Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Жизнь во время войны - Шепард Люциус - Страница 57
Панама.
Он вспомнил рекламную фотографию: небоскребы и аквамариновая бухта, а где-то за ними – безмолвный лабиринт баррио Кларин.
До Минголлы вдруг дошло, что он должен быть в Панаме. Более чем должен. Это было похоже на моральный императив, и, рассматривая Дебору, Минголла думал, что у любви есть побочный эффект – она дает человеку моральную подпорку, колышек, на который можно повесить свои страхи, превратив тем самым любой неоправданный риск в повод что-то делать. А может, все иначе – может, его толкает в Панаму то унылое торжество, которым было наполнено видение; может, ему нужна победа – любая победа, и теперь он поверил, что она возможна. Нет, подумал Минголла. Не поверил. Будущее не предопределено, каким бы ясным оно ни казалось в видениях.
Дебора вышла из хижины, покачала головой, когда он спросил об Амалии, и они пошли к реке. После дождя вода поднялась, берег расплылся грязью; они сели на перевернутое каноэ, и Дебора принялась смущенно рассказывать о доме, о детстве, что прошло в богатом баррио Гватемала-сити, – в особняках там били фонтаны, а гребни стен украшали битым стеклом. Минголла знал, что все ее мысли заняты Панамой, но теперь, когда они стали любовниками, она не хотела ничего от него требовать и не была уверена в собственных желаниях.
Он слушал ее с удовольствием: лезть во что-то серьезное было неохота, а разузнать о ее жизни интересно. Правда, с еще большим удовольствием он в последние два дня рассказывал Деборе о себе: воспоминания, которые прежде не имели особого значения, стали важными для того человека, в которого Минголла превращался рядом с ней. Лето на дядюшкиной ферме в Небраске, например. Его там заворожила кукуруза. До того она представлялась ему разве что желтыми початками с каплями масла, однако теперь, посреди кукурузного поля, он обнаружил, до чего странные эти растения: об их листья легко порезаться, как о край бумаги, а мощные корни невозможно вытащить из земли. И слышно, как они растут. В том месте, где толстый край листа соединялся со стеблем, раздавался крякающий скрип – иногда из-за ветра, но часто и в полной тишине, безо всяких причин. Невероятное множество зелени вызывало в Минголле клаустрофобию. А потом зима, когда умирала прабабка. Рак. Минголле шел двенадцатый год, и они по очереди с матерью и бабушкой за ней ухаживали. Отец не был расположен к такому милосердию. Опухоли на шее. Их нужно было массировать. Твердые мускулы на ощупь были как камень, и под ними ни проблеска жизни. Зубы у прабабушки все время скрипели, а ресницы врастали в веки, добавляя мучений. Глаза безнадежные и пустые, как стертые круги. Но Минголла помнил, какой она была раньше. Прабабка мало говорила, но вокруг нее сам собой устанавливался порядок, наполненный чистотой и домашними пирогами. Она вышла замуж за летчика-трюкача, этот парень летал сквозь амбары и возил из Канады виски. Но ничего этого она уже не помнила – ушла в себя и в пустоту. Однажды, когда Минголла устал ее массировать, она поймала его руку, крепко сжала, и в ту ночь ему приснилось, что он дротиком пытается убить тигра. Красивого тигра с гладкими мускулами. Зверь двигался не быстро, но очень расчетливо, как будто хотел что-то Минголле показать. Он только потом сообразил, что мышцы у тигра были такими же твердыми, как опухоли на прабабушкиной шее.
Ленивое течение сносило к берегу обрывки листьев, они суетились, сталкивались у самой кромки, и, глядя, как их засасывает под мрачный зеленый сруб, Минголла решился.
– Дебора, – перебил он ее, – ты когда туда собралась?
Она смотрела непонимающе.
– В Панаму, – пояснил он.
Секунду ее лицо не выражало ничего, потом, легонько улыбнувшись, она прижалась к Минголле. Объятие получилось слабым и покровительственным и вместе с улыбкой выглядело так, словно она сдавала его на руки своей печали.
– Нужно еще пару дней на сборы, – сказала она и, задумчиво помолчав, спросила, почему он передумал.
– Это на что-то влияет?
– Нет, просто любопытно.
Она явно надеялась услышать об истине и справедливости или еще какую похожую муть, но врать не хотелось.
– Не отпускать же тебя одну.
Она взяла его за руку, поигралась с пальцами и наконец сказала голосом маленькой девочки, смущенной и сбитой с толку:
– Спасибо.
За два дня до отъезда Минголла в последний раз навестил компьютер. Не признаваясь себе, он все же хотел на прощанье как-то отдать должное этой машине, ибо она тоже примирила его с действительностью. Дебора сперва поиздевалась над самой идеей – та задевала ее рациональность, – но смеху ради пошла вместе с Минголлой. Когда они добрались до ямы, уже наступал вечер и пронзавшие вертолет золотые лучи были настолько четко очерчены пылью и влагой, что казались музыкальными аккордами, – такой свет собирается иногда над органами и хорами в просторных соборах. Позолоченный солнцем скелет как будто даже улыбался, а компьютерный голос казался воплощением густого безмолвия, словно веками копил слова.
– Благословляю вас на вашем пути, – провозгласил он.
– Дикость какая-то, – отозвалась Дебора.
– Ты ошибаешься, – возразил компьютер. – Влюбленным крайне необходимо благословение. Чтобы противостоять нелюбящему миру, их честности недостаточно. Они зависят от силы, которую черпают в одном миге, а значит, они благословенны. Оглянитесь вокруг. Машина стала божеством. Свет истончился. Даже смерть, и та преобразилась. То, что вы сейчас видите, – это сверхъестественная красота, ставшая таковой благодаря продленному мигу. И можно ли дать лучшее определение любви, особенно для вас, в таком рискованном предприятии. Ваш миг длится. Вы поднялись к нему и до сих пор живете на этой высоте. Рано или поздно вам придется спуститься, однако вершина останется с вами навсегда. Всегда доступная, всегда спасительная. То, что выстроило сердце, мозг не разрушит.
Дебора презрительно фыркнула.
– Ты мне веришь, – сказал компьютер. – Но тебе не нравится, когда то, во что ты веришь, говорит тот, в кого ты не веришь.
Затрещали удерживавшие вертолет лианы, свет дрогнул, словно чья-то могучая мысль потревожила глубинные структуры этой ямы.
Назад они отправились почти в сумерках. Птицы располагались на ночлег, обезьяны верещали, а лучи света растворялись в подлеске. Извилистая тропа начиналась у окружавших яму гранитных глыб и вела на запад, все время под гору, постепенно сужаясь и превращаясь в зеленый тоннель со сводчатой лиановой крышей, что, петляя, тянулся на восток и вывел их на поляну, заросшую пальметто и саподиллами. Тут всегда было очень красиво, но когда Минголла с Деборой вышли из тоннеля, поляна показалась им еще красивее оттого, что все ветви и листья были усыпаны миллионами бабочек. Ошарашенный обилием цветов и узоров, Минголла не сразу заметил на другом конце поляны Нейта, тоже расцвеченного бабочками; они парили вокруг его головы настоящим облаком, сквозь которое время от времени проступало непроницаемое лицо.
– Нейт! – Деборин голос прозвучал резко и испуганно, Минголле тоже стало страшно, он попытался прощупать Нейта, но ничего не вышло. Особый узор, на который он наткнулся в тот день, когда попал в деревню, сводил на нет все его усилия – пробиться сквозь этот колеблющийся барьер было невозможно.
Слетались новые бабочки, облако заполняло всю поляну, Дебора схватила Минголлу за руку, и они побежали обратно к яме. Оглянувшись, он увидел, что тоннель плотно забивает суматошная волна – поток цветов в зеленой трубе; от шелеста холодела спина и подкашивались ноги. Добежав до нависавшего над ямой валуна, они остановились па самом краю, бабочки уже кружили над Дебориной головой, и она крикнула:
– Прыгай!
Они рванулись одновременно, Минголла приземлился на корточки, упал вперед. И сразу заметил, что Дебора сползает вниз с опасно качнувшегося вертолета. Поймал ее за руку. Бабочки лезли в рот и в глаза, он прихлопнул их рукой. Затолкал Дебору в пробитую ракетой дыру, сам залез следом, ободрав руку об острый край. Затем переполз через мигающие индикаторы в темный конец компьютерного отсека и начал возиться с крышкой ведущего в кабину люка. Дебора тоже взялась за дело – тянула на себя проржавевший металл, расшатывала пальцами щели. Бабочки повсюду. Легкие касания на лице и на руках. Минголла отплевывался. Сердце лупило по ребрам неровной капелью. Крышка со скрипом подалась, и они протиснулись внутрь, тут же захлопнув ее за собой. Несколько дюжин бабочек успели просочиться в кабину, и Минголла набросился на них с почти безумной яростью, давя, размазывая по пластмассовому пузырю в клейстер из порванных крыльев. Когда бабочки кончились, он прислонился к креслу второго пилота и уставился на скелет с торчащими сквозь ошметки летной куртки ребрами. У мертвого пилота был пергаментно-желтый с коричневыми пятнами череп, а обезвоженные сухожилия в углах рта придавали ухмылке гротескную дурашливость. Минголла даже решил, что пилот собрался рассказать анекдот, но тут в пустой глазнице показалась голубая бабочка, и вид у скелета сразу стал зловещим. Вскрикнув, Минголла стукнул по черепу рукой, тот не удержался на шее и покатился по полу; из раздробленного позвоночника вылетела струйка пыли.
- Предыдущая
- 57/100
- Следующая