Лед - Корнев Павел Николаевич - Страница 44

— Ты что здесь делаешь?! — из-за музыки мы не услышали, как открылась дверь и вошел Игорь. — Боря, ты со своими железками совсем сбрендил?!

— Его Коста привел, с него и спрашивай, — огрызнулся Боря. Зарядное устройство мелодично звякнуло, он достал амулет и кинул мне.

— Какие идиоты… — тихо протянул Игорь, прислонившись к дверному косяку и лягнул ногой стену. Почти сразу он взял себя в руки, покрутил на пальце брелок с ключами и повернулся ко мне. — Тебя на втором посту регистрировали?

— Нет, Коста так провел.

— Собирайся, — заторопился Игорь, посмотрев на часы.

— Да я готов. Только охрану вызовите. — Не узнаю я Игоря. Напуган он, что ли?

— Боря, позвони. — Игорь сунул ключи в карман джинсовки и расстегнул ворот рубахи.

Хромой позвонил. В дверь постучали только минут через пять, но за время ожидания никто из нас не произнес ни слова. Боря развернулся к своей технике и начал быстро набивать какой-то текст. Игорь, переступая с ноги на ногу, откровенно маялся у двери, а я, ботинками придерживая пакет с шарами, сидел на стуле. Мысли снова вернулись к предложению Хромого разогнать амулет. А ведь не под силу Коммуне в одиночку держать в тайне свое участие в этой афере. Гимназия бы ее вычислила уже через месяц после появления первых переделок на рынке. Значит, либо они работают через одну из промышляющих контрабандой банд, либо бизнес прикрывает кто-то из Дружины. Дружина нагревается на финансовых потерях своего ближайшего союзника? Куда-то меня не в ту степь понесло. Надо будет поинтересоваться у Салавата, не обостряет ли «Синий доктор» склонность к паранойе?

— Здорово, Эдик. — Услышав стук, Игорь открыл дверь, поздоровался с сутулым коммунаром, от которого на всю комнату распространился запах перегара, и махнул рукой — «на выход». Когда я проходил в дверь, он схватил меня за воротник фуфайки и притянул к себе.

— Сболтнешь кому лишнее — не жилец. Понял? Если сами не найдем, кое-что из твоих делишек на свет всплывет, — прошептал Игорь мне на ухо.

Я кивнул, отстранился от него и вышел в коридор. Опершийся на стену Эдик при моем появлении радостно заулыбался. Близнецы-братья, блин. Только у меня синяк под правым глазом, а у караульного под левым. Так мы и пошли по коридору: Эдик с закинутым на плечо охотничьим ружьем впереди, я в середине, а шаркающий ногами Игорь шел сзади и постоянно нас подгонял. Как же ему не терпится от меня избавиться! Боится, увидит кто из руководства?

— Е-э-эшкин кот, — тихонько прошипел он сквозь зубы, когда мы вышли к второму посту. Все же опоздали?

— Так, это что еще такое? — Молодая девушка, сменившая пропустившего нас охранника, посмотрела в лежащий перед ней на столе журнал. — Эдик, почему в журнале посетитель не зарегистрирован?

— Юль, я-то тут при чем? — Эдик никого выгораживать не собирался. — Его Коста провел, все вопросы к этому вредителю.

— Да не волнует меня, кто его провел, — фыркнула девушка. — Меня волнует, почему допуск не оформили. Сейчас проведем задержание, составим протокол, и пусть уже чекисты выясняют, кто чего нарушил.

— Может, не стоит комиссаров в это дело впутывать? — как-то нерешительно пробормотал вставший рядом со мной Игорь.

— С чего бы это? Яйцеголовым закон не писан? — Из ящика стола был извлечен чистый лист бумаги и перо с чернильницей. — У вас, кстати, помещение к классу А2 относится.

Я почесал большим пальцем кончик носа и, пока рот был прикрыт ладонью, тихо прошептал:

— Косте Быков приказал.

— Да мне-то без разницы. Я его в служебные помещения не проводил, — моментально «переобулся» Игорь. — Пусть Быков и Малиев сами с чекистами разбираются.

— Быков тут при чем? — немного напряглась девушка и машинально поправила берет. Быков настолько крут, что с ним даже караульные при исполнении связываться боятся?

— А кто еще Косте приказать мог? — сделал честные глаза Игорь.

Юля отцепила от портупеи рацию, щелкнула тумблером и пробежалась тонкими пальчиками по кнопкам.

— Юра… Ты приказывал Малиеву к научникам посетителя провести? … Понятно… Не делай так больше, хорошо? … Нет… Нет… — Вместо ответных реплик до нас доносился только невнятный хрип динамика рации, но общий смысл разговора был и так понятен. Похоже, здесь личное. — Отбой.

— Вы его в лабораторию запускали? — тяжело вздохнула девушка.

— Нет, Боря с ним в холле разговаривал, — не моргнув глазом, соврал Игорь. Все, теперь он меня не сдаст. Только бы на выходе мозги не вышиб. Чтоб я еще хоть раз к ним сунулся… Да никогда!

— Проваливайте отсюда. — Юля нажала на кнопку, отключающую питание электромагнита. Не задерживаясь, мы вышли из комнаты и поспешили к выходу. Когда я вошел в караульное помещение, Вовчик сидел на табуретке и зажимал рукой разбитый нос. Рядом на полу алели капли крови. Да уж, стукачество даром ему не прошло. Гера, напряженно косясь на Эдика, открыл входную дверь и выпустил меня наружу.

— Больше здесь не появляйся! — крикнул в спину Игорь.

Я взлетел вверх по трубе, выскочил из подъезда и лишь тогда перевел дух. Обошлось. Отдышавшись, вышел на Южный бульвар и остановился рядом с оружейным магазином. От свежего воздуха мозги прочистились. Страхи и подозрения теперь казались дикими и беспочвенными. Дети какие-то прикованные. Дурь полная. Как ни крути, не тянет Боря на подпольного фабриканта. Интересно, я поплыл из-за наркоза или это мне «Синий доктор» так мозги заплел?

Рабочие уже очистили метров триста дороги и теперь суетились напротив клиники «Аполлон & Афродита». Из асфальта торчали больше не скрытые снегом трамвайные рельсы. Может, их на переплавку пустить хотят? Я расстегнул фуфайку и кофту, прицепил амулет на цепочку с крестиком, застегнулся и направился в «Сан-Тропез». Думаю, если и опоздаю, то ненамного.

Ресторан, в котором должна была состояться встреча, находился в пяти минутах ходьбы от «Толедо». Фасад двухэтажного здания полностью отделали сине-зелеными стеклопакетами. Сад вокруг особняка огораживала кованая ограда, устремившаяся в небо изогнутыми остриями пик. На чугунных столбах со скрипом покачивались фонари, в темное время суток подсвечивающие территорию в тон фасаду здания. Красиво, ничего не скажешь.

У ворот рядом с будкой и шлагбаумом топтался охранник, но, когда я подошел к ограде, из ресторана моментально выскочили еще двое вышибал. Чего это они засуетились? А, все понятно: на входе дежурил мой старый знакомый. Решил, что я пришел с ним разборки наводить, и вызвал подмогу? Нет хорошо бы, конечно, набить ему морду, но это как-нибудь в другой раз.

— Проваливай отсюда, — процедил охранник сквозь зубы и покосился через плечо на крыльцо ресторана.

— Смотрю, нормально тебе нос вправили. Как колено? Не ломит к перемене погоды? — ухмыльнулся я и крикнул стоящим на крыльце парням: — Уберите эту шавку, меня ждут.

— Чего раскричался? Кто тебя ждет? — Скрипнула дверь, и из будки вылез бугай в черной болоньевои куртке с надписью «SECURITY» на спине.

— Илья меня ждет, — повернулся я к нему. Надеюсь, фамилию Ильи он спрашивать не будет.

Секьюрити достал записную книжку, помусолив палец, принялся листать страницы и наконец нашел нужную запись.

— Ты уже час как должен был подойти. — Он карандашом сделал в записной книжке отметку. — Проходи.

Я зашел за ограду и спокойно направился к отделанному гранитом крыльцу. Опоздал на целый час? Не мог я у Бори столько времени просидеть. Получается, опять с солнечными часами накосячил.

— Черти в аду тебя уже заждались, — сплюнул себе под ноги охранник со свернутым носом.

Немного поколебавшись, швейцар распахнул передо мной высокую дубовую дверь, украшенную резьбой и начищенными медными заклепками. Я прошел внутрь, снял фуфайку — так, там у меня ничего ценного нет? — кинул ее гардеробщику и пошел в зал.

Как давно я в приличном заведении не был! Уже и забыл, как это расслабляет. Хорошо здесь! Солнечные лучи играют на мозаичных витражах окон. Там, где освещения требуется больше, горят электрические лампы, укрытые темно-красными абажурами. Бархатные портьеры стянуты золочеными шнурами. Потолок расписан сюжетами из жизни французской глубинки, над баром висит копия картины Поля Синьяка «Сосна. Сан-Тропез». Изящные столики расставлены так, чтобы посетители не мешали друг другу, а не желающие обедать на всеобщем обозрении всегда могли рассчитывать на скрытые за портьерами альковы или кабинеты на втором этаже. Из скрытых динамиков негромко доносилась ненавязчивая музыка — обычно здесь звучали блюзы и композиции Криса Ри.