Ничто не вечно - Шелдон Сидни - Страница 3

Когда на следующее утро судебное заседание возобновилось, Гас Венабл вызвал целую вереницу свидетелей.

Первой показания давала медсестра.

— Я слышала, как Джон Кронин говорил: «Я знаю, что умру на операционном столе. Ты хочешь убить меня. Но я надеюсь, что тебя посадят за убийство».

Медсестру сменил адвокат Кронина Родерик Пелам. Гас спросил его:

— Когда вы сообщили доктору Тэйлор об оставленном ей Джоном Кронином миллионе долларов, что она сказала?

— Что-то вроде: «Это неэтично. Он ведь был моим пациентом».

— Она признала, что это неэтично?

— Да.

— Но согласилась принять деньги?

— О да, разумеется.

Алан Пенн устроил адвокату перекрестный допрос.

— Мистер Пелам, доктор Тэйлор ожидала вашего визита?

— Почему, нет, я…

— Вы не позвонили ей предварительно и не сказали: «Джон Кронин оставил вам миллион долларов»?

— Нет, я…

— Значит, вы сообщили ей это лично?

— Да.

— И вы могли видеть ее реакцию на эту новость?

— Да.

— А как она среагировала, услышав о деньгах?

— Ну…, она…, она выглядела удивленной, но…

— Благодарю вас, мистер Пелам. У меня все.

Слушание дела длилось уже четвертую неделю. Зеваки и репортеры с удовольствием наблюдали за представителями обвинения и защиты. Гас Венабл был одет в белое. Алан Пенн — в черное, оба они двигались по залу, как игроки в смертельной игре «живые шахматы» с Пейдж Тэйлор в роли жертвенной пешки.

Гас Венабл все туже затягивал узел.

— Если суд не возражает, я хотел бы пригласить в качестве свидетеля Альму Роджерс.

Когда свидетельница заняла свое место и приняла присягу, Венабл приступил к допросу.

— Миссис Роджерс, где вы работаете?

— Мисс Роджерс.

— О, прошу прощения.

— Я работаю в туристическом агентстве «Корнит».

— Ваше агентство продает туры в различные страны, заказывает гостиницы и оказывает другие услуги клиентам?

— Да, сэр.

— Я хочу, чтобы вы посмотрели на обвиняемую. Вы ее раньше видели?

— О, да. Она заходила в наше агентство два или три года назад.

— И что она хотела?

— Она сказала, что ее интересует поездка в Лондон, Париж и, по-моему, в Венецию.

— Ее интересовали шоп-туры?

— О нет. Она сказала, что хочет все по первому классу — самолет, гостиницу. И еще она интересовалась чартерной яхтой.

По залу пробежал шум. Гас Венабл подошел, к своему столу и взял с него какие-то папки.

— Вот эти проспекты полиция обнаружила в квартире доктора Тэйлор. Это реклама туристических поездок в Лондон, Париж и Венецию, здесь указаны дорогие отели, авиарейсы, а также имеется стоимость проката чартерных яхт.

По залу снова пробежал шум. Обвинитель раскрыл один из проспектов.

— Вот список некоторых чартерных яхт. — Он громко прочитал:

— «Кристина О» — двадцать шесть тысяч долларов в неделю плюс расходы по обслуживанию яхты… «Резолют Тайм» — двадцать четыре тысячи пятьсот долларов в неделю… «Лаки Дрим» — двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. — Гас поднял голову от проспекта. — Возле «Лаки Дрим» стоит галочка. Пейдж Тэйлор уже выбрала яхту стоимостью двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. Но еще не подобрала жертву. Эти проспекты мы пометим как «вещественное доказательство А». — Венабл повернулся к Алану Пенну и улыбнулся. Алан Пенн посмотрел на Пейдж. Она опустила голову и уставилась на стол, лицо ее было бледным. — У меня все, свидетель ваш.

Пенн встал и напрягся, стараясь думать быстрее.

— Как сейчас идут дела в туристическом бизнесе, мисс Роджерс?

— Простите?

— Я спросил, как идут дела. «Корниш» — крупное туристическое агентство?

— Довольно крупное, да.

— Наверное, к вам приходит много людей, интересующихся путешествиями?

— Ода.

— Скажем, человек пять-шесть в день?

— О нет! — В голосе свидетельницы промелькнуло возмущение. — Мы обслуживаем в день примерно человек пятьдесят.

— Пятьдесят человек в день? — Пенн дал понять, что это произвело на него впечатление. — А случай, о котором мы говорим, произошел два или три года назад. Если умножить пятьдесят на девятьсот дней, то это будет сорок пять тысяч человек.

— Пожалуй, так.

— Но из всех этих людей вы запомнили именно доктора Тэйлор. Почему?

— Понимаете, она и две ее подруги так загорелись идеей поездки в Европу. Меня это прямо умилило. Они вели себя, как школьницы. Да, я помню это очень отчетливо, главным образом потому, что они не выглядели людьми, которые могут позволить себе взять напрокат яхту.

— Я понял. Наверное, каждый, кто приходит к вам и берет проспекты, отправляется в путешествие?

— Конечно же нет. Но…

— Ведь на самом деле доктор Тэйлор не купила у вас тур, так ведь?

— Нет. У нас не покупала. Она…

— И ни у кого другого тоже не покупала. Она просто попросила посмотреть проспекты.

— Да. Она…

— А это вовсе не одно и то же, что поездка в Париж или Лондон, правильно?

— Да, но…

— Благодарю вас. У меня больше нет вопросов.

Венабл повернулся к судье Янг.

— Я бы хотел пригласить в качестве свидетеля доктора Бенджамина Уоллиса…

— Доктор Уоллис, вы руководите окружной больницей «Эмбаркадеро»?

— Да.

— Значит, вы, естественно, знакомы с доктором Тэйлор и ее работой?

— Да, знаком.

— Удивились ли вы, узнав, что доктора Тэйлор обвинили в убийстве? Пенн вскочил со стула.

— Протестую, ваша честь. Ответ доктора Уоллиса к делу не относится.

— Если бы я мог объяснить, — вмешался Венабл. — Он не покажется таким уж неуместным, если вы позволите мне…

— Ладно, посмотрим, куда вы клоните, — разрешила судья Янг. — Но никакого пустословия, мистер Венабл.

— Позвольте мне поставить вопрос по-другому, — продолжил Венабл. — Доктор Уоллис, каждый врач дает клятву Гиппократа, не так ли?

— Да.

— И там есть такие слова, — Гас прочитал по бумажке, которую держал в руке:

— «…буду воздерживаться от любых нечистоплотных поступков».

— Да.

— Совершала ли доктор Тэйлор в прошлом действия, которые убедили вас, что она способна нарушить клятву Гиппократа?

— Протестую.

— Протест отклонен.

— Да, совершала.

— Поясните, пожалуйста, что это было.

— В нашей больнице находился пациент, который, по мнению доктора Тэйлор, нуждался в переливании крови. Но его семья не дала на это разрешения.

— И что же произошло?

— Несмотря на несогласие семьи, доктор Тэйлор все же сделала ему переливание крови.

— Это законно?

— Совершенно незаконно. Этого нельзя делать без постановления суда.

— Так как же поступила доктор Тэйлор?

— Она получила постановление суда позже, пометив его задним числом.

— Значит, она совершила противозаконное действие, а чтобы скрыть это, подделала больничные документы?

— Совершенно верно.

Алан Пенн бросил на Пейдж взгляд, полный ярости. «Что еще, черт побери, она от меня утаила?» — подумал он.

Если публика, наблюдавшая в этот момент за Пейдж, надеялась увидеть на ее лице

эмоции, которые выдали бы ее, то ее ждало разочарование.

«Холодная как лед», — подумал старшина присяжных.

Гас Венабл повернулся к судье.

— Ваша честь, как вы знаете, я надеялся в качестве свидетеля вызвать доктора Лоуренса Баркера. Но, к несчастью, он еще не оправился от приступа и не может присутствовать на суде. Я намерен допросить нескольких человек из персонала больницы, которые работали с доктором Баркером.

И снова Пенн вскочил со своего места.

— Протестую! Не вижу в этом необходимости. Доктор Баркер не присутствует на заседании и не намерен присутствовать. Если…

Венабл оборвал адвоката:

— Ваша честь, уверяю вас, что мои вопросы будут иметь самое прямое отношение к показаниям, которые мы только что услышали. Имеют они также отношение и к компетентности обвиняемой, как врача.