С небес на землю, но только с тобой (СИ) - "Arne Lati" - Страница 7

      Как оказался в знакомо-незнакомом районе - не понял, но что-то мне подсказывало, что здесь я очутился не случайно.

  Часть 3

Глеб

      Быстрые сборы. Кое-как удается привести себя в относительное подобие порядка. В уголке губ виднеется небольшой синяк, на скуле несколько ссадин, костяшки нещадно сбиты, а еще ведь придется работать. Ребра перетянуты эластичным бинтом, впрочем, если не делать глубоких резких вдохов, то почти не болит.

      Глянув оценивающим взглядом на белую склянку, хранящуюся за зеркалом, встряхнул ее в руке, отчего несколько десятков таблеток столкнулись друг с другом, создавая приятный шум. Сверившись со своими ощущениями и почувствовав, как начинает ломить все тело, достаю из банки одну таблетку и кладу под язык. Сейчас отпустит…

      Несколько минут смотрю на себя в зеркало. Да, вид изрядно помятый, темно-русые волосы отросли, и челка спадает на глаза, впрочем, это не так уж плохо: по крайней мере, не видно расширившихся зрачков. Отстраненное выражение лица и полупустые темно-серые глаза - ничего нового.

      Черная майка, штаны защитного цвета и высокие черные ботинки, все как всегда. Толстовку надеваю уже в коридоре, ловя на себе обеспокоенные взгляды полностью готового Сашки.

      - Ты почему вчера не ушел? – спрашиваю у него, сидя в его старенькой девятке.

      - Ты не отпустил. Сам же знаешь, что хватка у тебя железная.

      Что есть, то есть.

      До работы едем без приключений. Мне, в принципе, и пешком можно, но тащиться двадцать минут откровенно лень. На машине добираться тоже неудобно, приходится выезжать на главную трассу и там сворачивать на объездную. По времени то же самое, но лучше уж так.

      В один момент Сашка подрезает на повороте тачку, и только отъехав на некоторое расстояние, узнаю машину. Черт, да это определенно "Тойота" того пацана. Как я и думал, тот все так не оставил, и при первом же удобном случае подрезал нас на следующем повороте, и посигналив аварийкой, поехал дальше. Сашка, красочно матерясь, желал ему в скором времени потерять колеса, а я сидел и улыбался, сам не знаю чему. То ли таблетка подействовала и все проблемы и заботы разом отошли на второй план, то ли появление этого недоноска так повлияло на мой настрой, но враз стало проще, интереснее, да по-другому просто.

      - Ты опять нажрался колес? - спокойный голос соседа заставил меня выплыть из нирваны и обратить на него внимание.

      Мы уже стояли около небольшой автомастерской, где, собственно, я и работаю.

      - Тебя ебет, чего я нажрался?

      - Загнешься же.

      - Значит, загнусь, - выхожу из машины и, хлопнув напоследок дверкой, иду в помещение, здороваясь по пути с работягами, такими же, как и я. Не оборачиваюсь, но спиной чувствую на себе изучающий взгляд. Вот же приставучий.

      Весь день как на иголках, словно предчувствуя что-то. Никак не могу понять причину нервозности, она есть, и избавиться от нее, забыться - совершенно не получается.

      Домой возвращаюсь уже когда стемнело. Поднялся небольшой ветер, и хотя он достаточно слабый, но такой морозный, что приходится сильнее втягивать голову в плечи и скрываться за теплым капюшоном.

      До дому остается всего пару кварталов, когда знакомое: «Эй, есть закурить?», выбивает из меня улыбку.

      Разворачиваюсь на пятках, выплевываю недокуренную сигарету под ноги одному из троих мужиков.

      - Не курю, - вся абсурдность ситуации веселит неимоверно. Вот только то, что они явно не с нашего района, заставляет напрячься.

      - Это мы сейчас проверим…

      Стремительно рванув ко мне, пытаются взять меня в кольцо, и им это почти удается. Успеваю отхватить пару ударов по корпусу и один в лицо, прежде чем яркий, почти ослепляющий свет фар бьет в глаза. Машина с визгом мчится на нас, кажется, не замечая препятствия. Нападавшие, видимо, посчитав, что это менты, бросаются врассыпную. А мне-то куда бежать? Я на ногах еле стою, да и сдохну лучше под колесами, чем буду убегать как последний трус.

      Машина с визгом останавливается от меня в паре метров. Не обращая внимания на вышедшего из салона человека, подхожу к ближайшему забору, чувствуя, что ноги категорически отказываются меня держать, и сползаю по холодной шершавой стене вниз, прямо на асфальт.

      - Какая интересная закономерность встреч, - доносится откуда-то сверху, когда уже почти вырубаюсь.

      - Опять ты? – не могу сдержать улыбки, и приоткрыв глаза, смотрю на нависающего надо мной парня.

      Тот же капюшон, накинутый поверх кепки, надежно скрывает лицо, те же гордо расправленные плечи и язвительность в голосе.

      - Опять я! – прозвучало слишком жизнерадостно, аж затошнило.

      Так не вовремя тело заполнила болезненная слабость, веки стали просто свинцовыми, а в пальцах поселилась легкая дрожь. Сейчас пройдет, должно отпустить.

      - Так и будешь тут сидеть? Нет, я, конечно, понимаю, что сидеть жопой в луже довольно увлекательно, и есть в этом некая романтика, но все же это не лучшее времяпрепровождение, - его голос сочится патокой.

      Никогда не думал, что желание убить ребенка будет таким нестерпимым.

      - Вот ответь мне, ошибка эволюции, какого хера тебе от меня надо? – все-таки удается сохранить голос ровным и твердым, но, черт подери, как же это сложно.

      - Давай дружить! – в его голосе нет вопроса, скорее удивление своему идиотизму и легкий шок от сказанного.

      Окидываю его оценивающим взглядом, отмечая, что одна его футболка стоит больше, чем все, что на мне надето. Затем себя, снова его, и начинаю ржать, просто запрокидываю голову назад и истерически сотрясаюсь всем телом, несмотря на общую слабость.

      Он внимательно на меня смотрит, прикидывая что-то в уме, и причмокнув, глубокомысленно изрекает:

      - Да я смотрю, ты головкой ебнулся.

      - Послушай, ты… - не договорил.

      Он резко присаживается передо мной на корточки, скидывает с головы капюшон, при этом роняет кепку в лужу рядом со своими ногами, и с вызовом смотрит мне в глаза.

      Я замер.

      Его глаза горели живым огнем. Его хотелось выпить, высосать, вытянуть из него этот живительный огонь. Не портил картины ни этот блядский ироничный прищур, ни искривленные в злой усмешке красивые, идеально очерченные губы. А эти чертовы ямочки на щеках только отвлекали внимание.

      Я залип.

      Было в нем что-то такое знакомое и в то же время далекое и неизвестное. Его хотелось рассмотреть, как диковинную зверюшку, но плохое освещение и пелена перед глазами всячески этому противились.