Мемуары [Лабиринт] - Шелленберг Вальтер - Страница 20

Подготовка к «аншлюссу» — Вступление в Вену — Гитлер посещает Италию — Конрад Генлейн — Иозеф Тисо — Драматические переговоры с Гахой — Вступление в Прагу — Большой погром 10 ноября 1938г.

1938 год — год приближающейся тотальной мобилизации — добавил мне работы — к этому времени я имел звание оберрегирунгсрата и оберштурмфюрера СС. В соответствии со своими служебными обязанностями я уже в первые месяцы этого года должен был обобщать все разведывательные сообщения о позиции Италии и соответствующим образом обрабатывать их для представления Гитлеру. Речь шла об «аншлюссе» [4] Aвстрии, приближение которого становилось все более отчетливым. Крайне необходимо было тщательно изучить также настроения и вероятную реакцию западных держав, прежде всего, Англии. Гитлер лично с большим вниманием следил за сообщениями одного нашего высококвалифицированного доверенного лица в Англии, которые он скрупулезно сравнивал с информацией германского посла в Лондоне Иоахима фон Риббентропа. Необходимо было, в частности, подробно прокомментировать отставку тогдашнего министра иностранных дел Англии Антони Идена и позицию его преемника лорда Галифакса. Как уже говорилось, были основания полагать, что лорд Галифакс не окажет серьезного сопротивления в австрийском вопросе — это обстоятельство оказало определенное влияние на решения Гитлера.

Наша разведывательная работа в Австрии была не особенно трудной. Информация поступала к нам таким широким потоком, что мы буквально были завалены материалом. Мы получали сведения отовсюду — из политических, промышленных и военных кругов. Кроме того, бесчисленное множество национал-социалистов, бежавших из Австрии, помогало нам установить необходимые контакты.

Невыполнение известных обещаний, данных австрийским бундесканцлером Куртом фон Шушнигом Гитлеру на совещании 12 февраля 1938 года в Оберзальцберге, дало германскому правительству повод форсировать присоединение. Шушниг согласился не прибегать к мерам, направленным против национал-социалистов. Но когда он вскоре после этого — 10 марта 1938 года — объявил о проведении национального референдума, назначив его на 13 марта 1938 года, без участия в нем национал-социалистов, Гитлер не мог больше бездействовать. Стремясь предупредить вторжение германского вермахта в Австрию, Шушниг II марта 1938 года пошел на уступки. После этого австрийский адвокат, вождь национал-социалистского движения в Австрии Зейсс-Инкварт взял на себя руководство правительством.

В ночь на 12 марта 1938 года Гитлер отдал вермахту приказ о выступлении. Было бы преувеличением, употребляя слово «вермахт» [5] говорить о подлинной военной мощи Германии — в действительности, силы, которыми она располагала, были слишком слабыми для серьезных военных действий. Счастье Гитлера в том, что немецкие солдаты встретили в Австрии не сопротивление, а восторженный энтузиазм населения. Австрийский поход — как и через несколько лет поход в Венгрию — превратился в осыпаемое цветами праздничное шествие.

Вечером 12 марта 1938 года я получил приказ вместе с Гиммлером вылететь в Вену. Нас сопровождали части роты СС и члены так называемого «австрийского легиона», сформированного в Германии. Мы вылетели с берлинского аэродрома Темпельхоф в середине ночи на двух самолетах. Машины были перегружены до отказа. Гиммлер, беседуя со мной, оперся спиной о заднюю входную дверцу самолета — и тут я заметил, что предохранительный рычаг не был поднят. В любое мгновение дверь под напором тела могла открыться. Я не забуду гнева, изменившего лицо Гиммлера, когда я схватил его за пуговицы его серой походной шинели и оттащил от двери. Узнав об опасности, угрожавшей ему, он сказал примирительно: «При случае я возьму реванш!»

В Вене нас встретил государственный секретарь Кепплер, которому было поручено подготовить вместе с будущим рейхештатгальтером и рейхсминистром Зейсс-Инквартом политическую форму «аншлюсса». На основе его подробного доклада о политическом положении, ранним утром 13 марта 1938 года «аншлюсе» получил официальное утверждение. Утром того же дня правительство Зейсс-Инкварта уже приняло соответствующие решения. Парламент гудел как пчелиный улей. Заседание шло за заседанием. А в кулуарах уже полным ходом шел дележ вакансий в правительственном аппарате. На огромной площади перед зданием правительства собрались тысячи людей. Обязанности по поддержанию порядка взяли на себя австрийские отряды штурмовиков и эсэсовцев. Тем временем президент Миклас и министр полиции Скубель, почти не замеченные толпой, покинули здание правительства.

Сначала мне почти нечего было делать. Мимоходом меня заметил Эрнст Кальтербруннер, бывший тогда фюрером австрийских СС, а после «аншлюсса» назначенный государственным секретарем государственной безопасности, отнесшийся очень серьезно к своему новому назначению. Я должен был сопровождать его на Терезиен-гассе, где он выступил перед высшим руководством австрийского министерства полиции с напыщенной речью. Тем временем в дело вступил и Гейдрих, давший мне следующие задания.

Арестовать министра полиции Скубеля и завладеть бумагами и документами тогдашнего руководителя статистического отдела, «абвера» австрийского генерального штаба, полковника Ронге.

Первый приказ я выполнил с большой неохотой, так как не испытывал к Скубелю ни малейшей антипатии. Позднее я приложил усилия к его освобождению и добился того, что ему позволили жить в Касселе как частному лицу и дали приличную пенсию.

При просмотре документов полковника Ронге мы не встретили никаких затруднений; однако для получения интересных результатов пришлось прибегнуть к помощи дешифровщиков.

Несколькими неделями позже мне поручили изучить все материалы процесса 1934 года против убийц федерального канцлера Австрии Энгельберта Дольфуса. Эти дела получили в Верховном федеральном суде Австрии название «Процесс против Хольцвебера, Планетта и других по обвинению в убийстве». Из протоколов суда мне стало видно, что в деле содержатся крайне противоречивые высказывания как со стороны свидетелей обвинения и защиты, так и со стороны самих обвиняемых. Приговор был вынесен большей частью на основе косвенных улик. Изучив материалы дела, я пришел в то же время к убеждению, что обвиняемые на самом деле были виновны в убийстве Дольфуса. Однако из документов не следовало, что план убийства разрабатывался рейхом; это преступление было совершено по собственной инициативе австрийскими национал-социалистами.