С небес на землю, но только с тобой (СИ) - "Arne Lati" - Страница 32

      Глеб заметно выделяется на их фоне. Не могу объяснить, но он другой, словно не из этого мира, не отсюда. Вся обстановка, окружающая его, в которой он находится изо дня в день, будто чужая, незнакомая. Его место не здесь, но как вытащить его из этого дерьма, мне не известно. Он упирается, сразу прерывает любые разговоры на эту тему, упрямо отказывается реально взглянуть на вещи. От этого страшно, действительно страшно.

      Меня немного напрягает легкий, едва уловимый запах травы в его квартире. Пару раз замечал, как у него дрожат руки, и общую нервозность, проходящую так же стремительно, как и появляющуюся. Он может быть вполне нормальным, если держит рот закрытым, а бывает просто диким. Стоит мне только переступить порог, набрасывается на меня, будто мы год не виделись и я, блядь, дембельнулся, а он ждал и дождался…

      Эти перепады настроения выводят меня из себя, и я не могу ничем помочь, не понимая причины... Не могу.

      - Доброе утро, - приветствую отца за завтраком и придвинув к себе чашку с кофе, все съедобное отодвигаю подальше - аппетита нет совсем.

      - Почему не ешь? – по голосу отца невозможно понять, что он чувствует или о чем думает, одна сплошная каменная глыба без эмоций.

      - Аппетита нет, - честно признаюсь и припадаю губами к обжигающему напитку, щурясь от удовольствия.

      Отец смотрит на меня как-то странно, пристально, будто прожигает насквозь. Ловлю на себе его взгляды вот уже неделю, не понимая причины их происхождения.

      - Пап, ты во мне дырку просмотришь, - ставлю чашку на стол, слишком громко, не так хотел, и смотрю ему прямо в глаза.

      Между нами всего пара метров, но кажется будто целая пропасть. Вообще, в последнее время, несмотря на легкость в моей душе, в доме атмосфера заметно накалилась и, того и гляди, начнет искрить.

      - Случилось что? – решаю уточнить, раз уж он молчит, а тишина откровенно давит.

      - Случилось. Завтра помнишь какой день?

      - Помню, - почти выплевываю единственное слово и кожей ощущаю, как все настроение испаряется, оставляя после себя лишь раздражение и злобу.

      - Решил что?

      - Я тебе еще тогда все сказал, - встаю на ноги слишком резко, стул отлетает в сторону, со звонким грохотом ударяясь металлической спинкой по напольной плитке.

      - Это не ответ, - ровно произносит он, и от его спокойных ноток все нервы выкручивает и становится почти физически больно.

      - Ответ. Ты его просил? Я ответил. Еще вопросы? – упираюсь ладонями в стол и отчаянно стараюсь сдержать голос и не закричать. Пряди отросшей челки падают на глаза, но даже это не мешает так, как его уничтожающий взгляд.

      - Значит, я решу за тебя. Ты же не против? – он встает, и так же, как я, упирается руками в столешницу напротив меня. Его язвительные нотки заставляют адреналин закипеть в крови, а пальцы сжаться в кулаки.

      - Попробуй, - бросаю с вызовом, слишком быстро, слишком легко и слишком спокойно.

      Отец замирает, видя в моих глазах решимость, и она его шокирует. Да, папа, я расту, и черт подери, не позволю за меня решать МОЮ судьбу.

      Разворачиваюсь и направляюсь к двери, по дороге подхватывая рюкзак.

      - Ты же не хочешь, чтобы с твоим любовничком что-то случилось? – как удар под дых, как гром среди ясного неба, как маленькая смерть…

      На моих губах безумная улыбка, в голове полный вакуум и не одной связной мысли.

      - Не лезь не в свое дело, - чеканю каждое слово, слышу за спиной тяжелые торопливые шаги, рывок за воротник толстовки, разворот, удар, тупая боль.

      Прижимаю пальцы к губе, скольжу по ней, чувствуя солоноватый привкус на языке и тепло на пальцах, ухмыляюсь пугающей кровавой улыбкой, и поймав его растерянный взгляд, развернувшись, молча ухожу. Но если бы кто-нибудь в тот момент смог почувствовать, что было в моей душе, он бы содрогнулся. Часть меня умерла в тот самый момент, когда отец… Что ж, Виктор, пора взрослеть…

      Машина, ключи в зажигании, плавный старт, слепая езда. Куда я еду? Зачем? Школа идет нахер со всеми своими учениками и уроками. Все нахер…

Глеб

      Чертова работа! Руки болят, еще и пальцы разодрал в кровь.

      - Блядь! – вырывается само собой.

      Да что такое? Все из рук валится, не удается сосредоточиться на чем-то одном, в голове каша из мыслей и нет возможности ухватиться хоть за одну из них. Мне не ясно, что происходит внутри меня, совсем. Это как наваждение, как проклятье, как зависимость. Пацан этот чертов, вломился в мою жизнь, а он спросил, нужны ли мне перемены? Хочу ли я видеть его рядом, или вообще видеть? Не спросил. Каждый вечер приезжает ко мне, а я жду, сука, жду его приезда, буквально ощущая, как дышать рядом с ним становится легче, в разы легче.

      Я не могу его понять, да и не хочу. Что он нашел во мне? Какого хера ложится под меня? Зачем целует? Зачем он рядом? Я же ничтожество, пустое место. Прекрасно вижу, как он смотрит на людей моего окружения, да его же воротит. А тут просто ангел, блядь. Зачем? Ну, зачем???

      Выкидываю дотлевший бычок в урну и собираюсь зайти в гараж, когда слышу за спиной знакомый гул. Поворачиваюсь, так и есть. Его Тойота, припарковалась неподалеку от моей работы, но выходить никто не намерен. Окна затемнены, поэтому в сгущающихся сумерках рассмотреть кто за рулем практически невозможно.

      Поборов сам себя, практически переломав, направляюсь в гараж, у меня еще полно работы. Машина так и стоит и я физически ощущаю, что там Вик. Но какого хера он приперся так рано?

      - Глеб!

      - Что? – перевожу взгляд на начальника смены, крупного коренастого мужчину с недельной щетиной.

      - Домой вали, работу закончили, нехер тут сидеть.

      - Ушел! – пожимаю ему руку, быстро переодеваюсь, подгоняемый неведомым порывом, и выхожу на улицу.

      Машина так и стоит на месте, из приоткрытого окна идет дым, и по россыпи окурков перед окном могу предположить, что полпачки он уже точно скурил.

      Ровной походкой направляюсь к тачке, ежась от пронизывающего насквозь ледяного ветра.

      Окно с водительской стороны открывается, и я могу лицезреть это чудовище, в накинутом на голову капюшоне и с сигаретой в зубах.

      - Привет! – скалится он, но в его голосе отчетливо прослеживаются нотки грусти.

И это, так не похоже на него.