Костяное Племя - Шилликот Зеб - Страница 31

В надежде отбросить атакующую волну, Кавендиш призвал на помощь Логана. Тот открыл огонь с платформы локомотива, кося людоедов десятками, но ничто не могло заставить их отступить. Они лезли изо всех щелей, словно муравьи на каплю меда.

Это было настоящее безумие.

На крыши вагонов полетели кошки с острыми крючьями, и дикари с визгом ринулись наверх. Некоторое время охранникам удавалось сдерживать их натиск, но вскоре они уступили перед превосходящими силами противника. Отвоевав поле боя, людоеды стали топорами взламывать крыши, надеясь таким образом проникнуть внутрь вагонов. Обойдя вокруг паровоза, пустил в ход огнемет Кертис, но толпа свалила и его, а самый ловкий дикарь завладел огнеметом. Бешено хохоча, он помчался вдоль вагонов, поливая их горючей смесью, и вскоре вся Империя на Колесах превратилась в сплошной костер.

– Монида! – вскрикнул Джаг, но Кавендиш остановил его.

– Сначала подумай о себе, – сказал он. – Если второй вагон сгорит, тебе конец, равно как и всем остальным, кто носит ошейник. Так запрограммирована система управления. Твой единственный шанс получить свободу – обесточить ее. Любые действия, направленные на уничтожение электронных блоков, приведут только к гибели многих людей. Действуй, а девчонкой и ребенком я займусь сам!

Уступая здравому смыслу, Джаг забрался на тендер, где лежал со вспоротым животом один из сервиклонов, перескочил на крышу первого вагона, пригнувшись, побежал ко второму. На бегу он размозжил прикладом винчестера головы паре дикарей, взламывавших крышу вагона, и сбросил их с поезда. Заметив людоеда, резвившегося с огнеметом Кертиса, Джаг прицелился в резервуар с горючей смесью и выстрелил. Пуля пробила стенку баллона, и липкая густая жидкость вырвалась наружу, обливая дикаря с ног до головы. Через долю секунды он превратился в ярко пылающий факел, а спустя еще мгновение, резервуар огнемета взорвался, оросив плотную толпу каннибалов огненным дождем. Ряды атакующих дрогнули и рассыпались, и это минутное замешательство сыграло не последнюю роль в исходе кровавой битвы.

Через дыру в крыше Джаг проник в головной вагон. Дикари уже были там. Выстрелами в упор Джаг свалил двоих в коридоре, а третьего пристрелил в тот момент, когда он собирался впиться зубами в еще трепещущее сердце, вырванное из груди убитого охранника.

Галаксиуса Джаг нашел без особого труда: один из каннибалов держал под мышкой его отрезанную голову и по-детски радовался свалившейся на него удаче.

Опережая его, Джаг всадил ему кинжал под подбородок, направив удар снизу вверх. Клинок с хрустом пронзил язык, небо дикаря и погрузился в мозг.

Не теряя времени, Джаг устремился в вагон, из которого дикарь только что вынес голову Галаксиуса. В вагоне все было залито кровью. В тамбуре на полу лежал обезглавленный и четвертованный труп Супроктора со вспоротым животом и выпущенными кишками. Звери в человечьем обличье не пожалели даже собак и живьем содрали с них шкуры. Одна была еще жива и, конвульсивно подергивая лапами, чуть слышно скулила. Ударом приклада Джаг положил конец ее страданиям и лихорадочно стал искать правую руку Галаксиуса. Эта кошмарная работа не отняла у него много времени, и через минуту Джаг уже стоял перед загадочной дверью без замков. Память его работала великолепно – Джаг с первого же раза нашел нужную кнопку, замаскированную под заклепку и, нажав на нее, привел в действие механизм, открывающий матовый стеклянный прямоугольник. Джаг приложил к нему еще теплую руку Галаксиуса, послышался щелчок, и дверь в святая святых Империи на Колесах открылась, пропуская его вовнутрь.

Не обращая внимания на знакомую уже обстановку, Джаг прямиком направился к гудящим пультам с перемигивающимися сигнальными лампочками и нашел то, что искал, – красную кнопку, о которой ему говорил разведчик. Едва сдерживая волнение, Джаг прикоснулся к ней дрожащим пальцем...

Тишина, обрушившаяся на Джага, просто оглушила его. Вся аппаратура отключилась, и лихорадочно мигавшие лампочки погасли.

Ошейник завибрировал, с тихим щелчком раскрылся и свалился на пол к ногам Джага.

Кусая губы, он с трудом сдержал слезы, он снова был свободен!

Глава 30

Джаг понял Кавендиша без лишних слов.

– Не может быть, – побледнев, произнес Джаг, – она жива.

– Извини... – угрюмо покачал головой разведчик. – Думаю, тебе лучше не видеть ее... В таком виде. Сохрани ее в памяти такой, какой ты видел ее в последний раз.

Совершенно подавленный, Джаг молча стоял среди шумной суетливой толпы, и страшное, тягостное ощущение одиночества переполняло его душу. Ради чего он лез из кожи вон? Ради чего рисковал своей жизнью? Он свободен, но зачем ему нужна теперь эта свобода? Без Мониды свобода, да и сама жизнь, больше не имели для него никакого смысла.

А кругом царило всеобщее ликование. Оставшиеся в живых поздравляли друг друга с двойной победой: они остались живы и избавились от проклятых ошейников, которые валялись теперь на земле рядом с трупами. Какое страшное сочетание: свобода и смерть!

– Все-таки мы победили, – пробормотал Кавендиш, нащупывая в кармане свои любимые сигары-медианитос. – Часть дикарей погибла при взрыве огнемета, других уложил Логан с помощью остальных ребят. Конечно, кое-кому удалось ускользнуть, но им уже никогда не справиться. Эта победа по полному праву принадлежит тебе, Джаг!

Не в силах произнести ни звука, борясь со спазмом, перехватившим горло, Джаг обвел взглядом лица друзей и знакомых. Увидев Квапава, он, наконец, хрипло произнес:

– Город освобожден, малыш. Пусть твои святые реликвии остаются здесь, у тебя дома. Теперь весь твой народ может вернуться в свои дома... – Кивком головы Джаг указал на чудом уцелевших Донка и Эмори. – И больше никогда не позволяй таким типам взять над собой верх. Никогда!

Замолчав, он повернулся к догорающим останкам Империи на Колесах и, больше не сдерживая слез, дал волю переполнявшим его чувствам.

– Ее нужно похоронить, – неожиданно сказал Джаг прерывающимся голосом, взглянув на Кавендиша. – Должно быть много цветов, море цветов... И Потреро тоже. Не забудь про Спиди, только сначала снимите с него ошейник. Я рассчитываю на вас.

– Ты не будешь присутствовать на похоронах?

– Нет. Я ухожу. Только заберу Зака.

– Может, мы еще встретимся?

– Возможно. Во всяком случае, я благодарен вам за все.

Шагая прочь от погребального кострища, в которое превратилась Империя на Колесах, Джаг вдруг вспомнил о Розе. Если она жива, то не пропадет...

Он не прошел и ста метров, как его окликнул Кавендиш.

– Джаг!

Джаг резко обернулся и посмотрел в ту сторону, куда показывал Кавендиш. И сердце чуть не выскочило из груди: на каменной глыбе одиноко сидел Энджел, сидел там, где его оставили.

Они долгое время смотрели друг на друга, затем Джаг шагнул навстречу ребенку, и Энджел, который никогда не видел солнечного света, улыбнулся ему.