Поверить в счастье - Шилдз Марта - Страница 2

– Здесь Эна.

– Я знаю. – Улыбка Джейка превратилась в ухмылку. – Ее локоть как раз впивается мне в ребра. Или это твое колено?

– Почему вы сразу не сказали? – Она осторожно попыталась отползти.

– Так сказал же. – Джейк сел. И сразу же замер.

Ровена начала вставать, и шелковая блузка натянулась у нее на груди. Джейк увидел перед собой две очаровательные округлости, прикрытые черным шелковым бюстгальтером.

Пока он пытался вновь обрести дар речи, Сэмми перебрался к Ровене, усевшейся по-турецки и скромно прикрывшей ноги подолом широкой юбки. Девушка с радостной улыбкой обняла мальчика.

Хотя Джейк почувствовал себя брошенным, он был рад, что Ровена не догадывается о его желании медленно расстегнуть пуговицы ее блузки и…

– Спасибо, что спасли меня, мистер Стэнбери. Хотя это было ни к чему.

– Ни к чему? Но ты же шею могла сломать.

– Вряд ли. – Она лукаво улыбнулась. – Как вы подметили, я не слишком высокая. Так что мне падать не так высоко, как вам.

Красивая, веселая и умеющая посмеяться над собой. Джейку всегда нравились такие люди. Он считал самоиронию признаком ума и огромной уверенности в себе.

Черт побери.

И чего он тут рассиживается на полу рядом с ней? Не хватало еще ввязаться в очередную переделку. Как будто одного раза было мало.

Аннетта украла его сердце, разорвала на кусочки… и швырнула их Джейку в лицо, променяв его на более богатого и честолюбивого мужчину.

Джейк подозревал, что Ровена и Аннетта похожи не только внешне.

Фрейлина его кузины не слыла первой сердцеедкой во дворце. Сплетен о ней ходило немного, и все они были довольно противоречивыми. И все же, кое-что Джейк видел собственными глазами, и впечатление у него сложилось не слишком лестное.

Ровена встречалась со многими дипломатами и должностными лицами, посещавшими Эдембург, и показывалась в обществе одного и того же мужчины не более двух раз. Но, главное, среди ее поклонников не было ни одной нетитулованной особы.

Джейк слишком поздно узнал, что Аннетта вышла за него замуж исключительно из-за его «голубой крови». Аннетта, в свою очередь, не подозревала, что родство с королевской семьей Эдембурга не принесет ей ни малейшей выгоды.

Он чувствовал себя американцем до мозга костей, и его не волновала ни страна, в которой он никогда не был, ни родственники, ни разу не удосужившиеся даже открытки прислать ко дню рождения.

Ровена оказалась такой же кокеткой, как Аннетта; Джейк лично убедился в этом. Она порхала по дворцу, словно бабочка, одаривая своей ослепительной, милой, лукавой улыбкой всех окружающих мужчин… кроме него. Потому что у него не было титула.

Джейк пытался забыть о раздражении, вызванном этим открытием. И хорошо, что Ровена его избегала. Так проще было слушать голос рассудка, а не плоти. Ему совершенно не хотелось вступать с ней в какие бы то ни было отношения.

По крайней мере, так он себе говорил.

Он пришел в ужас, когда Изабелла предложила ему Ровену в качестве няни для сына. Но поскольку предложение исходило от его царственной кузины, отказаться было невозможно.

Застряв в Эдембурге на целый месяц, Джейк как-то умудрялся избегать встреч с хорошенькой фрейлиной. Но поскольку, живя под одной крышей, они вынуждены будут общаться, он намеревался держаться от нее как можно дальше.

И, конечно же, он не собирался кувыркаться с ней на полу гостиной. Или сидеть рядом с ней, мечтая о страстных объятиях. Так тянуло обхватить одной рукой ее тонкую талию, погладить ее густые, блестящие медно-рыжие волосы и поцеловать ее нежную шейку…

Черт побери.

Джейк отвел взгляд от ее прекрасной шеи. Что с ним творится? Сэмми же здесь.

Как плохо все началось.

Умнее всего было бы встать… сию же секунду… отряхнуться и уйти, сославшись на занятость.

Вместо этого он произнес:

– Джейк.

– Что?

Если бы Джейк мог ударить себя по губам, он сделал бы это. Он сам предложил Ровене обращаться друг к другу на «ты» в минуту слабости… сразу после того, как согласился взять ее няней к Сэмми.

Однажды Джейку не с кем было оставить Сэмми и пришлось отвезти его во дворец. Одного кивка Изабеллы оказалось достаточно, чтобы Ровена занялась мальчиком и очаровала его настолько, что он ушел вместе с ней, улыбаясь до ушей. Вернулся он таким же счастливым. Тогда Джейк и понял, что Ровене нет цены, и сразу же предложил ей место няни.

В то время у него имелось оправдание. А сейчас?

Но… слово ведь не воробей. Правда?

– Когда ты согласилась переехать сюда, ты обещала называть меня Джейком, а не мистером Стэнбери. Мы договорились, помнишь?

– Ах, да. Верно. – Залившись краской, девушка улыбнулась. – Извини… Джейк. Просто… мне не хотелось казаться развязной.

Румянец не сходил с ее лица. Джейк не помнил, чтобы Аннетта когда-нибудь краснела. Его жена была такой расчетливой, что давно уже разучилась смущаться.

Черт побери. Зачем это нужно Ровене?

Какие-то мелкие зацепки вызывали в нем сомнения. Не позволяли поверить в свои же умозаключения. Наводили на мысль, что Ровена совсем не такая, какой хочет казаться.

Джейку хотелось снять внешнюю шелуху и раскрыть ее истинную сущность.

– А вы никогда не бываете развязной, мисс Уайльд?

На лице Ровены отразилось удивление. Она попыталась что-то ответить, но сразу же сжала губы и чмокнула Сэмми в макушку. А лишь потом тихо сказала:

– Если мне придется называть тебя Джейком, ты должен звать меня Ровеной.

Но Джейк не мог допустить, чтобы последнее слово осталось за ней.

– Я…

Неожиданно его отвлек яркий солнечный луч. Взглянув вверх, он увидел поток света, вливающийся в выходящие на запад окна.

Кто-то снял тяжелые бархатные шторы, оставив по одной на каждом окне. Этого было мало, чтобы загородиться от света, но вполне достаточно для сохранения стиля.

– Надеюсь, ты не возражаешь, – смущенно сказала Ровена. – Я терпеть не могу мрака.

– Мьяка? – Сэмми поднял голову. – Что это такое?

Она взглянула на мальчика.

– Помнишь, как темно было в комнате до того, как ты мне помог? Мрак – это то же самое, что темнота.

– Ты говойила, мы это во всех комнатах сделаем? Да?

Ровена отбросила челку с его лица, а затем вновь посмотрела на Джейка.

– Если твой папа не возражает.

Джейк решил забыть о раздражении. Честолюбивые планы Ровены его не касаются.

– Теперь понятно, откуда здесь взялась табуретка. Да, пожалуйста, можешь снимать любые шторы, какие захочешь. Так гораздо лучше. Я тоже не люблю темноту, но мне как-то в голову не пришло что-то здесь менять.

Она пожала хрупкими плечами.

– Здесь три года никто не жил. Даже вдовствующие королевы меняли обстановку, когда переезжали сюда. Я всего лишь избавила королеву Жозефину от хлопот…

– Что такое? – спросил Джейк, когда девушка внезапно умолкла.

Она взглянула на него огромными глазами.

– Я так говорю, будто она скоро сюда переедет. А значит, где-то в глубине души, я думаю…

– Что мой дядя мертв.

Ровена кивнула.

Джейка тронули слезы в глазах девушки. Ее чувства искренни. Она действительно любила его дядю.

Ему хотелось погладить ее по руке, но он сдержался.

– Самое тяжелое – это неизвестность. Я никогда не встречался с дядей, но, судя по тому, что о нем говорят, он хороший человек.

Ровена перехватила его взгляд.

– Думаешь, он жив?

Джейк не отвел глаз.

– Не знаю. Если нет, нашлись бы… какие-нибудь доказательства.

– Ты имеешь в виду его…. – Ровена посмотрела на Сэмми и вздохнула. – Прости. Я не хотела…

– Ничего страшного, – ответил Джейк. – Я знаю, что ты волнуешься. Я тоже волнуюсь. Все взволнованы.

Их взгляды встретились снова. В ее глазах читался вопрос.

«Короля Майкла… похитили… и убили?»

Ровена впервые выдала свои чувства, и Джейк снова подумал, что ее могли подослать в его дом, как шпионку.

Конечно, Джейк был не единственным подозреваемым. Считалось, что мотивы для убийства есть у Николаса, отца Джейка Эдуарда и старшего брата Люка, поскольку они были, соответственно, первым, вторым и третьим претендентами на корону.