Всё будет! (СИ) - "Цвет Морской" - Страница 24

Звонкий вскрик Кира. Я – внутри. Дышим. Пережидаем.

Кир касается моей спины рукой, проводит вниз, стирая испарину.

- Могу?

Мой мальчик лежит, закусив губу. Как в замедленной съёмке кивает мне в ответ.

Первое движение... не то. Чуть левее. Не так...

Смотрю внимательно на Кира. Немного сдвигаюсь. Ещё раз. Кир морщится. Снова не то...

Не сдаюсь. Пробую, ищу...

Наконец Кир вздрогнул, шумно выдохнул. Так?

Ещё раз так же.

Задышал чаще мой мальчик. Ну и хорошо.

Ещё раз. Ещё. Смотрю на него: губы пересохли, полуоткрыты, капли пота на лбу, прядь на щеке, явно щекочет нос. Забавно морщась, он силился сдвинуть её с лица. Не получилось. Тут же забыл о ней. Изловчившись, убираю рукой сам.

Кир на пределе. Стон-вскрик. Громко. После каждого моего движения. Опускает руку и тянется к своему члену. Обхватывает его – вверх-вниз...

"Нет, Кир, у меня были другие планы. Может, как-нибудь в другой раз".

Плавно, но настойчиво убираю его руку с члена. У него вся рука в смазке.

- Не надо, Кир.

Всхлипывает, мотает головой. Не хочет. Снова обхватывает член рукой. Выступившая смазка с головки тянется ниткой к животу:

- Кир, мальчик мой, не надо. Убери руку.

Всхлипывает:

- Пожа-а-алу-уйста-а-а, я не могу-у... мне... – подвывая, хнычет Кир.

"Что ж ты из меня монстра-то делаешь, мальчик..."

Но не уступаю, прихватываю его руку своей, держу. Делаю ещё один толчок, ещё, резче, ещё...

- Давай, девочка моя, кончи для меня, - снова толкаюсь в него. Склоняюсь над ним ниже, шепчу в губы...  - Ну, Кира, девочка моя, давай!

Толкаюсь ещё... Закричал, мой мальчик, забился... Заплакал?

На меня накатывает, взрывает... Чувствую свой пульс внутри Кира, его пульс... наши... вместе.

Кир – расслабленно подо мной. Хочу выйти из него. Шепчу:

- Ты как?

Не открывая глаз, рывком вскидывает мне руки на шею, и тут же обхватывает меня ногами, не пускает, притягивает к себе, тянет, ещё ближе, ещё. Сдаюсь, чуть не падаю на него. Шепчет что-то прерывисто мне в шею, вжимает в себя ещё сильнее. "Кир, ближе уже нельзя!"

- Всё хорошо, Кир? – быстро-быстро кивает мне в плечо. Чувствую, снова лизнул. Вот ведь... – Кир, отпусти, тебе тяжело.

Снова быстро-быстро, но уже отрицательно мотает головой мне в плечо. Понятно – боится посмотреть на меня, стесняется. "Вот ведь, ребёнок!"

- Кира... – больно кусает меня за плечо. Понял, не буду. Сейчас не буду. Глажу его по голове:

- Отпусти меня, Кир. Тебе наверняка неприятно сейчас. Дай мне выйти, тебе надо отдохнуть, - снова мотает головой, всхлипывая мелкими глотками выдыхает. Рвёт грудь от нежности:

- Тс-с-с-с-с... всё хорошо... Ты мой сладкий мальчик... Тс-с-с... Отпустишь? – как не слышит.

Ладно, а так:

- Шоколад будешь? – Кир замер, даже перестал шумно дышать. – Будешь?

Чуть отодвинулся. Неверяще глядит на меня, кивает, но захвата не ослабляет:

- У тебя есть шоколадка?

Да что ж за ребёнок мне достался-то? "И где это всё раньше пряталось в тебе, Кир?"

- Есть. Принести? – кивает, закусив губу. Ещё не все слезинки высохли, не все вытерлись об меня. Стираю пальцами оставшиеся. – Отпустишь? Схожу.

Снова кивает. Отпускает.

Поднимаюсь с него. Замираю. Смотрю на него. Взъерошенный, живот в сперме... Смущён, хочет спрятаться, прикрыться. Одеяло на полу, не выйдет. Зажмуривается – нашёл выход! Сажусь рядом с ним. Стираю белёсые следы, растираю рукой по животу. Кир хватает меня за руку, останавливает, держит... Наклоняюсь, целую в закрытые веки, в лоб, спускаюсь поцелуями по носу, к губам. Открывает глаза и выдыхает мне в рот:

- Серёж, ты же хотел... шоколадка...

- Подождёшь немного? Ладно?

Разглядываю его. Он снова возбуждён. Стесняется моего взгляда, своего вставшего члена. Не выдержав, привычным жестом закидывает руку себе на лицо, закрывается от меня.

Не могу уйти и оставить его таким. Я быстро, не буду мучить...

Очень скоро от шоколадки ничего не осталось – Кир съел её сам, даже мне не предложил. Так и ел лёжа на кровати, чуть не запихивая в рот себе целиком. Сначала засовывал конец сладкой плитки в рот, и только потом отламывал. Шоколад разламывался криво, крошился, потом нагревшись от рук, начал размазываться по рукам, оставлять сладкие следы на губах...

Я уже не хотел шоколад. Сейчас для меня главное – руки. Доел? Разглядывает свои коричневые пальцы. Пора!

Наклоняюсь над ним – лицо в лицо, беру его ладонь, чувствую, как пальцы дрогнули мне в ответ и... Нет, мои! Не знаю, с чего начать... пять, пять возможностей насладиться для меня: языком, губами... Каждый взять в рот, каждый, не пропустить ни одного. Ни за что... Теперь ладонь... Нет, без шоколада гораздо лучше. А раз теперь рука чистая, значит, сейчас будет ещё вкуснее. Повторяю весь путь сначала...

Когда я успел заснуть?

Кир не спит, голова на моём плече, прижался ко мне телом, пальцами что-то вычерчивает на груди. Прислушиваюсь к ощущениям... В крестики нолики играет? Вот ведь!..

За окном светает. Где-то там, совсем близко от нас, белые ночи.

- Когда у тебя кончится сессия? – молчит, пошевелился, двинул плечами. – Не знаешь ещё? Пересдача?

Кир тяжело вздыхает, уползает с моего плеча, ниже, ниже, потом как-то грустно кивает мне куда-то в бок. Я взял его за руку, что только что выиграла партию на моей груди, да так и осталась лежать на мне.

- Когда сдашь, поедем в Питер? – несколько быстрых кивков. – Никогда не видел, как разводят мосты. Столько раз был и ни разу не видел: то лень, то спать охота, а до моста ого-го сколько топать. Погуляем с тобой ночью, посмотрим? – снова быстро-быстро закивал мне в бок.

- Кир, ты теперь больше никогда не будешь со мной разговаривать? – повёл плечами. Тихонько вытянул свою руку из моей и начал другую партию в крестики нолики, но уже на моём боку. И правда, зачем разговаривать?.. Он, едва касаясь, водил по мне пальцем; сначала я даже пытался угадывать, за кого сейчас играет Кир – за ноликов или за крестиков и кто из них выигрывает, потом бросил, сбился. Сосредоточиться не получалось: прижавшись ко мне всем телом и щекоча своим дыханием, лежит мой мальчик, я плавился от его тепла, от нежности и ещё чего-то такого, что заставляло меня сглатывать, чтобы убрать разрастающийся в груди незнакомый игольчатый ком. "И долго ты там будешь прятаться?"

- Тебе больно? – догадался я, чуть приподнимаясь на локте, чтобы увидеть его лицо.

Я увидел, как замерла на полдороге рука, рисующая нолик... Кир вжался в меня сильнее. Он отрицательно мотнул головой, щекотно мазнув по мне волосами.

- Правда? Скажи, как есть, - попросил я, продолжая смотреть ему в макушку.

Кир отлипнув от меня, задирает голову и виновато глядя снизу неловко пожимает плечами.

- Сильно?

Кир снова тепло утыкается мне в бок лицом и быстро-быстро мотает головой, каждый раз проезжаясь носом по моей коже – щекотно.

- Ну и хорошо. Хорошо, что не сильно больно, - одной рукой я прижал его к себе, другой гладил по голове, перебирая волосы.

- Спи, - Кир вздохнул. – Спи, мой мальчик. Ты, ведь, мой?

Он подул мне в бок, снова лизнул и гулко угукнул.

В душ я его не пустил и сам не пошёл. Всё завтра. А сейчас – спать. Вместе.

Глава девятнадцатая

Выходные. Как долго ждёшь их, и как быстро они пролетают.

Понедельник. Сегодня с обеда я – "на земле", сам напросился. Надо днём попасть в город – у меня важное дело.

Утром застал в нашей комнате Светлану, вместе с Юркой и Ромкой – совещаются. Замолчали.

- Я – работать. Потом расскажете, - будто уже не совсем "стерва" упорхнула к себе.