Запасная жена - Шилова Юлия Витальевна - Страница 39

— А твой парень араб? — неожиданно для себя самой задала я вопрос.

— Нет, он русский. Мы с ним знакомы чуть ли не с детского сада. Вместе из России на заработки приехали.

— А что, он в России заработать не может?

— Может. Да только мы оба эту страну любим. Климат, море, а в России зима и совсем другая жизнь.

— Какая в России жизнь?

— Там суеты много, а здесь мы и сами не поймем, то ли мы на работе, то ли на отдыхе. Тут не надо беспокоиться о том, что выросли цены на коммунальные услуги и что инфляция набирает обороты. Тут все спокойно, размеренно.

— А по снегу не скучаешь?

— Нет, — замотала головой Катя. — Я зиму не люблю. Я теплолюбивая. Я люблю, когда солнышко греет и когда море шумит.

— А другие служащие с дискотеки вернулись?

— Все вернулись.

— А хорошие тут дискотеки?

— Ну как вам сказать…

— Говори, как есть.

Я задавала какие-то пустые вопросы и получала на них такие же пустые ответы, только с одной целью — чтобы отвлечь внимание девушки от моего ужасного, удручающего вида и как можно быстрее уйти. Я боялась, что мне зададут тот вопрос, на который я просто не знаю ответа. Я боялась, что она спросит меня, не видела ли я Лену. Этот вопрос может вывести меня из состояния равновесия и выдать.

— Вы знаете, для Москвы, конечно, это не дискотека, а так, непонятно что, но для курортного египетского города, может, и ничего. Тут вообще-то две дискотеки, но мы ездим в «Калипсо». Мы привыкли. Там нормально, шумно, весело. Правда, иногда мы ездим в «Аладдин». Там дискотека по вторникам в пене.

— Как в пене?

— Ну так. Все танцуют в пене.

— Что, прямо так и танцуют?

— Прямо так и танцуют.

В этот момент Катя резко замолчала и как-то осторожно, с подчеркнутым сочувствием спросила:

— Кто вас так?

— В смысле? — Я сделала вид, что совершенно не поняла вопрос.

— Он вас побил?

— Мы просто поругались. — Я покраснела, как вареный рак и сделала шаг в направлении к лестнице, ведущей наверх.

— Может, вам мазь какая нужна? Я даже толком не знаю, чем синяки выводятся. Вот ирод, разве можно так бить. Это он вас из-за этой женщины, которая недавно приехала, так отходил?

— Прости, но я не понимаю, о чем ты.

— Так вам мазь нужна? Я могу посмотреть в аптечке. Не помню, как она называется, «спасатель», по-моему.

— В этом нет необходимости. На мне все заживает как на собаке. — Последнюю фразу я произнесла с нотками, близкими к истерике. — Извини, я очень устала. Я хочу немного отдохнуть в своей спальне.

Как только я стала подниматься наверх, Катя громко меня окликнула и уже намного тише задала мне тот самый вопрос:

— Маша, а вы Лену не видели?

— Что? — выдохнула я.

— Я говорю, вы Лену не видели? Что-то нигде не могу ее найти, да и в спальне ее нет.

— А вы что, разве не вместе уехали на дискотеку?

— Нет. Мы всегда ездим по одному. Кто-то дежурный должен обязательно оставаться в доме.

— Нет, Лену я не видела, — сказала я, пошатнувшись, и чуть было не упала с лестницы вниз. Перед глазами пронеслась страшная картина. Лена хочет завести мотор, Анатолий стреляет ей прямо в спину. Она падает на дно лодки, затем еще один выстрел и уже прямо в голову… К груди девушки привязывают гирю и сбрасывают несчастную на морское дно, на корм рыбам… От этой мысли мне стало еще хуже. Я вцепилась в перила и тихонько осела на лестничные ступеньки.

— Маша, вам плохо? Что с вами, Маша?

— Не знаю, что-то голова закружилась…

Катя помогла мне подняться и, слегка меня придерживая, повела вверх по лестнице.

— Вам нужно выспаться. Вы очень плохо выглядите. Я такой вас еще ни разу не видела.

— Я и сама не знаю, что со мной сегодня творится. Самочувствие просто паршивое.

Катя повела меня вверх по лестнице. Я шла рядом с ней на ватных ногах, боясь опустить глаза вниз и увидеть капельки крови, которые не вытерла Лена. Как только девушка довела меня до моей спальни, она помогла мне лечь на кровать и укрыла меня легким пледом.

— Ну как, вам получше?

— Немного.

Даже в спальне, укрытая пледом, я чувствовала легкую дрожь и не могла побороть приступ физического страха, который лишал меня элементарной способности думать и оценивать ситуацию.

— Что здесь происходит? — В комнату вошел Анатолий, который тут же смекнул, в чем дело, и подошел к моей кровати. — Что случилось? — обратился он к Кате.

— Маше стало плохо. Я помогла ей подняться в спальню. Она чуть было не потеряла сознание.

— Ничего страшного. Ты прекрасно знаешь, что моя супруга серьезно больна и с ней часто бывают подобные приступы. Спасибо за помощь.

— Я могу идти? — Катя направилась к двери, но Анатолий все же ее остановил.

— Катя, у меня к тебе один-единственный вопрос, и ты можешь быть свободна.

— Да, я вас слушаю. Если вы хотите знать, где я была сегодня ночью, то я вам отвечаю то, что я была на ночной дискотеке. В доме осталась Лена. Моя ночная жизнь никак не отражается на моей работе. Сейчас я умоюсь, переоденусь и приступлю к своим обязанностям.

— Я не об этом.

— А о чем?

— О том, что сегодня ночью в доме было пусто. Вот я и хочу спросить вас, почему сегодня ночью в доме было пусто?

— Как пусто?

— Вот так, пусто. Я хочу, чтобы на ночь в доме хоть кто-то оставался. Если все разъедутся по дискотекам, то кто же тогда будет работать? Зарплату ведь вы получаете? Сайд отпросился в Каир. У него что-то случилось с родственниками. Я ему разрешил.

— А я и не знала, что Сайд уехал.

— Сайд уехал с моего разрешения. Ты уехала на дискотеку, а Лена? Что делала Лена?

— Я не знаю, Лена осталась в доме.

— По крайней мере, когда она была мне нужна, ее в доме не было.

— Странно, я и сама не могу ее найти.

— Возможно, она уехала на дискотеку следом за тобой.

— Это исключено. Мы всегда ездим по очереди. В доме обязательно остается дежурный.

— Короче, вы там между собой разберитесь, кто, куда и с кем едет, но для меня важно, чтобы дом не оставался без присмотра. Тебе все ясно?

— Да, — кивнула головой девушка и направилась к двери. — Быть может, Лена понадобилась Кире?

Ну, той женщине, которая только прилетела. Может, она ей в чем-то помогает?

— Кира улетела в Москву.

— Что?

— Вечером Кира вызвала такси и уехала в направлении аэропорта. На вилле ее больше не будет. Ты меня поняла?

— Да, я все поняла.

— Поэтому умывайся, приступай к своим обязанностям и, как только объявится твоя напарница, договорись с ней, чья очередь работать, а чья заниматься любовью и танцевать на дискотеке. В противном случае мне придется пожаловаться на вас представителям фирмы.

— Хорошо. — Девушка вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Я растерянно смотрела в потолок, с трудом сдерживая слезы.

— Зачем ты сказал, что Кира уехала в аэропорт?

— А что я, по-твоему, должен был сказать?

— Я не знаю, но ведь Катя может зайти в спальню и увидеть там Кирин чемодан и ее вещи.

— Я могу сказать, что Кира распсиховалась и решила лететь в Москву без вещей. Человек психанул, все бросил и уехал.

— Это как-то неправдоподобно.

— А вот и правдоподобно. У женщин крайне неустойчивая психика, и, когда они в гневе или в состоянии, близком к истерике, от них можно ждать чего угодно. Поняв, что я ее не простил, она схватила свою сумочку, выскочила из дома, поймала такси и уехала. Но если ты считаешь, что это притянуто за уши, то давай соберем все ее вещи и вместе с чемоданом просто сожжем.

— Где?

— Да где угодно. Здесь пустыня кругом, жги не хочу. Или можем доброе дело сделать: возьмем чемодан с вещами и отвезем ее вещи бедуинам. Оденем их всех, то-то радости будет.

— А почему ты не хочешь выбросить чемодан в воду? Отплывем подальше и — бултых, кушайте, рыбки. Почему ты не предложил такой вариант? — язвительно поинтересовалась я.

— А что, в этом что-то есть. Говорят, когда-то в древности покойников хоронили вместе с их любимыми вещами. Кира уйдет в мир иной со своим гардеробом. Она ведь так любила наряжаться…