме Запорожского Войска «под скипетр Российской державы».

Получив донесение Миниха, Анна Иоанновна соблаговолила наконец принять запорожцев под свое покровительство. 31 августа 1733 г. на имя кошевого атамана была послана грамота о прощении вины запорожцев и об их принятии под власть России.

Между тем в Правобережье вступил русский корпус князя Шаховского «для разорения местности сторонников Станислава Лещинского». Население Правобережья восстало и начало громить польских панов, не разбирая их политической ориентации. Тут следует заметить, что я помещиков Правобережья называю польскими панами лишь для удобства читателя. На самом деле среди них была значительная прослойка древних русских дворянских и княжеских родов, ведущих свое происхождение еще с XIII–XIV веков. Но все они давно приняли католичество и полностью ополячились. Кстати, и многие потомки мужиков, ставших во времена Хмельницкого старшинами и оставшихся на Правобережье, ополячились уже во втором поколении.

Забегая вперед, скажу, что 12 июня 1734 г. у Данцига сдались русским французские полки, а на следующий день капитулировал и город. Король Стась бежал, переодевшись в крестьянское платье, и вскоре оказался в Париже, где занялся литературной и преподавательской деятельностью. А 25 декабря 1734 г. в Кракове состоялась коронация саксонского курфюрста, принявшего имя Августа III.

И тогда русским войскам пришлось подавить восстание гайдамаков на Правобережье. Правда, особо жестоких эксцессов не было, скорее, это был разгон шаек, а не война. Однако после ухода русских войск небольшие отряды гайдамаков до 1750 г. продолжали терроризировать население.

Но вернемся к запорожцам. Крымский хан потребовал от них идти в Правобережье на помощь королю Стасю, но кошевой атаман под разными предлогами тянул время. Наконец запорожцы покинули Каменку, 31 марта 1734 г. прибыли на границу русских владений и осели на реке Под-пильной.

Анна Иоанновна приказала передать запорожцам во владение урочище Красный Кут в четырех верстах от старой Чертомлыцкой Сечи. Там казаки и устроили новую и последнюю в их истории Сечь.

Запорожцы обязались охранять большой участок русской границы от татар, за что получили прежние земли, которые поделили на 5 паланок (округов), каждую под началом полковника и его старшины. В 1734 г. запорожцев насчитывалось 7268 человек, впоследствии их было уже 13 тысяч. Быт казаков значительно изменился: большинство уже имели жен. Однако женатые казаки не пользовались ни правом голоса на раде, ни правом избрания на должности и были обязаны выплачивать в сечную казну «дымовое», своего рода налог с семьи. Полноправные же, то есть холостые, запорожцы жили либо в Сечи, либо поселками по паланкам (в зимовниках). Паданками управляли выборные полковники и старшина (есаул и писарь). Поскольку в мирное время запорожцы занимались в основном рыбным промыслом, охотой, скотоводством и торговлей, то паланки застраивались так сильно, что в них насчитывалось до 16 церквей.

Запорожцам было разрешено управляться своей выборной старшиной, которая непосредственно была подчинена главнокомандующему русскими войсками в Малороссии. С 1750 г. запорожцы были подчинены последнему гетману Малороссии К.Г. Разумовскому. Братья Кирилл и Алексей Разумовские родились в крестьянской семье в селе Лемеши Черниговской губернии. Алексея за прекрасный голос взяли в придворную капеллу в Петербург. Там его заметила цесаревна Елизавета Петровна. Вскоре Алексей становится любовником, а позже и тайным супругом императрицы. По его протекции Кирилл был назначен гетманом. Замечу, что после 1703 г. выборы гетмана на Левобережье проводились так же, как и раньше, но это стало чистой формальностью – гетманов назначали в Петербурге.

Запорожцы хорошо проявили себя в войнах с турками и татарами в 1736–1739 гг. и в 1769–1774 гг. За участие во второй турецкой войне 1769–1774 гг. кошевой атаман запорожских войск Петр Иванович Кальнишевский был награжден императрицей золотой медалью, осыпанной бриллиантами.

Еще до войны, в январе 1767 г., малороссийский полковой старшина Павел Савицкий донес в Петербург, что-де кошевой атаман вместе с войсковым писарем и войсковым есаулом готовятся в ближайшие месяцы изменить России, коль скоро не решатся в пользу коша пограничные споры. Высшая старшина уже договорилась «выбрать в войске двадцать человек добрых и послать их к турецкому императору с прошением принять под турецкую протекцию».

Екатерина II приказала не давать хода доносу Савицкого. Мало того, 19 декабря 1768 г. она писала Кальнишевскому: «Мы никогда наималейшего сомнения иметь не могли о вашей со всем войском верности».

В 1772 г. Григорий Потемкин решил в очередной раз начудить, а может, устраивая какую-то интригу, прибыл в Сечь и записался в казаки. Запорожцы должны были иметь прозвища, и генерал-майор Потемкин стал «Лыцарем Грицком Нечесой». Выбор прозвища, видимо, связан с буклями его парика.

В 1770 г. императрица Екатерина II повелела построить новую оборонительную линию – Днепровскую. Она шла от Днепра к Азовскому морю по Конским Водам и Берде и пересекала Ногайскую степь приблизительно по старым ее границам с Запорожьем. По Кучук-Кайнарджийскому миру 1774 г. земли у Днепровской линии отошли к России вместе с Керчью-Еникале, Кинбурном и побережьем Черного моря между Днепром и Бугом. Приобретенное Азовское побережье вместе с землями запорожских казаков на левой стороне Днепра образовали Азовскую губернию с провинциями Азовской, Бахмутской и Славянской, а запорожские земли на правой стороне Днепра с приобретенным Черноморским побережьем – Новороссийскую губернию с провинциями Елизаветинской и Херсонской.